Ты станешь моей княгиней? (СИ) - Шатохина Тамара (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Даша, — сказал старик, глядя в мое застывшее лицо, — он говорит правду. Он действительно тебя любит. И верность будет хранить, пока ты рядом. В вашем доме не будет других женщин. Но вот в поездках по княжеству принято дарить на ночь такому важному гостю самую красивую женщину в доме.
— Это закон гостеприимства. Я поступаю так же. Ты что, хочешь сказать, что я с кем-то поделюсь ею? Это не так! Не передергивай, это добровольное дело.
— А еще военные стычки. Там разрешения не спрашивают.
— Это ничего не значит для меня! Даша!
Я не могла выйти из ступора, что-то ответить, двинуться не могла… Шок… Потом будет больно, очень больно. А сейчас я не чувствовала ничего, только пустоту внутри. По щекам сами собой потекли слезы.
— Что ты с ней сделал, что с ней? Почему она плачет? Что ты ВИДИШЬ?
— То, как ты проводил ночи, ничего не значит для тебя, но все меняет для нее. Она воспитана иначе, и твои ночные игры считает изменой, тяжким предательством. Она оплакивает свою любовь к тебе. Она считает, что ты не способен на верность любимой женщине. Она никогда больше не сможет верить тебе. Она считает, что если мужчина любит женщину по-настоящему, то других для него не существует, он не видит их, не смотрит на них.
— Да я и не смотрел на них! Я брал их прямо у двери, не глянув, кого мне привели! Они для меня — ничто! — прорычал князь, делая шаг к нам и натыкаясь на невидимую преграду.
Все внутри скрутило от этих подробностей. У меня от природы было очень живое воображение, и я с ужасом смотрела на это чудовище. Он и правда думал, что я это приму, не видел в этом ничего зазорного?
— Пошли отсюда, — сказала я старику, опустив глаза.
— Даша, не смей! Я не знал о ваших запретах! Я смогу, я выдержу, поверь мне! Я изменюсь для тебя. Да я не подойду больше ни к одной бабе — ни к молодой, ни к старой! Из дворца всех уберу! Я поклянусь тебе, чем ты захочешь. Верь мне, пожалуйста, верь! Я люблю тебя! Даша! Я не прощу, если ты бросишь меня. Не делай этого. Не будет никого, никого — слышишь? Я не знал, я просто не знал…
— Ты заберешь меня, наконец, отсюда или нет? — простонала я, закрыв глаза и захлебываясь слезами.
— Не смей! На коленях умоляю — останься. Прокляну! Даша, не слушай его, ты одна, только ты! Что же ты со мной делаешь? — с изумлением смотрел на меня Старх, стоя на коленях, — почему ты не веришь, что я могу измениться для тебя, почему не можешь простить? Я даже не знал, что виноват перед тобой. Будь же милосердна. Дай мне руку, Даша, дай руку, умоляю тебя! Ты же сама будешь страдать. Зачем все это? Это же навсегда, Даша, как смерть. Маленькая моя, любимая, я еще не все рассказал тебе. Ты не знаешь, как сильно я люблю тебя. Ты не веришь мне? Я буду брать тебя с собой везде. Все для тебя, все как…
— Представь, что ты узнал это обо мне! Вот что я сейчас чувствую. Человек контролирует себя, свои желания, а ты, как животное. Это отвратительно, мерзко. Старик, уходим. Я больше не могу! — Я уже не могла видеть его и говорить не могла…
— Окончательно! — прозвучало гонгом и очертания окружающего размылись, скрывая стоящего на коленях мужчину, а вдогонку нам несся его отчаянный крик: — Даша! Не надо…
ГЛАВА 7
В сознание я пришла в своей избе на территории Хранителей. Возле меня сидел печальный старик. Его видеть тоже не хотелось. Не хотелось ничего — внутри образовалась пустота, провал, не заполненный никакими другими эмоциями — пока только безграничным удивлением. Потом туда прорвутся боль, обида, а пока я поражалась, отказывалась верить — как так можно? Так понимать отношения? Будь проклято мое воображение! Чертов кобель! Невыносимо-о. Мама моя, за что? Я это простонала вслух, наверное.
— Девочка моя! Я специально даю тебе возможность еще раз все обдумать. Все, что он говорил, он действительно собирался исполнить. На данный момент, он был честен с тобой. — Старик сидел на краю топчана, на котором я сейчас валялась, смотрел и говорил слова утешения… а я не видела в его взгляде искреннего сочувствия. Я сейчас была, как обнаженный нерв и улавливала малейшие нюансы поведения, малейшие оттенки эмоций — интонацию, тембр голоса, выражение лица, глаз… И видела, что он то ли не понимал, то ли до конца не осознавал, ЧТО для меня сейчас случилось, потому что откликом на мою беду должно было быть что-то большее, чем просто сожалеющий взгляд. Чужой человек, пустые слова… ненужные… кто я ему? Он и правда — умеет ВИДЕТЬ?
— Тогда зачем? Лучше бы я не знала.
— Ты бы узнала, но позже — уже будучи женой. Сейчас, теряя тебя, он готов обещать все, что угодно и даже выполнить. Но с женой так бы не считался. Это правда норма для них, ты видела — он не понимал, чем провинился. А ты бы узнала, узнала бы о многочисленных бастардах — у них не принято отказываться от своих детей. Бастарды не имеют прав на наследство: имущество и титул, но сыновей воспитывают при дворе, охотно назначают на высокие должности. Там полно родственников князя — сыновей предыдущих владетелей. Такие же нравы царили и в ваших княжествах в старину. Девочек оставляют матерям. Правда, строго следят, чтобы не случилось инцеста. И куда бы ты делась, узнав об этом? Обратной дороги не было бы.
Я слушала и мысленно соглашалась. На фоне вялых, как-будто подыхающих эмоций разум продолжал мыслить даже более продуктивно — я холодно анализировала его слова — да, если все так и есть, то, уходя, я сделала правильный выбор. Все, как и тогда — тоже перед свадьбой… вскрылось вовремя. Только сейчас я теряла что-то большее, или просто уже забыла? Тогда было так же тяжко или немного легче?
— Он обещал. Это было искренне?
— На этот момент? Вполне.
— А потом?
— Воздержание действительно изматывает мужчину, который привык регулярно иметь женщин. Это мучительно и вредно. Он терпел бы в походах и поездках, но постепенно копилось бы недовольство твоими прихотями, странными для них требованиями. Его поведение не осталось бы незамеченным. Над ним подшучивали бы, недоумевали. Связали бы изменения с женитьбой. Слава подкаблучника подрывала бы его авторитет. Недовольство и неудобство воздержания переросли бы у него в злость на тебя. Он сорвался бы когда-нибудь, когда соблазн был бы особенно велик. Ты не узнала бы, конечно, а потом все вошло бы в накатанную колею.
Он очень занятой человек, на котором лежит огромная ответственность. Секс — это отдушина, бонус, награда для мужчины, отдающего всего себя власти. У него нет времени на ухаживания, для тебя было сделано невиданное исключение — он слишком боялся тебя потерять, а так — он просто брал. Почему нет? Не правда ли — это отчасти оправдывает его? Но для тебя это будет пыткой. Ты слишком собственница, как и он. Может, он и поймет тебя, если проведет предложенную тобой аналогию, кто знает. Можно будет контролировать его в походах, быть рядом. Подумай. Я даю тебе еще один шанс. Мы виноваты перед тобой.
— Почему вы не пришли за мной вовремя?
— Так получилось. Если ты решишь вернуться домой, я оставлю тебе память и способность знать языки мира при пересечении его границы. Это поможет тебе получить защиту. Красивая женщина — желанная добыча даже в вашем цивилизованном мире.
— Уберите излишки, — равнодушно усмехнулась я, — мне это не нужно. Лишние проблемы… Там все такие? Они совсем не способны любить?
— Он любит тебя. По-своему. Так сильно он еще не чувствовал. Но сколько места ты бы заняла в его жизни — не знает никто. А излишки твои навсегда… Три яблока тоже. Я посоветую тебе кое-что. Обычно мы так не поступаем, но перед тобой я виноват. По моей вине ты чуть не погибла и пережила все это.
Мы проговорили с ним еще некоторое время. Потом я навела порядок в доме, в котором знала каждую отметину от топора на бревенчатых стенах, каждую скляночку в кладовой, каждую тряпочку наощупь. Я ненавидела это место. Переоделась в свою пижаму, уложив дареный наряд в сундук. Мне были вручены три яблока и предложено прилечь. В своей квартире я проснулась утром. Все здесь было так, как и раньше, разве что запылилось слегка… изменилась я.
