Попасть в отбор, украсть проклятье (СИ) - Мамаева Надежда (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
– Ну что, скоро рассвет, – подходя ко мне, устало произнес ворон. – Поехали.
Я не стала задавать вопросов, куда и зачем. Но когда магомобиль остановился у дома Ара, поняла: надо было.
Развороченная стена впечатляла.
– Ты собираешься спать тут? - уточнила я, глядя на дыру в кирпичной кладке.
– Гостевая спальня не пострадала, - невозмутимо выдал Ар.
М-да… логикой некоторых можно оглушить без всякого пульсара. Но мне тоже жутко хотелось прилечь. Пусть бы даже в гроб. Главное – прилечь. Хотя бы на пару минуточек. Глаза слипались.
Краем уха услышала распоряжение ворона: «Собрать все улики и заделать дыру, к ларховой матери». Мне было на это глубоко геометрично. В смысле – параллельно, перпендикулярно, сферично, пространственно и далее по списку. Главное, чтобы меня не трогали.
Посему я, не обращая внимания на суетившихся вокруг дома карателей, подхватила свой многострадальный желтый чемодан (да-да, я не смогла с ним расстаться и выудила багром из реки) и побрела искать гостевую спальню.
Знала ли я при этом, что поутру не рассыплюсь прахом, а обнаружу под боком ворона? Ни разу!
Я вообще планировала отойти в мир иной и сделать это хотя бы как полагается приличным людям: горизонтально. Желательно – лежа в постели. Но даже этого у меня не получилось. Вместо смерти я встретила рассвет.
ГЛАВА 4
Открыла я глаза от того, что луч солнца обосновался на моем носу. И как я ни смахивала его сонной рукой, он никуда не желал проваливать, чесал сей важнейший орган каждой сплетницы. Я сонно открыла один глаз и…
У магов, с получением диплома, всегда появляется уверенность в безбедном будущем и завтрашнем дне. Но мое завтрашнее дно превзошло самые смелые ожидания. Может, это оттого, что я была еще адепткой, а не дипломированным специалистом? Мое персональное дно заключалось в практически голом мужском бедре, на котором каким-то чудом в стратегическом месте все же оказался угол одеяла. Конечность была закинута на меня. Столь же бессовестная рука покоилась на моей груди. А в районе макушки я почувствовала сопение. Самозабвенное такое, будто я была не иначе любимым плюшевым медвежонком, а не трупом сомнительной девицы.
Но, несмотря на пикантность ситуации, навряд ли ворон думал покушаться на честь девицы Тайрин ?осс. Ар скорее уж предпочел бы подмять под себя постель и устроить оргию, полную сладостного сна с подушкой. Да и я была в платье, посему… сделаем вид, что этого момента в нашей совместной биографии просто не было. Вот сейчас я уползу из-под руки и ноги ворона и, так сказать, внесу правки в историю этой ночи.
Осторожно попыталась шевельнуться и тут же была сцапана, притянута к груди и … Вот зря я подумала, что мне ничего не грозит. Ворон, выспавшийся – в отличие от вчерашнего ворона, уставшего и злого, еще не открыл глаза, а уже как начал жить. И не просто жить, а еще и жаждал подарить жизнь.
Я это ощутила через платье, подал которого оказался как-то сразу быстро и высоко задран, а мужская длань под ним уже вовсю исследовала мои кружевные панталоны.
– Что это на тебе? – недовольным сонным голосом, не открывая глаз, вопросил ворон.
– Белье, – пропыхтела очевидное я, упирая руки в его грудь, дабы отодвинуться. И если раньше эти попытки точно бы провалились, то сейчас мне, как и истинной нежити, сие было вполне по силам.
? сонный ворон, еще не подозревая о том, что его через секунду ждет падение с ложа, в лучших традициях дознавателя продолжил. Видимо, машинально:
– Интересно, какое? - в голосе мне послышались мурлыкающие нотки.
– обыкновенное! Семьдесят процентов хлопка и тридцать – льна, - отчеканила я, приготовившись отпихнуть наглое любвеобильное тело от себя подальше. Не успела. Меня поцеловали.
Его губы вжались в мои, замерли на миг. Словно пробуя на вкус. Язык Ара скользнул по нижней губе, чуть прикусив ее, заставив меня ахнуть, приоткрыть рот, в который тут же вторглись, сметая, покоряя, углубляя поцелуй.
?го ладонь уже беззастенчиво скользила по моему обнаженному бедру, задирая кружево панталон все выше, надавливая, сминая. И от этих прикосновений, как круги по воде от брошенного в нее камня, расходились волны, рождавшие дрожь, заставившие все волоски на моем теле встать дыбом.
Это были странные ощущения. Новые.
Его прикосновения. Губы. Дыхание. Я не могла чувствовать ароматов в полной мере. Мне теперешней достаточно было пары глотков воздуха в минуту, но… на миг почудилось, что в коротких прядях ворона затерялся запах осени: спелого боярышника, золотых кленовых листьев, утреннего воздуха с его кристальной, звенящей чистотой. Но это мне наверняка показалось.
В чем же я точно была уверена: прикосновения Ара не вызывали у меня отторжения. Даже больше. Они были мне… приятны. Причем настолько, что я, забывшись, отвечала. И как только я поняла это, то испугалась. Себя. Дернулась, вкладывая всю силу. Ар, рефлекторно прижал меня к себе сильнее, и… гостевая кровать была не широкой. Совсем. И край у нее оказался как-то уж очень близко.
Мы упали с грохотом. Зато ворон проснулся сразу же. Вмиг. Еще бы не проснуться при полете с кровати. Тут два выхода: либо очнешься окончательно, либо отрубишься основательно. ?ру выпало первое, и он обнаружил себя голым, лежащим на полу и прикрытым вместо одеяла зомбиобразной мной.
– Учти, я к тебе не приставала. Ты сам! – первое, что заявила я. Правда, с учетом положения тел (и дел) утверждение было спорным.
Рука, оглаживающая мои панталоны, медленно разжалась. Ар отнял ее.
Зато его взгляд… Он приковывал. Ворон смотрел на меня своими разными глазами. Но что в зелени, что в синеве застыло одинаковое выражение – муки. Знать бы только какой: совести или сожаления?
Он сглотнул, словно ему враз стало мало кислорода в спальне. Грудь подо мной поднялась. Рваный вдох и такой же выдох. И молчание, колющее меня своей неловкостью.
Ладонь, чуть шершавая, жесткая, с сухими мозолями, которые без слов говорили, что хозяин привык тренироваться не только с писчим пером, коснулась моей щеки. Я замерла.
– Подозреваю, что между нами возникло недообнимание, – Ар произнес это столь светским тоном, что мне показалось, я ослышалась.
– Ты хотел сказать недопонимание? - все же нашлась я.
– Я что хотел, то и сказал, - ворон усмехнулся. - Судя по всему, моя сила откликнулась на тебя, и… я, кажется, слегка забылся. Признаться, такого со мной со времен студенчества не бывало.
– Еще бы ей не откликаться, с учетом того, что позапрошлой ночью я застряла в тебе, - припомнила то, как привидением протаранила ворона. - Тогда твой огонь и распробовал мою тьму.
– А сегодня утром он к ней потянулся, - ничтоже сумняшеся, словно он тут вовсе ни при чем, возвестил ворон.
– Угу. Только почему-то потянулся твоими руками! – возмущенно припечатала я тоном благопристойного и целомудренного зомби, которого нагло пытались совратить.
А затем, пока Ар ещё чего не заявил и не вывернул все так, словно это я к нему в любовницы всю ночь набивалась, решила откланяться. В смысле скатиться с груди ворона.
Но едва оказалась на полу на четвереньках, как услышала в глубине дома весьма характерные звуки: кто-то отпер дверь и сейчас целенаправленно стучал каблуками в сторону нашей комнаты.
– Кто это? - шепотом, словно была гимназисткой, которую библиотекарь вот-вот застукает за чтением сильно откровенного любовного романа, спросила я у ворона.
Тот на миг замер, будто идентифицируя визитера по походке, и скривился.
– Тысяча демонов! Лив.
– Кто? - не поняла я.
– Моя любовница, Ливрин Кортес, - подрываясь с пола, ответил ворон.
И вроде бы всего четыре слова. Но сколько в них было… матерных интонаций! Именно его, будто сейчас по дому карателя шла не любимая женщина, а кандалы всей его жизни. Я же зашипела проклятия сквозь зубы. Ну почему именно эйра Кортес? Почему ворона угораздило связаться с одной из лучших охотниц на нежить в империи?
