Девушка без сердца (СИ) - Брейн Даниэль (первая книга txt) 📗
— То, что Таллия странно сидела, — теперь хмыкнул Брент, а я с ужасом поняла, что он прав. Но испуг мой длился недолго.
— Слишком… съехала, вы хотите сказать. Ну, для покойницы это не странно.
— Я бы сказал, что наоборот. Он отрезал ей руки, и как бы ловко он это ни сделал, он практически не потревожил тело. Он маг-инженер, а не трупорез. У вас бы получилось так аккуратно?
Нет, разумеется. Мне понадобилось бы, чтобы кто-то… И я едва не хлопнула себя ладонью по лбу.
От Брента есть польза, что ни говори. И никто из нас не подумал об этом.
Ждать не было времени, и я позвонила Гордону, но он не ответил. Тогда я набрала номер Стивена. Благо что доступ ко всей базе номеров сотрудников у каждого из нас есть по умолчанию.
— Ты в лаборатории? — без долгих предисловий начала я. — Скажи, есть ли на теле какие-нибудь следы… типа тех, какие могли бы остаться, если бы Таллию держали, скажем, за плечи? Или еще за что-нибудь?
— Нет, — так же быстро ответил мне Стивен. — Ты про то, что тело было слишком неподвижно, пока его лишали рук и сердца?
А зря я думала, что это заметил только Брент.
— У нее даже слишком короткие волосы. Но. Теоретически могли придерживать голову. Если так, то следы останутся, и нам придется ее обрить.
— Действуй, — разрешила я и связалась с Рупертом.
— Есть результаты по видеозаписи?
— Что-то нашли? — поинтересовался он.
— Я везу всю аптечку из этой квартиры, возможно, она что-то скажет. Сейчас мне интересно, есть ли на записи кто-то, кто мог входить или выходить?
— Если бы, — вздохнул Руперт. — В этом деле больше загадок, чем ясностей. По всем камерам наш ректор явился домой в пять сорок три. Его жена с утра ходила в зал, мы это проверили. Кстати, мы выяснили, с кем у нее был разговор по магграму — с тренером, он уже дает у нас показания. Я бегаю между ребятами, но скажу так: тренер был в курсе, что она прервала беременность, и говорили они как раз насчет того, что у нее какое-то время будут более щадящие упражнения. И врач зала тоже в курсе. Тупик, эта версия отработана. Так вот, Таллия вернулась домой, что делала, пока точно не ясно, но информационщики сейчас работают с ее ноутбуком, там много запросов и несколько покупок чертежей. Это по ее работе.
— Да, я понимаю, — поторопила я. — А что насчет видеозаписей?
— Тоже тупик. По крайней мере, в день убийства. Таллия вернулась домой, поговорила с тренером и, как я пока понимаю, была занята вплоть до возвращения мужа. Их площадка просматривается от и до, там ни одна мышь не проскочит. И если ты хочешь спросить, не мог ли кто-то подделать записи, то мы получили доступ на просмотр облака магнета. Как ты знаешь, там ничего не подделаешь. У тебя что-то новое есть?
Я рассказала Руперту про противозачаточные, попрощалась, взяв слово звонить мне, если вдруг что, убрала смартфон и коротко пересказала Бренту наш разговор.
— Вы не хотите есть? — очень неожиданно спросил он. — Потому что я не успел даже позавтракать, а если вы в курсе, половина магавиакомпаний уже не кормит в полете. Так что — как вы насчет того, чтобы перекусить?
Глава двенадцатая
— Что может заставить женщину отказаться быть матерью?
Вот это Брент учудил. Я уставилась на его отражение в зеркале лифта.
— Что угодно, — все-таки ответила я. — Причин может быть множество.
— Вы бы отказались?
— При чем тут я? — я обернулась и посмотрела уже на самого Брента. — Не знаю. Я слежу за тем, чтобы это известие не стало для меня неожиданностью. Но если вдруг… Не думала.
— Вы не замужем, — обвинил меня Брент. — И у вас нет любимого человека. Если бы был, вы бы не раздумывали.
— Мне еще могло не повезти с местом рождения, — напомнила я. — В Лагуте такое же социальное обеспечение, как и у нас? Это в Территориях тебе предоставлены все блага, кстати, благодаря нашим прекрасным налогам…
Это для того, чтобы Брент не перешел на детали. Он же и платит за свой проклятый драндулет, чтобы деньги тратились на социальную помощь.
Лифт звякнул, мы оказались в холле. Консьерж бросил на нас быстрый взгляд, но, конечно, он уже знал, как мы сюда попали: на его мониторе фиксировались все открытия эвакуационных выходов.
На улице все так же толпились журналисты, но жертв у них теперь поубавилось.
— Будем прорываться, — сказала я Бренту. — Заодно, может быть, услышим что-нибудь интересное.
Но наши надежды оказались напрасными. Журналисты только грустно смотрели нам вслед, не проронив ни слова и даже не попытавшись заснять нас на камеры. Мы спокойно дошли до машины, отправили в багажник чемоданчик и улики, и Брент молчал, а я сказала, только усевшись за руль:
— Думаю, уже известно, что дело находится под контролем самой королевы.
— Попытка узнать информацию во время следствия, — усмехнулся Брент. — Штраф, кажется, равен примерно трем месячным жалованьям сотрудника прессы. А королева подобных нарушений не любит.
— Деньги — такое прекрасное средство влияния, — заметила я и вспомнила слова комиссара.
«Все преступления в этом мире совершаются только из страха».
Интересно, какой страх был у того, кто убил Таллию Кэролайн и чего именно он боялся?
Я выехала на дорогу. Бренту, наверное, было все равно, где обедать, и я выбрала «Рустику» — недорогой сетевой ресторанчик, где была прекрасная деревенская кухня и много мест на открытом воздухе. Там всегда можно было сесть так, чтобы твой разговор никто не подслушал.
— Так что же заставило Таллию избавиться от ребенка, м?
«Да что ты ко мне привязался?» — раздраженно подумала я. Какая разница? У нее это уже не спросишь, а догадки мы не пришьем ни к одному делу.
— Очевидно, что она не любила мужа, — продолжал тем временем Брент. — Ни одна женщина не откажется от счастья стать матерью, пусть даже внезапно для себя самой, если к отцу ребенка у нее есть хоть какие-то чувства. Даже скорее так: если она его не ненавидит. Как сильно Таллия могла ненавидеть своего мужа или другого мужчину, что на такое пошла?
— Это несложная операция, — объяснила я. — Не знаю, был ли у нее любовник, пока следствие эту информацию не подтвердило, но примерно за сутки до смерти у нее был секс.
— Вот как, — протянул Брент и замолчал.
Я лично не видела в этом ничего странного. Три недели — достаточный срок.
— Она могла не оказывать сопротивление, если чувствовала себя виноватой, — внезапно продолжил Брент. — Просто позволила себя убить. Что-то, похожее на чувство вины. Или, я бы даже сказал, что — возможно — она соврала мужу, что у нее есть любовник, чтобы он вспылил и напал на нее. Способ самоубийства, чтобы избавиться от чувства вины. Вы не проверяли, посещала ли она психиатра?
— Если бы посещала, мне бы об этом сказали. Ее медицинскую карту уже получили из архива.
Да, медицинские карты у всех нас находятся в полном доступе для каждого из лечащих врачей. Так ничего не упустишь, и я считаю, что это правильно. Разглашение сведений — огромный штраф, который мало кто в состоянии выплатить, и лишение права заниматься врачебной практикой. Как шутила Карен, моя соседка по кампусу, это — одна из причин, почему я стала патологоанатомом. Ну, вероятно, потому что для нас, если не работать в полиции, штрафы немножечко ниже.
— Моя версия многое объясняет.
— Ваша версия основана на домыслах, Брент, — я бы закатила глаза, только вот за рулем это было некстати. — Она кажется очень логичной, если верить исключительно в интуицию.
Я хохотнула: специально. Пусть будет в курсе, как я ценю его вымыслы. Как ученый. Это смешно.
— Вы представляете себе человека, который настолько отключит сознание, что позволит себя убить и не будет оказывать сопротивление? Смерть от удушения — не самая приятная, поверьте как медику.
— Все зависело от того, насколько сильно она страдала морально. Как бы она ни делала вид, что все хорошо… Может быть, она хотела сбежать в работу от чувства вины?
