Самая темная ночь - Корсакова Татьяна Викторовна (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Выходили через главные ворота. Там же, у ворот, к ним присоединились два охранника. Одеты они были так же, как и Шаповалов, — в камуфляж, вид имели бравый и слегка презрительный. Один держал за ошейник огромного волкодава.
— А эти откуда взялись? — удивился Киреев.
— Из частного охранного предприятия, — с неожиданной уверенностью заявил Туча. — Комплимент от спонсора. Лагерь хоть и элитный, но места кругом глухие.
— Мне б такого спонсора, — фыркнул Гальяно, наблюдая, как ветреная Мэрилин кокетничает с одним из охранников. — Они, что же, теперь за нами в лес попрутся?
— Попрутся, наверное. — Туча пожал плечами. — Они же охранники.
— Откуда ты такой осведомленный взялся? — Гальяно не сводил взгляда с Мэрилин.
Туча ничего не ответил.
До места, переоборудованной под учебный полигон поляны, добирались пешком больше часа. Только Шаповалов не мучил свой дряхлый организм никому не нужными тренировками, промчался мимо лениво бредущей по проселку колонны на крутом внедорожнике. Из открытых окон джипа лилась классическая музыка, а на заднем сиденье Гальяно успел разглядеть Мэрилин. Сердце тут же кольнула ревность. Старый пень, а туда же — за красавицами ударять!
К тому времени, как они вышли, наконец, к полигону, солнце уже палило вовсю. Лето в этом году по всем прогнозам обещало быть жарким. Это хорошо, Гальяно любил жару и терпеть не мог холод.
Непосредственно к соревнованиям приступили в девять утра, после еще одной напутственной речи Шаповалова. Гальяно, которому не терпелось ринуться в бой, слушал невнимательно, вполуха, лениво отмахиваясь от кружащей над головой мошкары.
Первую часть соревнования они позорно продули. Полоса препятствий, состоящая из хитрых веревочных ловушек и сетей, вертикальной дощатой стены в два человеческих роста и канатной переправы через рукотворный, заполненный грязной жижей ров, оказалась по зубам далеко не всем. Туча застрял у подножья стенки, вскарабкаться по которой даже не пытался, а сам Гальяно позорно свалился с канатной переправы, прямо в ров с водой. Его падение сопровождалось радостным ржанием врагов.
Еще трое из их отряда, включая отчаявшегося преодолеть преграду Тучу, так и не дошли до финала. Позор! Настоящий позор…
Но и вражеский отряд тоже нес потери! Дистрофик сначала запутался в веревочной ловушке, телепался в ней, как нескладная, длиннолапая паучина, а потом срезался на том же месте, где и Гальяно. Теперь их, мокрых, с ног до головы покрытых коркой грязи, было двое. Уже не скучно!
Еще двое из стана врага справились с заданием из рук вон плохо, но до финиша дошли все, как это ни печально.
После полосы препятствий сделали двадцатиминутный перерыв, а потом начался второй этап — эстафета. Надо сказать, на эстафете Гальяно отличился. Он летел, как ветер, он был ловок и изворотлив. Может быть, им бы даже удалось вырвать победу из рук врага, если бы принявший у него эстафету Туча не оступился и не упал в самый ответственный момент. За что он там зацепился на совершенно ровном месте, Гальяно так и не понял, заметил лишь, как огромная туша со всей дури рухнула на землю, поднимая в воздух столб пыли, а потом все вокруг заорали, заулюлюкали. Больше остальных старался ненавистный дистрофик. Гальяно не утерпел, запустил в него сосновой шишкой. Не промазал, попал прямо в лоб, за что тут же получил подзатыльник от Суворова, не сильный и не обидный. По лицу командира было видно, что он и сам не прочь съездить по ухмыляющейся роже вражеского предводителя Чуева.
Когда Туча, наконец, прихромал к ним, его круглое, перепачканное пылью лицо было в подозрительных мокрых разводах.
— Все нормально, Туча! — Дэн успокаивающе похлопал его по плечу. — Мы им еще покажем.
— Ага, мы им еще покажем, только с этого самого момента мы — отряд поросят! — Гальяно взъерошил пропитанные грязью, уже успевшие высохнуть волосы.
— Не поросят, а вепрей, — поправил Матвей, устало опускаясь прямо на траву.
— Хрен редьки не слаще!
— Так ведь… — Было видно, что Туча из последних сил борется с подступающими слезами. Гальяно его понимал, ему и самому хотелось плакать от обиды. Опростоволосился, упал в грязь лицом. Причем в самом буквальном смысле. А Мэрилин, наверное, все видела. Видела его унизительное поражение… — Так ведь есть еще один этап, — выдавил из себя Туча.
— А смысл? — Гальяно пожал плечами. — Мы продули уже! Понимаешь? Третий этап нам теперь что мертвому припарки.
— Ну что, облажались, архаровцы? — к ним подошел Суворов.
— Силы неравны, — озвучил общее мнение Матвей. — Так несправедливо.
— А кто говорит, что война — это справедливо? — Суворов присел рядом с Матвеем, зажал в зубах сорванную травинку. — Это война, архаровцы. А вы облажались. Считайте, убили вас.
— Это не война. — Дэн говорил спокойно и уверенно. — Это даже не жизнь, а так… игра. И вепрь — это далеко не поросенок. Лично я согласен быть вепрем. Какие проблемы?!
Прежде чем заговорить, Суворов окинул Дэна внимательным взглядом, покачал головой.
— У тебя, значит, Киреев, никаких проблем? Ты, значит, жизнь от игры четко отличаешь?
— Стараюсь, по крайней мере. — Дэн смотрел командиру прямо в глаза, взгляда не отводил, и было в нем что-то такое, от чего Гальяно лишний раз уверился, Дэн Киреев — крепкий орешек.
Наверное, Суворов тоже это понял, потому что махнул рукой, сказал устало:
— Последнее задание осталось — ориентирование на местности. Тут уж не сила и не выносливость, тут уже исключительно наблюдательность. И везение, — добавил он, немного помолчав. — Впрочем, вам везение без надобности, как я посмотрю. — Он с какой-то отчаянной злостью выплюнул измочаленную крепкими зубами травинку, растер носком кроссовки. В этот самый момент Гальянов понял, что Суворов, самоуверенный и наглый, на самом деле недалеко от них ушел, что он такой же пацан, как и они, только на десять лет старше.
— Ну, от везения только дураки отказываются, — сказал Гальяно и улыбнулся Суворову. — Мы еще повоюем, Максим Дмитриевич. Вепри знаете какие боевые?!
— Архаровцы, — повторил Суворов строго, но в глазах его плясали озорные искры. — Ладно, хоть тут не ударьте в грязь лицом, найдите вы этот ножик!
Третий этап был одновременно прост и сложен. От них больше не требовалось носиться сломя голову и преодолевать препятствия. Нужно было на ограниченном участке леса за ограниченный промежуток времени найти старый, бог весть кому принадлежавший, но отчего-то невероятно ценный нож. Гальяно оружие не интересовало вовсе, он лишь мельком бросил взгляд на нож с пожелтевшей костяной ручкой. На ручке грубо, но узнаваемо был вырезан вепрь. Это уже даже неоригинально… А вот Туча совершенно неожиданно ножом заинтересовался, даже попросил у Шаповалова разрешения подержать этот старый хлам в руках. Странное дело, но Шаповалов разрешил, и Туча долгую минуту разглядывал нож с каким-то совершенно непонятным благоговением.
— С историей, что ли, ножик? — Гальяно устал наблюдать за Тучей, перевел взгляд на Суворова.
— С историей. — Тот кивнул. — Вроде бы даже принадлежит кому-то из прежних владельцев усадьбы.
— Да ну?! — Гальяно еще раз, уже с большим интересом, взглянул на нож. — И что с ним стало? С прежним владельцем?
— Что может случиться с дворянином в лихие революционные годы? Убили владельца, ясное дело.
Да, история получалась совсем неромантичной. Смотреть на нож, некогда принадлежавший убиенному графу, расхотелось.
— А насколько это оправдано? — вдруг спросил молчавший до этого Дэн.
— Что оправдано? — приподнял брови Суворов.
— Насколько оправдано то, что холодное оружие доверяют детям?
— А ты ребенок, Киреев? — Суворов криво усмехнулся.
— Я — нет. — Дэн покачал головой.
— Ну вот, сам и ответил на свой вопрос. Вы не дети, вы воспитанники спортивно-патриотического лагеря. Вы должны знать, как выглядит настоящее оружие. — Суворов вдруг повысил голос. — Тучников, хватит медитировать! Труба зовет!
