Куда тянутся души (СИ) - Пенкина Анастасия (полная версия книги TXT) 📗
Сдается мне, в этом случае «взглянуть в глаза» вовсе не фигура речи.
И как он собирается «призвать к ответу» тех, кто «там»? Машинально возвела глаза к своду пещеры. Но мне не требовалось что-либо говорить или показывать языком жестов.
Как же неприятно быть распотрошенной на страницы книгой. Пожалуй, быть голой, не настолько интимно и аморально.
— Ты просто отвыкла от этого, — продолжил Сизаморо. — Раньше тебе нечего было скрывать от меня или Псигелии.
Я хотела возразить. Сказать, что и сейчас нечего скрывать. Но замолчала. И мысленно тоже.
Просто тогда было действительно так. Я это помнила. Но мир людей оставил свой след на моей душе, как и сотни предыдущих жизней. Изменил меня.
— Ладно, Анна, еще поговорим, но сейчас нам пора.
Сизаморо приобнял меня за плечи. Уже знакомое действие — Тьма окутывает, легким холодком покрывает кожу. Потом свет перед глазами исчезает, пропадает и весь воздух, даже в легких.
И снова отпускает.
На этот раз перемещение прошло удачно для меня — Сизаморо не давал упасть. Под ногами чувствовалась твердая земля и густая трава на ней. А через секунду в голову ворвались сотни голосов — шум лагеря. Смех и детский плач. Везде суета, люди, спешащие неизвестно куда.
Стоило бегло осмотреться по сторонам, чтобы понять где мы, и то, что рядом вовсе не люди. Мы посреди лагеря бездушных. Где темные твари в качестве домашних питомцев. Одна из химер пролетела надо мной, но и не думала нападать. Лишь довольно курлыкнула. От вопроса я удержалось. И так ясно, что здесь поспособствовал приручению Сизаморо.
Прошли через нестройный ряд палаток из старых залатанных обрезков ткани.
Сизаморо привел меня к одной из таких же, и жестом пригласил внутрь.
— Скоро все начнется, — напомнил он. — Можешь подождать пока здесь. Отдохнуть, если хочешь.
Он махнул рукой в стороны горы из шкур, что служило здесь, видимо, кроватью, но пользоваться приглашением я не спешила.
Не верить великому жрецу у меня не было оснований. А раз он говорит, что «скоро все начнется», значит, так оно и есть. Но вот, что будет дальше? После того как обрывается видение, посланное Псигелией Габриэлю? Каков исход этой встречи?
— Она послала видение будущего? — взорвался Сизаморо резко сделав шаг ко мне и схватив за плечи.
Сначала я застыла от неожиданности, а затем от гипнотизирующего взгляда Сизаморо. Говорить мне вовсе не требовалось.
— Сначала ты вмешиваешься в жизнь бездушных! Заставляешь их верить тебе! А стоит мне появиться — бросаешь их.
Сизаморо говорил уже не со мной. Он оглядывал палатку будто великая Богиня могла спрятаться где-то здесь. Я вообще была не уверена, что она его слышит.
— Она лишь хотела показать, что ей не безразлично то, что важно для тебя, — ляпнула я, быстрее, чем подумала.
Сизаморо явно был не в духе.
Он повернулся на звук моего голоса и яростный синий взгляд полный боли, полный отчаяния, впился в меня.
Несколько секунд, что он изучал мое лицо, показались вечностью.
Что он видит, что он думает? Хотела бы я уметь так же проникать в чужую голову. Головы первородных.
— Ты полагаешь так легко простить измену? — притворно ласково протянул Сизаморо. Но вкус горечи, что пропитала его слова, казалось, ощутила, как свой собственный. — Можно ли вообще простить…
На этот вопрос у меня не было ответа. Но больше всего я склонялась к тому, что — нет. И даже если да, можно ли восстановить все так как было прежде?
— Вот именно, Анна. Как прежде уже не будет.
Но я не обратила внимание на едкий тон Сизаморо, продолжая погружаться в размышления.
Измена бывшего не вызывала во мне столько гнева и ярости, что я видела в Сизаморо, что сама испытывала лишь от одних мыслей о неверности Габриэля. Тогда я рыдала, горько и много, но лишь упивалась жалостью к себе.
Подобная схема, то, что измена Габриэля вообще возможна, даже не представлялась в голове. С тех пор как мы встретились… Все изменилось. С самой первой встречи мир вокруг завращался по-другому. Вокруг него. Нас. И как бы я не пыталась по началу отрицать, все мои мысли были только о несносном следопыте.
Я понимала, что, если бы все пошло не по плану, по итогу смирилась бы и с Альциной. Главное, что его любовь принадлежала бы только мне. И вряд ли это кто-то или что-то способно изменить. Оболочку и тело мы меняем в каждой жизни. Так что куда важнее то, что происходит в душе. Именно поэтому я не корила себя за Славу или Аримана. Душу мою они не трогали.
Но, кажется, у первородных все иначе.
— Не иначе, Анна… Нет. Все проще, чем ты думаешь. Но от этого только сложнее.
Тихо проговорил Сизаморо. Бушевавшие еще мгновение назад эмоции, сменились одной — тоской. И он вышел из палатки, оставляя меня одну.
Последовав совету Сизаморо, прилегла на гору шкур. Сколько у меня есть беззаботных минут? Час или два?
Если учесть о скольком мне нужно подумать, этого слишком мало.
Я прикрыла глаза, наивно надеясь вздремнуть, но в ушах отчетливо отдавались удары сердца, сотрясая тело, приглушая какофонию звуков за пределами палатки. Разговоры тихие и крикливые, стук молотков, забивающих колья для натягивания палаток, смех, плачь малышни.
Вдруг из общей массы отделился отчетливый звонкий смех. Совсем рядом. Девичий и заливистый.
Я приоткрыла глаза, но вставать не стала. Шустро юркнув в палатку и тщательно прикрывая ткань, служащую дверью, внутрь заявилась девица, прикрыла рот ладошкой, пытаясь приглушить еле сдерживаемый смех.
— Ой, — пискнула она, заметив меня и снова хихикнула. — А ты кто?
В царившем полумраке я еще не успела разглядеть девушку. И даже привстала, но она оставалась в тени. Заметив мое любопытство, хохотушка шагнула в центр, ближе к небольшому костру.
— Я Мара-Элин, — представилась девушка первой. Или скорее девочка? — А как тебя звать?
Я не спешила представляться с интересом рассматривая новую знакомую. Из-за высокого роста я решила, что она достаточно взрослая, чтобы называться девушкой. Но при детальном рассмотрении я поняла, что передо мной долговязый подросток. Очень светлая кожа обтягивала худые и длинные конечности. Женские формы у Мары уже округлились, но лицо, глаза и мягкая улыбка, выдавали в ней девочку.
— Сколько тебе лет? — не удержалась я.
Мара-Элин смутилась и убрала за ухо прядь светлых волос приятного оттенка персика, так красиво контрастирующих с яркими синими глазами. На щеках появились ямочки. А моему взгляду открылись заостренные уши.
Тут же воспоминания подкинули картинки. Из этой жизни. То, что показывал Сизаморо, пытаясь донести до меня правду. И я сразу же засомневалась в оценке возраста Мары-Элин. Уж очень она была похожа на того младенца в руках запуганной женщины из бездушных.
Да и, если вспомнить факты об эльфах, что мне были известны по книгам и фильмам, их возраст мог быть намного больше, чем кажется.
— Меня зовут Анна, — представилась я, продолжая разглядывать девочку, или все же девушку.
Она была очень хорошенькой. Пухлые губы, маленький носик, большие синие глаза.
— Анна из другого мира?! — восторженно поинтересовалась Мара-Элин.
А я хмыкнула, удивившись и кивнула. Слава то впереди меня идет.
— А-а-а! — взвизгнула она, и упала на колени рядом со мной. Не церемонясь облокотилась мне на ноги подставляя ладошки, чтобы опустить подбородок.
Уставилась на меня полными любопытства глазенками и широко улыбнулась.
— Мне уже семнадцать, — с гордостью заявила она. — Я сирота, но у меня есть сестра. Мара-Лин. Ей уже двадцать пять. Но она ни в какую не хочет замуж! Представляешь?! А я жду не дождусь, когда мне исполнится двадцать один…
Вот и полюбопытствовала. Но слушать, казалось, бесконечный поток информации о юной Маре-Элин, было все же интересно. С бездушными я никогда прежде не общалась. А мне подвернулась возможность узнать об их жизни хоть что-то.
