Пепел на ветру - Гусейнова Ольга (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
Пуш и Травин встретили нас молчанием, но осмотрев девочку, заявили:
– Сильное обезвоживание и долгое голодание. Хотя полиморфы живучие, и возможно это поможет ей выжить.
– Ты оставишь ее себе?
Я же, заглянув в печальные глаза псины, мысленно пообещала ему, что она справится, а я помогу. А мужчинам ответила коротко:
– Она ребенок! И теперь мой.
Мне ответили понимающей улыбкой.
– За эту неделю все меньше и меньше живых встречаем, зато все больше трупов находим. – Травин говорил с горечью, страхом и печалью в голосе. – Боюсь, такими темпами в лучшем случае эта обещанная пара процентов и останется… Если уже не осталась?! Я рад, что ты нашла выжившую, а не… Вам дальнейшую жизнь налаживать нужно, а мы пока мертвым поможем. Сколько судьба отмерила…
Я с тревогой посмотрела на мужчин, отмечая воспаленные от недосыпа глаза, небритые осунувшиеся лица. Потом в отчаянии спросила:
– Вы не переболели?
Оба хмыкнув, отрицательно покачали головами:
– Если мы не приедем… как-нибудь, не жди…
– Но…
– Слишком маленькая вероятность.
– Но…
– Хорошо, три дня, как ты и сказала, потом я считаю, вам нужно будет искать другое место для проживания. Погода еще холодная, но если резко потеплеет или начнется жара, то город превратится в рассадник заразы. Сама понимаешь: крысы, насекомые… запах разложения, голодные животные… и не только животные…
Я только кивнула головой, в ужасе все это представляя и уже страшась остаться одной, без этих мужчин.
– Эта наш долг, Кира, надо очистить город хоть немного, и пока у нас есть время…
Они сначала помогли девочке, потом мне – найти магазин с продуктами и запастись ими, а затем отвезли домой и только после этого уехали, пообещав утром навестить. Но мы решили, что завтра я посижу с девочкой, а не буду мотаться по городу и крематориям. Из-за их дыма над Тюбрином уже скапливался смог и темные клубы дыма, еще больше нагнетая уныние и превращая небо над городом в скорбный черный саван.
Остаток дня я поила девочку водой, потом сварила ей легкий суп-пюре и с трудом накормила, затем вымыла до блеска новой розовой кожицы и уложила рядом с собой. Она все еще была без сознания, а я гадала, какие для нее могут быть последствия перенесенного заболевания. Лохматого парня – пока без имени – тоже помыла, чтобы вытравить из его шерсти запах тлена, и накормила.
Сначала отключился свет, а потом я услышала глухой гул труб, в которых закончилась вода, и, наконец, шипение, которое наждаком прошлось по нервам и сознанию. Ведь это означало исчезновение последних примет цивилизации и мало-мальской защищенности, так мне казалось…
А при свете луны, после бесплодных попыток заснуть, рассматривая девочку и пса, впервые за последние несколько месяцев ощутила себя спокойной и умиротворенной. Теперь у меня есть новая семья, и я не дам ее в обиду. Тихонько встала, стараясь не шуметь, и прошла в гостиную, где бросила свои штаны. Вытащив документы, просмотрела все страницы, запоминая имена и даты. А главное, выяснила, как зовут девочку.
Мою приемную дочь зовут Елизаветой Шишкиной, восьми лет, полиморф из семейства лисьих, я даже улыбнулась, сократив имя девочки до Лисаветы. Пару минут вглядывалась в лица ее родителей, представляя как она будет выглядеть повзрослев, на кого больше похожа, выходило – на отца все же больше. Наверное, была папина любимая доча, все их жилище завалено разными игрушками…
В гостиную прокрался пес и, неуверенно заглядывая в глаза, осторожно положил голову мне на колени. Потрепала его за ушами, чувствуя как в душу закрадывается щемящая нежность к этому лохматому четвероногому другу. Ведь он не себя спасал, привлекая мое внимание, а свою маленькую хозяйку.
– Давай познакомимся, меня зовут Кира. – Пожала огромную лапу. – А как твое имя. Джек? – Молчание. – Пират?
Снова молчание, а я начала перебирать все клички собак, которые мне только в голову приходили, а пес подсунул голову под мою руку и преданно посмотрел на меня. Через час мы добрались до обычных мужских имен, и я наобум ляпнула:
– Ну не Федор же ты какой-нибудь?
– Гав-гав! – радостно согласился… Федор.
– Обалдеть! Вот это фантазия у народа?
– Р-р-р-р!
– Да ладно тебе, я же не обидно… только удивлена. Так значит ты Федор, Федя, Фед…
– Гав-гав!
– Ага, Фед тебя устраивает, ну ладно, хорошо хоть с именами разобрались. Пошли-ка спать, Фед, утро вечера мудренее.
Меня разбудило шевеление под боком, а потом хриплый робкий голос:
– Мама?
От этого вопроса меня даже подбросило. Распахнув глаза, села и уставилась на девочку, которая уселась рядом, недоуменно таращась испуганными глазенками, и спросила:
– Мама?
Я застыла, вымученно улыбаясь и гадая, что же сказать или сделать. Мне помог Фед, который прыгнул на кровать, ползком подобрался к Лисавете и положил ей на колени голову. Она инстинктивно обняла его, а потом вспомнила и прошептала:
– Фед! Мой друг Фед!
– Ты помнишь что-нибудь, родная?
Она качнула головой, наморщив лоб, силясь вспомнить что-нибудь, а потом ответила:
– Только Феда… но ты же моя мама? А папа…
– Папы нет, солнышко, он… с ангелочками на небе… и мама тоже там. Но я теперь твоя новая мама и никому не дам в обиду. Меня Кира зовут, и я знаю, что тебя зовут Елизавета или Лиза. Ты не против, если я буду твоей мамой?
Не решилась соврать насчет того, что я ее родная мать, она вспомнила Феда, может вспомнить со временем, что у нее была другая семья. Именно по этой причине я пошла по другому пути. В ее глазах появились слезы, но так и не пролились, она только кивнула и неожиданно быстро после страшной болезни кинулась ко мне на руки и обняла, повиснув на шее.
Таким вот образом, мы провалялись еще часок, пока я гладила ее по спинке, успокаивая, но дела не ждали.
– Пойдем готовить кушать, тебе надо много есть и пить воду…
Конечно, на кухню я пошла с Лисой на руках, с трепетом и удовольствием ощущая доверчиво обнимающие меня детские ручки. Пушистые после помывки смешные золотистые кудряшки приятно щекотали мой нос, а ясные зеленые глазки бередили душу.
В этот день Пуш и Травин не приехали, спустя еще четыре дня я смирилась с их потерей и начала прорабатывать план нашей дальнейшей жизни.
20 мая
Проснулась рано, потому что сегодня у меня есть четкий план действий, и подсознательно я спешила его реализовать. Сперва надо проверить состояние моей машины и вообще выяснить, где я ее бросила в том полубредовом состоянии, в котором находилась, когда вернулась из Гавра.
Выйдя из подъезда, сильно удивилась – довольно теплым майским днем идет снег. Необычайно серый и пушистый. Тяжелые свинцовые тучи нависают слишком низко, но дует приятный ветер, шевеля мои все еще непривычно короткие волосы. А на голову падает странно нехолодный снег.
Вытерла лицо и глянула на свои пальцы, осознание, что это за «снег» заставило похолодеть все внутри. Я снова приподняла лицо, вглядываясь в даль. Страшные, жуткие осадки… Крематории все еще работают, выпуская в небо черные столбы дыма, а помимо них горят дома, а еще я заметила маслянистый столб черноты, уходящий в небо от нефтеперерабатывающего завода.
Слишком много горит и слишком многие…
А с неба, медленно кружась, падают пушистые хлопья пепла, покрывая этой жуткой тоскливой серостью все вокруг: крыши домов, стирая цветовые различия, машины, стыдливо прикрывая вехи технического прогресса, улицы и деревья, укрывая от всеобщего запустения и недавнего хаоса, для них, возможно, будет польза. А так же меня, ну может быть кого-то еще, сумевшего выжить, но что ждет этих выживших дальше, не будут ли живые завидовать мертвым…
Еще минуту постояла на ветру, наблюдая, как вокруг лишь пепел кружится в погребальном танце по ушедшей цивилизации.
Мотнула головой, стряхивая с себя, возможно, чей-то прах, поспешила к своей машине и, проверив магический накопитель, порадовалась, что он заполнен наполовину. Подогнала ее к самому подъезду, и пока Лиза спала, перетаскала все самое необходимое на первое время из квартиры. Как правильно заметили Травин с Пушем, в городе нам оставаться больше нечего.
