Осколки безумия (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" (читать книги полные txt) 📗

Марианна зашла в ванную закрыла дверь и остановилась возле зеркала. Она долго рассматривала свое отражение, трогала скулы, волосы. Словно не узнавала собственное отражение.

— Да, ты красивая, моя девочка, ты безупречная. Если бы ты видела себя моими глазами — ты бы кончила.

Он громко выдохнул, когда она вдруг стянула футболку через голову и отбросила в корзину с грязным бельем. Сбросила юбку, повертев бедрами. Ник протянул руку, чтобы выключить монитор и не смог. Марианна завела руки за спину и расстегнула кружевной бюстгальтер. Ник задрожал, непроизвольно щелкнул на увеличении изображения и облизал пересохшие губы. Эрекция была мгновенной и болезненной, он даже тихо застонал от дискомфорта, но уже не мог оторваться от экрана. Жадно смотрел на ее тело и чувствовал, как кровь в венах закипает. Он уже успел забыть какие совершенные у нее формы, какая налитая и упругая грудь с алыми сосками, которые всегда превращались в твердые камушки, когда он касался их подушечками пальцев и языком. Во рту выделилась слюна. Он сам не заметил, как потянул змейку на ширинке и сдавленно вскрикнул, когда горячая ладонь легла на возбужденный член. В этот момент Марианна сняла трусики и отшвырнула их ногой. Она стала под душ, и Ник стиснул челюсти, когда увидел, как капли воды стекали по ее телу. Он готов был душу дьяволу продать, чтобы иметь возможность слизать их с бархатной кожи, опустится перед ней на колени и дико погружаться в нее языком, подготавливая к неистовому вторжению, чувствовать губами спазмы ее оргазма. Марианна медленно намыливала кожу жидким мылом, а он жадно следил за движением мочалки, когда губка потерла сосок Ник закрыл глаза и выругался матом, приближая себя к разрядке, рука непроизвольно двигалась вверх- вниз по стволу раскаленного члена, и он чувствовал, что взрыв уже близко. Ник любил брать ее в душе, вот такую мокрую, скользкую, пахнущую мылом и возбужденной самкой. Его самкой, которая истекает соками для него одного, от одного взгляда. Любил погружать в нее пальцы, скользя по горячим лепесткам задевая тугой узелок, жаждущий его ласки. Марианна такая чувствительная к прикосновениям, она сводила его с ума своей реакцией на его страсть. Податливая, мягкая, отзывчивая. Ник любил играть с ней в игры, доводить до оргазма в самых неожиданных местах и смотреть, как она сдерживается, чтобы не выдать дрожи во всем теле, когда его пальцы дерзко забирались ей под трусики прямо в зале ресторана, за столом полным гостей. Ник обожал смотреть, как краснеют ее щеки, как затягиваются дымкой сиреневые глаза и «плывет» взгляд, и как она закусывает губу, пытаясь оставаться равнодушной. Он мог потом демонстративно облизать пальцы, нахваливая свежий стейк с кровью, и только она знала, где именно эти пальцы только что побывали, ведь по ее телу все еще прокатывались волны наслаждения. Ник захлебнулся стоном, когда вспомнил как ее тугое лоно сжималось и разжималось вокруг его члена, когда он вдалбливался в нее безжалостно распластав на ковре или стоя, развернув к себе спиной, прямо на лестнице в том ресторане, Ник откинулся на спинку кресла и рука задвигалась быстрее в такт воспоминаниям, его глаза закатились, на лбу пульсировала жилка. Он кончал бурно, содрогаясь и рыча от острого наслаждения и разочарования, пачкая спермой собственный живот, выгибаясь на кресле, вцепившись одной рукой в столешницу, а другой в твердый как сталь член, подрагивающий в его ладони после яростной разрядки. Клыки вырвались из десен, и он непроизвольно оскалился. На экране Марианна как раз завернулась в полотенце и пошла в комнату. Ник приоткрыл пьяные от страсти глаза и хрипло прошептал:

— В следующий раз это будут твои руки или рот…я клянусь…

Он громко выдохнул, жадно отпил виски прямо из горлышка, затем снял рубашку и вытер с себя семя, скомкав, яростно швырнул ее в мусорку. Разрядка не принесла облегчения. Как всегда, оставила горечь и терпкое послевкусие самообмана.

6 ГЛАВА

Меня не покидало странное чувство, что за мной наблюдают. Наверное, это навязчивая идея или…я даже не знаю как это описать. После моего возвращения и после всех тайн, которые мне открыл отец я так и не успокоилась. Ощущение, что мне скормили информацию по крупицам, осталось и не покидало не на секунду. Но больше всего пугало и угнетало то, что я перестала спать. Это происходило постепенно. С каждым днем я чувствовала усталость все меньше и меньше, я ложилась в постель, закрывала глаза и понимала, что не усну. Хуже, именно ночью у меня возникало непреодолимое желание жить и активно действовать. Я перевела все документы отца, я выезжала ночью в офис и сидела над бумагами, скрупулезно отыскивая себе работу. Иногда мне удавалось заснуть на несколько минут, и меня преследовал один и тот же сон. Я видела в них детей. Словно это мои дети. Я искала их, брела через темные заросли, через грязные болота и находила. Всегда находила. Они тянули ко мне руки и кричали «мама». Я просыпалась в холодном поту, и долго сидела на постели, вспоминая странные болезненные чувства, не покидавшие меня во сне.

Со мной происходили перемены, я менялась. Меня преследовал непреодолимый голод, жажда. Все звуки казались невыносимо громкими, запахи въедались в мозги. Я испытывала постоянное раздражение. Меня бесило все, начиная с включенного телевизора и заканчивая шумом пылесоса или звоном посуды на кухне. Я поссорилась с Крис. Впервые. Господи, впервые за всю мою жизнь. Я наговорила ей гадостей. Я себя не узнавала. Отец уехал в Румынию, Фэй все чаще приезжала только затем чтобы в очередной раз взять у меня кровь. Каждый день эти пробы, томографии, датчики. Я уже ненавидела всех и вся. Мне казалось я вот-вот сорвусь и я сорвалась …на Крис. Она всегда была вспыльчивой и, когда я настойчиво потребовала ее рассказать мне все, иначе я просто разнесу весь дом к чертовой матери, она повернулась ко мне и яростно бросила:

— Марианна, черт возьми, у тебя есть шанс начать жизнь с чистого листа. Так начни, зачем ты копаешься в прошлом, зачем? Все станет на свои места в свое время. Не мучь себя и нас.

— Это моя жизнь! Чертовых семь лет, когда формировалась моя личность. Их нельзя вычеркнуть, стереть, изменить. Я проснулась с разумом восемнадцатилетней девчонки, Крис. Мне двадцать пять. Я взрослая женщина. Вчера я ходила к гинекологу и знаешь что? Я не девственница. У меня были мужчины. Или один или десятки. Кто они? Что значили в моей жизни? Я ничего не помню!

— Я бы полжизни отдала, чтобы не помнить свое прошлое. Своих мужчин. Не волнуйся их не было у тебя много.

Это была как пощечина. Словно она говорила мне, что у таких как я и так мало шансов. Мне типа нечего вспоминать. Ее всегда хотели, красавицу, умницу, блондинку и РОДНУЮ ДОЧЬ…а я просто милая Маняша, которой можно сесть на голову и свесить ноги. От которой можно все скрывать, вешать лапшу на уши и манипулировать ее чувствами.

— А у тебя их было так много, что ты просто не можешь забыть из-за количества?

В этот момент я пожалела о своих словах, но было поздно. Позже я начну анализировать, когда именно я стала сжигать все мосты за собой.

— Я все равно узнаю рано или поздно.

— Узнаешь. Но не от меня, — я видела, что причинила ей боль своими словами, что от меня она такого не ожидала. Так пусть ожидают, я больше не та дурочка к которой все они привыкли.