Замок ледяной розы (СИ) - Снегова Анна (читать полную версию книги TXT) 📗
- Но ты остановилась на лестнице? Почему?
- Я не смогла сделать тот шаг, на который ты отважилась без колебания. Мне было слишком страшно. Замок не принимал меня. Ему тоже нужна была только ты.
Эмбер невесело улыбнулась и опустила взгляд на руки, сцепленные на круглом столике, что разделял наши кресла.
- Тогда отец принялся разыгрывать другие комбинации. Специально отправил меня в Замок на следующую зиму, заставил притвориться, что я привезла весточку о странном заболевании, от которого гибли люди на пепелищах замков роз. До сих пор мне противно вспоминать о том вранье. На самом деле это был предлог, чтобы снова столкнуть нас с Роном. Но там была ты – и дело закончилось тем, что ты спасла меня от Шелкопряда, и я уехала домой. Отец был в ярости. Но в конце концов он всё же нашёл слабое место Рона, на которое можно было надавить. Его ответственность за наследие предков, которое граф Винтерстоун должен защищать любой ценой.
- Ты про тот случай с Бульдогом? Когда он собирался отнять Замок?
- Чтобы уничтожить его, да. Рон мне всё рассказал. Я тогда обещала поддержку от чистого сердца. Но мой отец потребовал от него самую большую цену за то, чтобы убедить короля отозвать своё решение. Он потребовал от него его свободу.
У меня внутри всё перевернулось. Я знала, что это будет сложный разговор, но всё равно возвращаться мыслями в то время, когда я думала, что потеряла Рона навсегда, было невыносимо. Как будто сердце кто-то вынул из груди, и теперь шевелит остывающие угли в груди ржавой кочергой. Неужели Эмбер чувствует то же самое сейчас?
- О, Кэти, ты не представляешь, какой кошмар начался после нашей помолвки! А ведь я была так счастлива поначалу… Я правда думала, что теперь-то смогу всё изменить. Убеждала себя, что если на одной чаше весов будет призрак воспоминаний о маленькой девочке, а на другой – я, любящая, преданная, настоящая, то выбор будет очевиден. Как же горько я ошиблась!
У меня по коже поползли мурашки. Вот сейчас, кажется, передо мной откроется краешек завесы, и я услышу хоть что-то о тех годах жизни Рона, о которых по-прежнему почти ничего не знаю. Но когда вижу такие глаза Эмбер – сомневаюсь, что хочу знать.
- Он сходил с ума. Бесился, как дикий зверь в капкане. Старался не показывать мне, чтобы не обижать, но я всё видела. О, Рон был со мной очень вежлив! Я стискивала зубы, чтобы не закричать, так вежлив и мягок он был всегда. А я хотела, чтобы он хоть раз сорвался, сбросил маску, ругался или даже встряхнул как следует – так, как делал с тобой. Но мне досталась лишь оболочка – чем дальше, тем более мёртвая. Потому что он загонял себя внутрь.
Эмбер вскочила. Кресло жалобно скрипнуло ножками по полу. Она принялась ходить по комнате туда-сюда.
- Прости, но я должна хотя бы раз это снова вспомнить. Чтобы навсегда забыть. А зимы… Ты не представляешь, какими были зимы! Как только время приближалось к апогею зимы, к Празднику ледяной розы, Рон становился просто невыносимым. К нему подойти никто не мог, а я тем более. У него в глазах появлялась звериная тоска, которую он не мог скрыть, поэтому просто уходил ото всех. Брал своего оленя и сутками пропадал в лесу. И в конце концов я просто не выдержала.
- Ты уехала? – спросила я, с трудом проталкивая хотя бы два эти слова через горло, которое сдавил мучительный спазм.
- Я не просто уехала! Я уехала со скандалом. Отец не желал меня отпускать. Можешь себе представить – впервые в жизни его мягкая и послушная девочка взбунтовалась. Это случилось, когда нам с Роном стукнуло двадцать один и вышел срок, на который он просил отложить нашу свадьбу. Совершеннолетие, с которого мог распоряжаться частью фамильного имущества. И он правда готов был исполнить свой долг, выполнить клятву дворянина. Взять меня в жёны и исполнить мою заветную мечту, которая к тому времени из драгоценного бриллианта превратилась в камень на моей шее, с которым я тонула в отчаянии всё глубже.
Эмбер остановилась и посмотрела на меня сверкающими глазами.
- И тогда я ему не позволила этого. Решила дать своей мечте один-единственный шанс, последний. Уехать на Материк, поступить в Университет, поучиться там. Надеялась, время залечит его раны. Надеялась, когда вернусь, Рон посмотрит на меня новыми глазами. И быть может, тогда что-то изменится... Не изменилось.
Она подошла к столу, налила себе воды из высокого кувшина и выпила её залпом.
- Спасибо, что слушала так терпеливо мои глупые излияния. Прости, уже почти конец. Собственно, остальное ты знаешь – или догадываешься. Ты помнишь наш разговор год назад?
- Как сейчас. Я отправилась на речку порыбачить, а ты напугала меня до чёртиков, явившись посреди полыньи.
- Мне просто хотелось увидеть тебя, прежде чем принять решение. Посмотреть, какой ты стала. Убедиться, что я не ошиблась в тебе… в том, что доверяю его в надёжные руки. Помнишь, о чём я спросила?
- «Что бы ты сделала ради человека, которого любишь…» - механически повторила я, сжимая руки в кулаки. Моя рана тоже была ещё свежа. Она только-только перестала кровоточить.
- Всё верно. И ты дала правильный ответ.
- «Я сделала бы всё, что угодно. Даже отдала бы его другой».
- Да, именно так. И ты отдала мне его один раз. Настал мой черёд поступить так же. Я решила, что лучше останусь для него тем, кем была когда-то – добрым другом, с которым можно от души посмеяться, чем стану ненавистной женой, с которой он будет вежлив. …Ну а дальше я перестала быть частью его истории. Хотя, никогда и не была, наверное. Так что больше рассказывать не о чем.
Я всхлипнула и вытерла глаза. Пришла поговорить, называется. Сижу, молчу и реву как дура. Утешает то, что у Эмбер глаза на мокром месте тоже.
- Кэти, ну хватит тебе! Всё-таки мы, девчонки, ужасные плаксы. А Рон в это время занимается каким-нибудь очередным Ужасно Важным Делом, пока ты портишь себе лицо перед балом. Ну-ка, не смей! Ты сегодня должна блистать, поняла? И у меня кое-что есть, чтобы тебе в этом помочь.
С этими словами она просто схватила меня за руку, сдёрнула с кресла и потащила к шкафу. Распахнула дверцу, вытащила из него вешалку с каким-то бледно-синим пышным облаком, слабо мерцающим в полутьме, и сунула мне.
- Вот!
- В смысле?
- Бери.
- Что?
- Платье! Кэти, ты всегда так долго соображаешь, или только когда ревёшь?
- Когда реву. То есть всегда. Зачем?!
Эмбер всплеснула руками.
- А зачем нужны платья? Чтобы наряжаться! И танцевать! Зачем же ещё.
Потом она отобрала у меня платье и разложила его по кровати, чтобы я хорошенько рассмотрела.- А теперь серьёзно. Это последний эгоистичный поступок на сегодня, в котором я перед тобой каюсь. Когда ехала сюда, заказала себе наряд у самой дорогой модистки. Меня грызла тщеславная мысль – если я буду в нём, буду самой красивой девушкой на балу, вдруг Рон хотя бы на секунду, хотя бы на одно мгновение представит, что у нас могло что-то получиться. Мне этого было бы достаточно. Я очень скоро поняла, какая это была до ужаса глупая мысль. Так что забирай, и не смей отказываться. Я хочу, чтобы ты была королевой сегодняшнего вечера! Выше нос, и не смей мне больше забиваться в угол и опускать глаза. Будущая графина Витерстоун должна соответствовать этой фамилии!
Я бросилась ей на шею.
- Эмбер, Эмбер… я пока шла, так много хотела тебе сказать, а вот теперь все слова растеряла. Ты просто знай, что если бы у меня была сестра, я бы хотела, чтоб она была похожа на тебя.
(7.26)
Я стою перед зеркалом и не узнаю своего отражения. Это не платье – это ожившая мечта. Не знаю, как назвать его цвет – выбеленный синий, словно в зимнем небе растворили облака. На обнажённые плечи падают вечерние тени, рисуют хрупкий силуэт. Вырез больше, чем я привыкла, но это неожиданно красиво, и мне против ожидания не хочется его чем-нибудь прикрыть. И пусть у меня нет таких бриллиантов, как у Сесиль де Тремон – на моей груди висит простая деревянная роза, истёртая от времени, на шнурке из серебристой шерсти, и это самое дорогое на свете украшение. Такое есть только у меня одной. Жёсткий корсет стягивает талию, а пышные юбки волнами струятся до самого пола, мерцая серебристыми искрами. Словно розу перевернули нежными лепестками вниз.
