Северные волки (СИ) - Гуйда Елена Владимировна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Она встала и отошла от костра ровно настолько, чтобы Снорри мог ее видеть, и настолько, чтобы не заметил ее состояния.
И только отойдя достаточно далеко, она дала волю чувствам.
Так, наверное, чувствует себя выброшенная на берег рыба. Хватает воздух ртом, в бессмысленной надежде продлить свою жизнь.
Бертрада и не думала, что после всего ее могут уязвить просто слова. Но нет. Слова, брошенные Маргрэтой, больно ранили. Разве хотела она такой судьбы. Себе, Мари, Маргрэт, Лиз... и уж тем более она не желала того, что случилось с Мартином, Жаном... Гессой... Так почему же теперь в словах Маргрэты ей слышалось обвинение? Или может она придумала это? Услышала то, чего та и не думала говорить?
- Зачем ты обрезала волосы?
Вопрос застал ее врасплох. И Берта сделала пару глубоких вдохов, прежде чем повернуться к задавшему его. И все же не смогла до конца скрыть свои чувства. Как и понять видел ли ее смятение Хальвдан.
- Они мешали, - ответила Бертрада, чуть помедлив.
Она не видела лица, из-за света костра и полной луны за его спиной. Не видела, как нахмурился хевдинг.
- Завтра мы выходим в море. И я хотел спросить, что ты видела?
Берта поморщилась. Кто бы сомневался, что ему нужен только ее дар. Проклятый дар старухи Гессы, от которого она бы с радостью отказалась. Знать бы еще, как это сделать.
- Ты хочешь разграбить обитель святого Бенедикта, - сказала она.
Девушка не обратила внимания на то, как напряглись его плечи при этих словах. Как изменилось дыхание.
- Тебе это удастся.
И только хотела обойти Хальвдана, чтобы вернуться к костру, как он остановил ее, схватив за руку повыше локтя. Его хватка была крепкой, но не причиняла боли. И все же жар, исходивший от его руки, обжигал. Чуть ощутимым покалыванеим расползался по телу.
- И это все? - спросил он.
Берта развернулась к нему. Теперь, когда лунные лучи упали на его лицо, можно было разглядеть и насупленные брови, и настороженность во взгляде. Хмурую складку на лбу, которую захотелось разгладить касанием.
Но ветер, напоенный ночной влагой бросил непослушные, неровно обрезанные волосы Бертраде на лицо, скрыв его всего на миг от ее взгляда. Но и этого мига хватило.
- Что ты хочешь услышать еще? - спросила она устало, опустив взгляд, и запнулась.
По земле тянулся туман.
Казалось бы, что странного и пугающего может быть в тумане? Ничего, если бы Берта не видела его раньше. Тогда у постели Вальда, и позже - возле умирающей Гессы.
Берта не успела и рта открыть, как туман стал клубиться, сворачиваться, пробираться все ближе к людям у костра. И в то же время, обтекая светлый круг, обрисованный светом живого огня.
Но там, где падал свет луны, он становился гуще, холоднее. Высасывал тепло из тела. Из Берты. Она неосознанно сделала шаг к единственному, что казалось, могло отогреть ее. Прижалась к жаркому телу. И судорожно вдохнула, когда из тумана показалась она.
Жуткая женщина. Теперь она знала, как ее называть. Не знала одного - зачем она здесь.
Хель улыбнулась ей, как старой знакомой, оскалив синие клыки. И повернула голову, предлагая и Берте посмотреть.
Мари. Она снова сидела у костра. Уже с другим воином. Имя которому Берте было неизвестно. Он целовал ее шею, шарил рукой под разодранным подолом. Но миг- и Мари напряглась, дернулась...
- Нет! -выкрикнула Берта. Но было слишком поздно.
Мари выхватила охотничий нож из-за пояса северянина и воткнула его просто в шею. По ее плечу, груди, рукам потекла горячая, исходящая паром кровь. Кто-то ударил ее и она, казалось, потеряла сознание, оттащил за волосы, бросив, словно куль. И никому сейчас не было до нее дела, кроме Маргрэты.
Мужчины обступили раненого со всех сторон, но смерть не уходит одна. Ее жуткий смех резанул по ушам так, что Берта зажала их руками, согнувшись пополам.
- Мы скоро встретимся, - пообещала та, что ходит в тумане.
И это было последним, что видела и слышала Берта, перед тем, как ноги ее подкосились, а разум затуманился, затянутый инеистым туманом мира мертвых. И она обязательно упала бы, подобно срубленному древу, но обжигающе горячие руки подхватили ее тонкое тело. Оторвали от земли. И Берта, сама не понимая, что делает, прижалась к телу мужчины, ища тепла и защиты.
ГЛАВА 17. Последний корабль
Существует множество способов уйти из жизни для мужчины. Славная смерть в битве, когда сами посланницы богов спускаются за павшим воином. Или удостоиться чести стать жертвой богам, придя прямиком к золотому престолу Отца богов. Возможно, это гибель в схватке с диким зверем в лесной чащобе. Или же в собственной постели, зажав в руке верную спутницу, боевую сталь. И даже спокойная кончина может привести в Вальхаллу, если сумеешь пройти к золотым вратам по тонкой кромке оружия.
Но нет позорней и ужасней смерти, чем пасть от руки ребенка, старика или женщины. Рабыни. Такой конец не откроет золотых врат. Воину, умершему столь бессмысленной смертью, одна дорога. В туманы Хельхейма. О нем не сложат песен. Его имя не станут восхвалять скальды. Оно просто затеряется во времени. Его слижут волны лет, как следы с мокрого песка.
Это действительно страшная смерть. Жуткое проклятье, которого страшился каждый сын Норэгр. И если и есть способ испугать северного волка, то только предсказать ему подобный конец.
Знал ли Ивар, как оборвется нить его жизни? Видят боги, если бы знал, то в жизни бы не подошел ни к одной женщине и на полет стрелы. Но его судьба была неведома ему...
Знал ли Хальвдан, как закончит свой поход его добрый боевой товарищ? Если бы знал, то ни за что не пустил бы его на борт своего корабля.
- Не вини себя, - сказал ему Бьерн. - Никто не может знать, где оборвется пряжа, сплетенная для нас норнами.
Он был прав. Прав во всем, но все же Хальвдан не мог избавиться от тяжелого чувства. И молчаливое осуждение во взгляде Ульва только подливало масла в огонь.
- Это все колдунья. Это из-за фракийки боги отвернулись от нас, - шипел он, когда Хальвдан, оставив едва живую, холодную, как лед, вельву, и вместе со всеми стал готовить Ивара к последнему плаванью. - Избавься от нее, пока мы все не отправились к великанше.
Может его слова и не задели бы Хальвдана, если бы не помнил, как вела себя Берта перед смертью Ивара. Как побледнела, глядя на воина. Как холодна стала. Она точно видела, что должно случиться. И от этого становилось не по себе. Но вместе с тем, он не мог забыть, как доверчиво она жалась к нему. Словно хотела согреться, спрятаться от того, что видела. Как вместо того, чтобы насторожиться, он, как юнец, поддался порыву, обнял ее, вдохнул ее запах. Сейчас Любимец богов мог бы поклясться, что Берта и не заметила этого. Она снова куталась во все, что давал Хельги, и стучала зубами о край деревянной чаши.
- Я доверяю Хельги, - отрезал Хальвдан, тем самым оборвав все гневные речи Ульва.
И все же то, как уходил Ивар, не могло оставить его равнодушным. Он заслуживал большего, чем маленькая старая рыбацкая лодка, найденная на берегу. И уж точно не заслужил того, что ему уготовано по ту сторону.
Многие из его хирда сейчас вспоминали, как Ивар Дан стал частью команды.Это было тогда, когда Хальвдан объявил о походе на Бригию, три года тому. Тогда Ивару было тридцать шесть лет. Не считая Бьерна и Хельги, он должен был стать самым старшим в его хирде. Многие слышали о том, как он ходил к берегам Иссилдера на борту Скалящегося, принадлежащего даннскому ярлу Рагнару. Тем более его появление удивило молодого хевдинга, у которого был то всего один корабль.
- Я слышал о твоей удаче, Хальвдан Любимец богов. Слышал, что сам Один посылает своего Ворона, тебе в помощь. И хочу, чтобы моя секира служила тебе.
- Зачем мне такой старик, как ты? - усмехнулся Хальвдан, принимая из рук бригийской рабыни серебряный кубок, привезенный из его первого похода и отпивая добрый эль, что умели варить только в Норэгр. И протягивая его гостю лично.
