Дом Земли и Крови (ЛП) - Маас Сара (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Даника никогда бы не приняла такой наркотик.
— Конечно, нет, — быстро ответила Виктория. — Но вся ее одежда включала частицы наркотика. Однако было ли это после ее смерти или до нее, неясно. Мы собираемся провести тест на образцах, взятых у стаи Дьяволов и двух последних жертв.
— Терциан был на мясном рынке, — пробормотал Хант. — Он мог его приобрести.
Но Брайс требовательно спросила:
— Как это называется? Эта штука?
Виктория указала на результаты.
— Именно так это и звучит. Синтетик.
Брайс резко повернула голову и посмотрела на Ханта.
— Рун сказал, что лекарь упоминала синтетическое целебное соединение, которое может восстанавливать… — она не закончила фразу.
Глаза Ханта были темными, как яма, и в них застыло какое-то затравленное выражение.
— Возможно, это одно и тоже.
Виктория подняла руки вверх.
— Опять же, я все еще проверяю других жертв, но… я просто подумала, что вы должны знать.
Брайс спрыгнула с табурета.
— Спасибо.
Хант позволил ей дойти до входной двери, прежде чем прошептал призраку:
— Держи это в секрете, Вика.
— Я уже стерла файлы из базы данных легиона, — сказала Вика.
***
Они почти не разговаривали, когда вернулись в галерею, схватили Сиринкс и направились домой. Только когда они стояли в ее кухне, прислонившись к стойке, Хант сказал:
— Расследование может занять некоторое время. Мы подходим все ближе. Это очень хорошо.
Она вывалила еду в миску Сиринкс с непроницаемым лицом.
— А что ты думаешь об этом синтетике?
Хант тщательно обдумал его слова.
— Как ты и сказала, это могло быть просто разоблачение Даники в Реднере. Терциан мог просто принять его в качестве рекреационного наркотика прямо перед смертью. И мы все еще ждем, чтобы выяснить, есть ли он на одежде оставшихся жертв.
— Я хочу знать об этом, — сказала она, доставая телефон и набирая номер.
— Возможно, это не стоит наших усилий…
Рун поднял трубку.
— Что?
— Тот синтетический целебный препарат, о котором ты слышал от лекаря. Что ты вообще об этом знаешь?
— Пару дней назад она прислала мне кое-какие исследования. Многие из них были отредактированы компанией «Реднер Индастриз», но я их просматриваю. А что?
Брайс посмотрела на открытую дверь спальни Ханта — на фотографию ее и Даники на комоде, понял Хант.
— На одежде Даники были следы чего-то под названием Синтетик-это относительно новое синтетическое лекарство. И это звучит так, как будто он просочился на улицы и используется в более высоких концентрациях как незаконное вещество. Интересно, это одно и то же?
— Да, это исследование посвящено Синтетику. — На заднем плане зашуршали страницы. — Он может делать довольно удивительные вещи. Здесь есть список ингредиентов — опять же, многие из них были отредактированы, но …
Молчание Руна было похоже на падение бомбы.
— Но что именно? — Сказал Хант в трубку, наклонившись так близко, что было слышно, как колотится сердце Брайс.
— Обсидиановая соль входит в список ингредиентов.
— Обсидиан… — Брайс моргнула, глядя на Ханта. — Может ли синтетик быть использован для вызова демона? Если у кого-то нет собственной силы, может ли обсидиановая соль в наркотике позволить ему вызвать что-то вроде Кристаллов?
— Я не уверен, — сказал Рун. — Я прочту все это и дам вам знать, что найду.
— Окей. — Брайс выдохнула, и Хант отступил на шаг, когда она снова начала ходить по комнате. — Спасибо, Рун.
На этот раз пауза Руна была совсем другой.
— Никаких проблем, Брайс. — Он повесил трубку.
Хант встретил ее пристальный взгляд.
— Нам нужно выяснить, кто продает это барахло. Терциан, должно быть, знал об этом еще до своей смерти. Мы идем на мясной рынок. — Потому что если бы в этом городе и было хоть одно место, где можно было бы достать такой наркотик, то только в этой выгребной яме.
Хант судорожно сглотнул.
— Мы должны быть осторожны…
— Мне нужны ответы. — Она направилась к шкафу.
Хант встал у нее на пути.
— Мы поедем туда завтра. — Она резко выпрямилась, открыв рот. Но Хант покачал головой. — Возьми сегодня выходной.
— Этого не может быть…
— Да, это может подождать, Брайс. Поговори сегодня со своими родителями. Я надену обычную одежду, — добавил он, указывая на свой боевой костюм. — А завтра мы пойдем на мясной рынок и поспрашиваем всех. Это может подождать. — Хант невольно схватил ее за руку. Он провел большим пальцем по ее тыльной стороне. — Наслаждайся разговором с родителями, Брайс. Пока они еще живы. Не упусти ни одного момента. Не из-за этого. — Она все еще выглядела так, будто хотела возразить, настаивать, чтобы они пошли охотиться за синтетиком, поэтому он сказал:
— Жаль, что у меня нет такой роскоши.
Она посмотрела вниз на его руку, сжимающую ее, на секунду — на всю жизнь. Она спросила:
— Что случилось с твоими родителями?
Он сказал, его горло напряглось,
— Моя мать никогда не говорила мне, кто мой отец. А она… она была ангелом низкого ранга. Она убирала виллы некоторых из самых могущественных ангелов, потому что они не доверяли людям или другим Ванирам делать это. — У него заныло в груди при воспоминании о прекрасном, нежном лице матери. Ее мягкая улыбка и темные угловатые глаза. Колыбельные песни он все еще слышал, хотя прошло уже больше двухсот лет.
— Она работала день и ночь, чтобы накормить меня, и ни разу не пожаловалась, потому что знала, что если сделает это, то останется без работы, и ей нужно было думать обо мне. Когда я был пехотинцем и отсылал домой все заработанные медяки, она отказывалась их тратить. Очевидно, кто-то услышал, что я это делаю, подумал, что у нее в квартире спрятаны тонны денег, и однажды ночью вломился туда. Убил ее и забрал деньги. Все пятьсот серебряных марок, которые она накопила за свою жизнь, и пятьдесят золотых марок, которые мне удалось послать ей после пяти лет службы.
— Мне очень жаль, Хант.
— Никто из ангелов-могущественных, обожаемых ангелов, на которых работала моя мать, — не беспокоился о том, что ее убили. Никто не расследовал, кто это сделал, и никто не разрешил мне оплакивать ее. Она была для них ничем. Но она была… она была для меня всем. — У него болело горло. — Вскоре после этого я совершил переброс и присоединился к делу Шахар. В тот день я сражался на горе Хермон за нее — за мою мать. В память о ней. — Шахар взяла эти воспоминания и превратила их в оружие.
