Три дракона Амели (СИ) - Иконникова Ольга (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— Гости? — переспросила Валери. — Я думала, чем меньше народа знает о нашем пребывании здесь, тем лучше.
Хозяйка кивнула:
— Это так. Мой брат специально уехал в Париж, чтобы избежать необходимости принимать гостей. Но обстоятельства складываются таким образом, что он скоро снова будет здесь, и не один, а с весьма важными персонами. Он сопровождает его королевское высочество герцога Анжуйского, который направляется в Испанию. Боюсь, в нашем замке остановится вся многочисленная свита герцога.
В голосе ее прозвучала не гордость за оказанную честь, а что-то похожее на сожаление. Должно быть, она представила, сколько провизии поглотят эти прожорливые придворные.
— Может быть, они остановятся в Тулузе? — желая подбодрить хозяйку, предположила Валери.
Графиня усмехнулась:
— О, и в Тулузе тоже.
На обед был подан молочный суп из тыквы, угорь в винном соусе и телячья печень под маринадом. Стол не был заставлен и наполовину. Судя по всему, в замке жили в достатке, но без показной роскоши. Кажется, хозяйка тоже думала именно об этом.
— Боюсь, придется закупить мидий и креветок — говорят, его высочество любит морепродукты.
От невеселых раздумий на лбу графини появились морщины, и она сразу стала выглядеть чуть старше.
— Наверно, это большая честь — входить в свиту наследника престола? — Амели плохо знала устройство королевского двора тех времен, но дружеское расположение высокопоставленных персон всегда давало некие бонусы. — Когда герцог станет королем Франции, ваш брат сможет получить хорошую должность.
Она сначала сказала, а только потом подумала, что, возможно, отпрыскам благородных семейств вообще не требовалось занимать какие-то должности.
Но графиня ее мысль поняла.
— Нет, дорогая, наследником престола является не герцог Анжуйский, а его отец Людовик Великий Дофин. К тому же, у него есть старший брат, герцог Бургундский. Поговаривают, есть надежда, что он может стать королем Испании, но, думается, это только разговоры. Вряд ли император Леопольд позволит кому-то из Бурбонов взойти на испанский престол.
От обилия имен и титулов у Амели заболела голова, но все-таки в школе она не зря учила историю.
— Ваше сиятельство говорит о Филиппе Анжуйском, внуке Людовика Четырнадцатого? — уточнила она.
Графиня кивнула.
— Тогда могу заверить вас, что вы ошибаетесь. Он станет испанским королем Филиппом Пятым и будет править несколько десятков лет.
Валери подавала ей знаки, призывая замолчать. Она уже нарушила один из пунктов договоренности — не рассказывать ничего о будущем. Но графиня не рассердилась. Напротив, она слушала с большим интересом. Наверно, знание таких вот тайн было немаловажным в придворной борьбе.
— Ну, что же, — задумчиво сказала хозяйка, убедившись, что никто из стоявших в стороне слуг не слышит их разговор, — придется послать в Тулузу эконома и велеть ему не скупиться при закупке провианта. Негоже кормить его высочество блюдами, не соответствующими его будущему титулу. Мадам Камбер говорила, что в том времени, откуда вы прибыли, во Франции уже не будет королей, — в голосе ее прозвучал почти ужас. — Нет-нет, я не стану ни о чем вас расспрашивать, как бы мне ни хотелось. Меня беспокоит другое — вы, должно быть, вовсе не знакомы с придворным этикетом. А в присутствии принца королевской крови вы должны вести себя подобающе. Мне придется заняться вашим обучением.
Амели и Валери переглянулись — не каждый день выпадает пообщаться с человеком, который вот-вот станет королем.
возможность
Глава 13. Кое-что о графах
Лошадь у нее была быстрая, но послушная. Было просто восхитительно скакать на ней по лугам, заросшим зеленой травой и яркими цветами, и по узким горным дорогам, и по брусчатым мостовым самой деревни. И наслаждаться чистым воздухом и игривым ветром. И везде отыскивать что-то знакомое с детства. Домики с черепичными крышами — почти новые, с еще не поросшими травой каменными стенами. И все тот же могучий мост над рекой Ло.
Сначала графиня отпускала ее неохотно — боялась, что она может упасть с лошади или заблудиться. Несколько первых прогулок они даже совершили вдвоем. Но Луиза не любила ездить верхом, и убедившись, что Амели достаточно уверенно сидит в седле, она уже предпочитала оставаться дома.
Дамское седло было ужасно неудобным, и Амели не раз порывалась попросить конюха заменить его на мужское, но все же пришла к выводу, что шокировать таким образом жителей деревни пока не стоит. В Эстене ее считали кузиной графини. Ее вежливо приветствовали — мужчины останавливались и снимали шляпы, женщины делали книксен.
Она любила уезжать в горы и смотреть на деревню сверху, наслаждаясь спокойствием и умиротворением, которые навевал на нее родной Эстен. Она вспоминала мать и братьев и сестер. А иногда — даже отца, которого узнала в десятилетнем возрасте. Он тогда снова приехал в Эстен на этюды. Наверно, приехал не только для того, чтобы рисовать. Амели хотелось верить, что он помнил о Жаклин, что она тоже что-то значила для него. Тогда он узнал, что у него есть дочь и обнаружил у нее кое-какие художественные способности. А через несколько лет он предложил Амели приехать к нему в Париж — чтобы всерьез учиться живописи.
От воспоминаний Амели отвлек топот копыт. Ее гнедая призывно заржала, и кто-то ответил ей из-за поворота.
Они были восхитительны оба — и иссиня-черный жеребец, и горделиво сидящий на нем мужчина. Всадник не был красавцем, но проявлявшиеся в каждой черточке его лица и в каждом жесте порода и мужская уверенность делали его необычайно привлекательным.
И темные волосы, спускавшиеся чуть ниже плеч, и добротная одежда, и кожаные сапоги были в дорожной пыли.
Жеребец взвился на дыбы, и мужчина крепче вцепился в поводья.
Амели потянула узду вправо, побуждая лошадь свернуть с тропинки в высокую траву. Но мужчина не торопился ехать дальше. Он разглядывал Амели с восхищением на грани неприличия.
— Я напугал вас, мадемуазель? Прошу прощения. Не ожидал здесь кого-то повстречать.
Ему было лет тридцать. Рост было трудно определить, пока он находился в седле, а вот руки были крепкие — он легко заставил жеребца остановиться.
Амели растерялась — никогда прежде она не стеснялась разговаривать с мужчинами (а кто из дочерей Жаклин Бушар стеснялся?), но она не знала, как должны были разговаривать благородные дамы с благородными кавалерами в те времена. И насколько возможным было ответить незнакомому мужчине, не потупив взор и не залившись румянцем смущения?
Да, они оба говорили по-французски, но тот язык, к которому привыкла она, был сильно не похож на тот, которым пользовались окружавшие ее сейчас люди. Луиза уже выкорчевала из их с Валери речи кое-какие словечки, но человеку из прошлого понять эту речь по-прежнему было непросто.
Он соскочил с коня и поклонился.
— Граф Анри д'Эстен к вашим услугам! Прошу вас, не считайте это дерзостью — здесь нет никого, кто мог бы меня вам представить.
Она не знала, что следует делать благовоспитанной девушке в таком случае — тоже назвать себя или молча наклонить голову, показав, что она приняла информацию к сведению? Она решила промолчать.
— Значит, я вас все-таки напугал. Но разве позволительно столь юной особе ездить в горах одной? Может быть, вы заблудились?
Она хотела ответить хоть что-нибудь — в конце концов, такое молчание становилось просто невежливым, — но в горле вдруг пересохло, и слова будто прилипли к нёбу вместе с языком.
— Вы, должно быть, племянница дю Валлона?
Замок Валлон находился в нескольких лье от Эстена — Амели однажды ездила туда со старшим братом. А не далее, как вчера, слышала о Констанс дю Валлон от Луизы — девушка потеряла дар речи еще в детстве, испугавшись чего-то.
«Бедное дитя», — чуть слышно пролепетал граф. Кажется, он в самом деле принял ее за немую.
— Я провожу вас до замка барона. Уже темнеет, и дороги могут быть не безопасны. Позвольте только сменить камзол и коня — мы сильно истрепались в дороге.
