Сказки Рускалы. Царица Василиса (СИ) - Вечер Ляна (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Пойдем, голубушка, пора в путь-дорогу.
Кощей отворил погреб. По избе тут же разошелся запах прелых листьев, задул прохладный ветерок. Колдун, не раздумывая, махнул в темную дырку, и рта раскрыть не успела.
— Вот, держи. — Яга сунула мне в ладонь шерстяной клубок. — Он вас к следу чеботаря приведет. Берегите себя, а то мы тут с Тихомиром долго-то не сдюжим. Чай, трон Кощеев не под наши попы сколочен.
— Постараемся.
— Ну все, дочка, дуйте ветром, гоните волком. — Яга лихо подтолкнула меня к открытому погребу.
***
Не ошиблась я с погодой. Рускальская осень чуть поддавала холодком, но после лютых морозов и сугробов по колено это такая чепуха, честное слово. Хоть и не люблю ковры из желтых листьев и лужи на дорогах, но для путников время самое подходящее — от жары не упреешь, от холода не околеешь.
— Суженый мой, что же, пешком пойдем? — Таяла последняя надежда встретиться с Кресом.
— Пока клубок ведет — пешком, а там видно будет.
Опустила клубок на чуть влажную дорогу. Озорно подпрыгивая, он тут же начал разматываться, указывая путь. Бессмертный взял меня за руку, и мы отправились вслед за шерстяной ниткой.
Я так привыкла к пушистым лапам сосен в Кощеевом царстве, что березы да осины по обочинам дороги казались какими-то необыкновенными, а то и странными. Рускала стала непривычной, немного чужой. В просветах между осенними тучками солнце светило слишком ярко. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Ветер почти не подхватывал ароматов осени, может, самую малость. Если откровенно, то не чуяла теперь, что здесь моя родина. Все чужое, не мое. Даже домой — в хоромы царя-батюшки — захотелось.
— Что-то ты невесела, Василиса Дивляновна. Вчера в том меня упрекала, а сегодня сама нос повесила.
— Из головы твоя наука никак не идет.
— А какой в ней повод для кручины? — Кощей внимательно следил за ниткой.
— В толк никак не возьму, как это без заклинаний ворожить. Народ веками мудрость для потомков хранил, старательно в письмена прятал, а по-твоему выходит, там не наука — так, баловство.
Кощей нахмурился и, наступив черным сапогом на нитку, заставил клубок остановиться. Лицо жениха тронула суровая тень. Показалось даже, что тишина вокруг недовольно скрипнула. Колдун задумчиво вздохнул и принялся растолковывать:
— Вот ты, голубушка моя, науке ведьмовской с малых лет подруга. Пусть тебя не людей губить учили, а пироги печь — все одно. Чтобы вязанку дров сообразить тебе надобно шепоток кинуть, так?
— Так.
— Шепоток тот ты вычитала, выучила и век не забудешь. Попробуй-ка, душа моя, нам дровишек прямо сейчас справить, но шепотком тем не пользуйся.
— А как же без него-то? — растерялась я.
— Как-как, — буркнул жених, с легкой ухмылкой,— попроси у ветра деревце сломать, прикажи лешему по лесу прошуршать. Ну, придумай сама, как дрова добыть. Шепоток сам собой придумается, ты его потом и не вспомнишь. Для каждой волшбы надобно душевное желание подходящее.
Призадумалась. Ох и сложно это — без шепотка дров сыскать. Заклинание работает просто — топоры застучали, дерево повалили, наскоро расправились, и жги, покуда не сгорят дровишки. А тут что делать? С лешим связываться себе дороже. Сварганит на копейку, а вспомнит как за золотой. Ну его в баню, пусть попарится. Ветер просить — тоже так себе затея. Повалит ствол, а на дрова не разрубит. Задумавшись, теребила кончик косы и в такт мыслям каблуком по дороге пристукивала. Была не была, что с меня — домовухи
— взять! Приметила осинку подходящую, сухостойную у самой обочины, в кулаки воздух сжала — как тесто месить собралась. Только для теста ладошки мягонько ходят, а тут представила, что камень в замес пускаю, и давай деревце в щепки крошить. Хруст стоял такой, что птицы на крыло встали, зайцы из бурелома повыпрыгивали.
— Да-а-а, — растеряно протянул Кощей, изогнув брови, — не совсем то, чего я ожидал, но подход интересный. А если ты, душа моя, богатырю какому бока мять примешься? Ай да, Василиса Дивляновна, ай да удумала! — расхохотался жених.
— Получилось? — Поглядывая на кучу щепок сама не верила, что без шепотка справилась.
— Еще как, невестушка моя ненаглядная! — широко улыбался Кощей. — Вижу, правильно я себе жену приглядел, не прогадал. С таким зачином у тебя все получится.
Хотела было суженого словом уколоть, мол, не женился еще и нечего тут ерепениться, да не случилось — за спиной резво застучали копыта. Обернувшись, углядела быстро приближавшегося всадника на рябом коне. Молодец в седле держался не слишком умело, все норовил свалиться, но каким-то чудом добрался до нас верхом.
— Это кто тут на моей дороге безобразничает? Почто шумите, чертяки? Али не знаете, что этот путь принадлежит Соловью-разбойнику? — на одном дыхании выпалил парень, гордо тряхнув золотистыми кудрями.
— Это ты Соловей? — Я выпучила глаза на худосочного парнишку, даже отдаленно не напоминавшего моего друга разбойника.
— Глаза протри, девка! — надменно пискнул самозванец. — Перед тобой гроза всех путников — Соловей-разбойник! А ну, живо все побрякушки и деньги сюда!
— Ты чего орешь, как оглашенный? — Кощей смотрел на малохольного в седле и только ухмылялся. — Думаешь, мы глухие, а может, еще и слепые? Отродясь у Соловушки бараньих кудрей не водилось, да и наездник из него получше, чем из тебя. Не вышел ты рожей Соловьем себя кликать.
— Видать, славы захотелось и денег легких, — укоризненно глянула на растерянного парня.
— А вы Соловья знаете?
Самозванец неумело спешился и стыдливо уставился себе под ноги. Вот теперь внешний вид соответствовал поведению, а то гляди — хорохорится, как петух перед курами.
— Мы-то знаем, а тебя как угораздило его именем назваться? — Колдун сверлил взглядом неудачливого грабителя.
— А что мне делать осталось? — шмыгнул носом парнишка. — Соловей мне братец названный, в ученики взял, а сам вот в беду попал. Чтобы вызволить его. надобно полмешка золота добыть. Две седмицы на дороге стерегу путников.
— И много насобирал? — Бессмертный подошел ближе к молодцу.
— Ничего у меня нет, — тяжело вздохнул горе-разбойник.
— Немудрено, — кивнула я, — прыти в тебе хоть ложкой черпай — через край льется, а вот науку Соловья, видать, не усвоил. Кто же так грабит-то?
— Давай-ка, прыткий наш, представься да рассказывай, что с настоящим Соловьем приключилось, — Кощей подбодрил парнишку хлопком по плечу.
— Градька я, сирота круглый. Ходил-бродил по кабакам и трактирам, работу искал. Вот и с Соловьем в одном и познакомились. Взял он меня с собой, мастерству обучить обещал, да не успел. Тут недалече есть местечко, там люди с купцами об заклад бьются да в играх деньги спускают. Проигрался Соловушка буйная головушка. Теперь купцы его в полон взяли, а мне сказали: не принесешь долг — сдадим твоего брата Гороху за хорошие деньги. Сроку три седмицы дали. А у Гороха Соловью сразу плаха светит. Накуролесил шибко, розыск объявлен... правда, государь за него меньше дает, чем эти лиходеи просят.
Кощей присвистнул, и клубочек, смотав распущенную по дороге нить, юркнул в карман атласной рубахи:
— Ну, Градька, показывай, где то местечко...
***
Поодаль от дороги через редкие стволы деревьев просвечивал хилый домишко. Приземистый сарай даже не напоминал резные срубы Рускальских трактиров с широкими дворами. Видать, место на широкий люд не рассчитано, путников завлечь не стараются. У входа топталась пара привязанных лошадок, туда же наш нежданный спутник определил рябого коня.
Внутри разило потом и медовухой. В средине грязного зала стоял тяжелый широкий стол, за ним сидели посетители кабака: пара купцов в расшитых кафтанах и наш друг. Соловей, явно не выспавшийся, клевал носом над столешницей, пока поддатые гости о чем-то громко спорили. Вид у него бывал и лучше: всклокоченная черная шевелюра, синюшные круги под глазами, бледный, что смерть, а одежа сколько не меняна — представить страшно. Стройный красавец Соловей-разбойник превратился в голь кабацкую.
