Попасть замуж (СИ) - Халимендис Тори "Тори Халимендис" (чтение книг .txt) 📗
– Это было… м-м-м… приятно.
– Это хорошо, – сонно пробормотал он. – Потому что завтра мы повторим.
«Только без дурацкой мази», – подумала я.
И тоже уснула.
* * *
Проснулась я в одиночестве, Макс ушел, пока я спала. Будь я юной Анитой, возможно, и расстроилась бы, но имевшийся за плечами опыт подсказывал, что даже самая волшебная ночь не всегда избавляет от чувства неловкости наутро. Да мне и самой не хотелось бы, что бы Макс видел, как я, охая и хватаясь за поясницу, сползаю с кровати. Внутри все болезненно ныло – действие анестетика закончилось.
– Лита, – хрипло позвала я и сама поразилась звучанию собственного голоса. – Лита!
– Да, мейни?
Служанка будто бы соткалась из воздуха. Неужели она после ухода Макса заняла пост в спальне, чтобы услужить мне по первому требованию? Впрочем, тем лучше.
– Ванну, – коротко распорядилась я. – Горячую. Потом завтрак.
– Слушаюсь, мейни. Ваша матушка осведомлялась, когда вы понесете дары Реорану?
Ну вот, очередная традиция. После первой ночи новобрачные несут божеству дары, которые показывают, насколько новоиспеченные муж и жена остались довольны друг другом. И здесь, надо заметить, у женщин опять нет выбора: их подарки заранее выбирают члены семьи. Конечно же, мейн Варн точно пожелает показать, как счастлив заполучить такого зятя. А вот мужчины изгаляются как могут. Хуже всего, если невеста уже утратила невинность, тогда и крысиного помета насыпать на алтарь могут. И считается, что боги не гневаются на такое непочтение: послали ведь бедолаге бракованную спутницу жизни. Во мне проснулось любопытство: чем отблагодарил Реорана за меня Макс? Подношения, ясное дело, божество себе не заберет, подарки потом раздадут беднякам, но очень уж интересно взглянуть.
– Перед завтраком, – решила я. – Все равно сначала ванну.
Как бы мне ни хотелось поскорее спуститься в алтарный зал и посмотреть на подношение Макса, но неприятно ноющим мышцам требовалось расслабиться в горячей воде. Поэтому я вытрясла в ванну почти полный флакон ароматической соли, пропитанной жасминовой эссенцией, и с наслаждением провалялась в блаженном ничегонеделании чуть ли не полчаса. Выбралась только тогда, когда покрасневшая кожа на пальцах некрасиво сморщилась. И первым делом смазала лицо и руки густым питательным кремом.
Лита уложила мои волосы в сложный узел на затылке, перевила несколько прядей жемчужными нитями и помогла мне облачиться в выбранный для второго дня торжеств наряд: светло-синее платье с низким декольте, которое полагалось прикрывать прозрачным голубым шарфом. Я вспомнила, как использовала ночью точно такой же шарф, только другого цвета, и невольно смутилась. К щекам прилила кровь. Да еще и Лита, будто нарочно, подняла шарфик с пола, куда он соскользнул, и сокрушенно покачала головой, должно быть, не понимая, как он оказался в столь неподходящем месте.
Вряд ли горничная осмелилась бы задавать вопросы, но я поспешила сказать, предвосхищая возможную реплику:
– Скажи мейни Лизбет, что я готова.
Мама появилась так быстро, словно дожидалась под дверью. За ее спиной маячили слуги с набитыми доверху корзинами. Я разглядела высовывающиеся из одной из них горлышки винных бутылок и усмехнулась.
– Возьми, Ани, – велела мама, протягивая мне небольшой, но увесистый мешочек.
Я не удержалась и заглянула внутрь. Среди мелких медных монет тускло поблескивало серебро. Немного, конечно, но все равно – отец расщедрился. В основном в свадебные дары насыпали медяки, а значение имел размер мешочка. Все нуждающиеся в округе получали после свадьбы пищу, питье и деньги: иногда по монетке, иногда по десятку. А иногда и по свертку с пометом – здесь не угадаешь. Как и с едой: можно получить хлеба и мяса, а можно – и подгнивших овощей. Насколько новобрачные довольны друг другом. С питьем дело обстояло проще: выбор небольшой. Либо вода, либо эль, либо кислая брага, выдаваемая за вино. Мейн Варн, судя по замеченным мною бутылкам, предпочел третий вариант.
Странным казался мне спуск в святилище: вроде бы я уже шла по этим же коридорам и лестницам только вчера, но все вокруг видела впервые. И каменные полы подземелья, и на удивление сухие светлые стены, и причудливые светильники, и узкие ступени – все я разглядывала с любопытством. И теперь, когда сердце не сжималось больше от волнения, отметила, что воздух вовсе не сырой и затхлый, как обычно в подвалах. Не знай я, что спустилась под землю, так ни за что бы не догадалась. Окон нет? Да на это даже внимания не обратишь, так светло. Магия, не иначе.
У алтаря уже стояли доверху наполненные корзины – подношения моего супруга. Мама слегка подтолкнула меня, и я поняла, что невольно замедлила шаг. Я глубоко вздохнула и подошла сначала к статуе Реорана, склонилась в поклоне. А когда распрямилась, то мне почудилось, будто божество ухмыляется. Я моргнула, посмотрела опять – нет, показалось. Слуги, шедшие за мной, уже установили корзины с дарами моего отца рядом с корзинами Родвига. Я бросила на последние взгляд: пироги, окорока, перевязанные тонкой бечевкой, головки сыров, горлышки разномастных бутылок. Кого-то ждет настоящее пиршество. Мешочек с деньгами полагалось положить на алтарь, а оттуда забрать второй подарок супруга – муж оставлял его рядом со своим кошелем для милостыни. Затаив дыхание в предвкушении, я приблизилась и не сдержала восхищенного вздоха: рядом с сундучком, наполненным золотыми и серебряными монетами, искрилось и переливалось колье. Неведомый ювелир соединил усыпанными мелкими бриллиантами цепочками звезды из крупных камней. Сказочная красота! Макс высоко меня оценил, ничего не скажешь!
«Не обольщайся, – тут же проснулся противный внутренний скептик. – Может, он собственный статус лишний раз подчеркнуть решил. Подарок-то точно готовился заранее!» Но губы мимо воли сами собой расползались в радостной улыбке. Я потрогала камни, представила лицо милейшей Лотти и гримасу любезнейшей Беаты, когда они узрят это великолепие, и настроение рывком поднялось до отметки «замечательно». Подошедшая мама тоже не смогла удержаться от восклицания:
– Какое чудо! Ани, давай я помогу тебе.
И застегнула на моей шее замочек.
– Замечательно! Тебе так идет!
Металл приятно холодил кожу. Я погладила пальцем спускавшуюся в декольте звездочку и спросила:
– Теперь я могу вернуться к себе и позавтракать?
– Конечно, дорогая. Подкрепись как следует: день предстоит долгий.
Я только вздохнула. Свадебные торжества продлятся еще три дня. Сегодня – некое подобие девичника (и, соответственно, мальчишника). Почему-то здесь такие мероприятия устраивают не до, а после свадьбы. Конечно же, никаких походов в клуб или тортов с прячущейся внутри обнаженной девицей не предусматривается. Все очень чинно и благовоспитанно. Придут мои родственницы, в том числе и благоприобретенные (то бишь Шарлотта и Беата), Рита и Миона, поздравят с заключением брака, принесут свои подарки и внимательно рассмотрят дар супруга. И, надо полагать, позавидуют. Лотти, Беата и Эстелла – так уж точно. О чем будут разговаривать мужчины, мне остается только догадываться. И надеяться, что присутствие отца и брата новобрачной помешает излишним скабрезностям. Встретятся обе компании, мужская и женская, только за ужином. А ночью Макс обещал повторение…
От воспоминания щеки опять полыхнули жаром, и я быстро переключилась мыслями на то, что ожидало меня в следующие два дня. Итак, завтра предполагается общее развлечение. Чаще всего устраивали охоту, надо полагать, здесь Макс не отличится оригинальностью. Я поморщилась. «Спорт аристократов», как же! Ради развлечения убивать несчастных зверушек – хорош спорт! Нет, я не была вегетарианкой, с удовольствием покупала себе кожаные сумки и обувь и даже накопила в прошлом году на норковый полушубок – статус требовал, начальник отдела как-никак. Но охоту молчаливо осуждала. К сожалению, мое мнение по этому поводу не интересовало никого, что в том мире, что в этом. Высшее руководство моей фирмы полагало особым шиком пригласить деловых партнеров «на природу»: в баньке попариться, уток пострелять. Ну, и ещё некоторые развлечения входили в обязательную программу, хотя и не озвучивались.
