Гранит науки и немного любви - Романовская Ольга (читаем книги .txt) 📗
Ладно, ничего не изменишь, а извиняться – делать ещё хуже.
Повернулась на другой бок, чтобы взглянуть на кроватку.
Спит.
Вот теперь бы я на неё взглянула: что там мне Хендрик сотворил? К слову, он приехал и скоро заявится. А я лежу тут бес знает, в чём. Лохматая, в рубахе, синяками под глазами… А хочется быть красивой. Неприятно, когда другие женщины лучше тебя.
Итак, девочка… Как её назвать-то? Имена я не заготовила, потому что рожать кого-то не собиралась. Как уже говорила, забеременела случайно, по замыслу мужа, желавшему скорее перейти к пункту «дом», минуя «дерево». Но жена подвела, родила не сына…
Н-да, двадцать лет – и уже мать. Совсем не так виделась мне жизнь. Что поделаешь, не привлекает меня типичный образ деревенской женщины. Что, если рано замуж выскочила, то сразу рожать? И прости-прощай, мечты, здравствуйте пелёнки и половая тряпка?!
Словом, ребёнок был нужен Хендрику (надеюсь), но никак не мне. Но придётся жить с тем, что имеем. Опровергнем постулат о том, что место матери у колыбели и корыта, а не в студенческой аудитории. Я не намерена бросать учёбу. Нет, дочку тоже: не зверюга бесчувственная, просто мужа привлеку. Он её сотворил – пущай тоже отдувается.
Улыбнулась и, приподнявшись, взглянула на то, что родила. Не неведома зверушка, а симпатичный младенец. Что ж она мне такой страшненькой-то вчера казалась? Даже гордость пробрала: не у всякой такие красивые дети. А что, я ж русалка, а Хендик – красавчик. Вот пусть все завидуют.
Ладно, теперь имя. Выберу сама, пока муж не поставил перед фактом. Думаю, мама обрадуется, если дочку тоже Марицей назову. Имя красивое, должно принести счастье. Во всяком случае, мама на жизнь не жаловалась.
То ли Хендрик стал телепатом, то ли следил, то ли просто так совпало, но в палату заглянул муж.
Я кивнула: заходи, не покусаю.
– Проснулась?
Пожала плечами: будто незаметно? Не сплю, в здравой памяти и благостном настроении.
Муж подошёл к кроватке, склонился над ней, потянулся к дочурке.
– Дай её мне, – попросила я. А то нечестно: все на руках держали, кроме меня.
– А кто вчера кричал, что видеть её не желает? – подковырнул Хендрик, но положил туго спеленатую Марицу мне под бок.
– Родишь – тогда поговорим, – хмыкнула я, пристально разглядывая малышку. Определённо, результат не подкачал, девять месяцев прошли не зря.
Муж хмыкнул, но промолчал – проникся моментом. Присел рядом на краешек кровати, наблюдая за тем, как супруга милуется с дочкой. А я не обращала внимания, изучая, что же послала судьба, проникалась материнскими чувствами. Оказывается, они у меня всё-таки есть, хотя бешеного восторга Марица не вызывала. Видимо, просто рано родилась, чтобы затмить весь мир. А супруг наверняка на это рассчитывал. Но, увы, надежды не оправдались. Собственно, этого и следовало ожидать, или Хендрик не удосужился изучить меня за эти годы? Я и замуж-то когда выходила, влюблённая по уши, видела и хотела чего-то ещё, помимо мужа.
– Ну как, можно собирать вещи? – бодро поинтересовался Хендрик.
Я разыграла дурочку:
– Разве ты со мной не побудешь? Дела, да?
Лицо мужа стало достойной наградой. Эх, пора бы знать, что женщина – страшное существо, логическому просчёту не подлежит. С виду. А внутри я давным-давно всё просчитала: было время подготовиться к разговору.
– Агния, перестань. Поиграла – и хватит!
Видимо, Хендрик не считал нужным приводить какие-либо аргументы, понуждая меня к правильному поступку.
– Пожалуйста, не поднимай на меня голос, – как можно нежнее улыбнулась я.
Муж стушевался и продолжил уже спокойнее. Вкрадчиво намекал, что нам с малышкой пора домой, нечего отнимать время почтенных магов.
– Как тебе ни стыдно, Агния, заняла чьё-то место… Кто-то из-за тебя не поступил в Академию.
Нет, я на такие штучки не поведусь, даже если добавишь ещё патетики и укора. Спокойно устроила голову дочки на подушке (не проснулась – значит сытая) и поинтересовалась, считает ли он меня круглой дурой.
– Иногда да, – раздражённо бросил Хендрик.
– Но ты же умный – зачем женился на идиотке? Говорят же, что муж и жена – два сапога пара.
В яблочко. Супруг засопел и признал, что некими умственными способностями я обладаю. Тогда я продолжила наступление:
– В Академию берут умных, так?
Хендрик кивнул.
– Но ты говорил, что я заняла чьё-то место. Как же? Если я умная, то всё по закону.
– Агния, ты всё равно не сможешь учиться, – не сдавался муж. – Ты теперь мать…
– Беременная – больная, родила – больная. Хендрик, – я выдержала паузу, – может, не во мне проблема, а в тебе? Ты просто не желаешь, чтобы жена перестала быть зависима от тебя, могла сама зарабатывать деньги…
Видя, как он вскинулся, поспешно примирительно подняла руки, пресекая возражения. Снова улыбнулась и заверила, что больше него никогда и ни за что заработать не смогу, а вот помогать смогу. Заодно и на учёбе дочки сэкономим. Да и самому должно быть приятно: жена не бездарь, а светскую беседу поддержать может, не стыдно друзьям показать.
– Мне и сейчас не стыдно, просто дурость всё это. У тебя есть семья, твоё место дома – а ты упорно пытаешься играть чужую роль. Так что, – Хендрик поднялся и торжествующе глянул на меня, – я сейчас же иду к твоему декану забирать документы.
– В суд их заодно занеси, – равнодушно пожала плечами и отвернулась.
Муж ожидал бурных протестов – а получил незапланированный спокойный ответ.
– Зачем в суд? – недоумённо переспросил он.
– Развожусь я с тобой.
Хендрик застыл с открытым ртом. Бедняга не знал, что ответить, и стоял, хлопая глазами, как рыба. Я же игнорировала буравящий меня взгляд, поправляла одеяльце Марице.
Интересно, сколько продержится?
Заметив свёрток на столике рядом с кроватью, аккуратно потянулась к нему и перетащила к себе. Яблоки. И записка от Светаны и Лаэрта. Их ко мне не пустили, но разрешили передать фрукты.
С удовольствием надкусила одно из яблок и принялась жевать. Признаться, не отказалась бы поесть, но, видимо, рожениц морят голодом.
– Хендрик, будь добр, передай мне книгу. Не знаю, куда они её запихнули… В синем переплёте такая, по истории магии. Я последний абзац не дочитала.
Муж машинально встал, направился к полочке в углу, но на полдороге замер, развернулся и, скрестив руки на груди, потребовал:
– Скажи, что пошутила.
– Неа. Нам обоим будет лучше. Тебе – с новой женой на кухне, мне – тут, с Марицей. Я Марицей дочку назвала, надеюсь, ты не против?
Хендрик закусил губу и нахмурился. Смотрел нарочито мимо меня, чтобы показать: не больно-то ты мне нужна. Право, даже интересно стало, что он ответит? Вдруг скажет: «Дорогая, рад, что ты сама это предложила, я сам хотел»? Обидно и горько, но зато не потрачу долгие годы на брак с человеком, которому не нужна.
Главное, не показывать, что меня это волнует, потому что иначе вернусь к двум «д» и одному «м» и носа даже в книги мужа не суну: не даст. Так что безразличие и ещё раз безразличие.
– Сдаюсь, – наконец процедил Хендрик. – Уговорила.
И тут же мстительно добавил:
– Всё равно ты первую сессию провалишь.
И не надейся, я усердно занималась. То, что за последние дни пропустила, Светана расскажет. Лаэрта в помощники возьму: он больше нас троих в науках понимает. Главное, чтобы лекарь не запретил, велев спать, есть и кормить малютку.
Бегло набросала в голове план действий: неделю лежу, набираюсь сил, вожусь с дочкой, потом перебираюсь к себе. Выпрошу разрешение у декана бывать на занятиях вместе с ребёнком. Заодно преподаватели снисходительнее станут: в этом и мужчины, и женщины солидарны.
Недосып? Прорвёмся! Если дочка раскричится, спущусь вниз и, укачивая, позанимаюсь. Затычки в уши – великое дело, а зубрить можно и стоя. Вот и не пропадёт время зря. Наберу книг в библиотеке… Библиотека! Воистину, прав твой муж – ты идиотка. Вот куда мне следует устроиться работать. Там и знания пополню, и деньги заработаю. Да и Марица рядом и под присмотром. Решено: после сессии, если я её сдам, напрошусь помощницей. А от помощницы библиотекаря до какого-то магического факультета недалеко. С чего вдруг? Да потому, что книги все берут, магистры тоже. Всё время у них на глазах, умная, начитанная… Словом, легче уломать читателя, чем преподавателя.
