Лучшие враги (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна (полные книги TXT) 📗
Почему со мной всегда пытаются рассчитаться натуральным продуктом, но никто не хочет платить деньги? Самые обычные монеты с благородным чеканным профилем нашего любимого короля. Прям какая-то добытчица пропитания на весь колдовской род, а не темная чародейка. Можно подумать, при виде окорока Истваны единодушно впадут в гастрономический экстаз и из благодарности немедленно вручат мне семейный знак. Особенно тетушка Летти, делающая вид, будто беспрерывно, в любое время года сидит на диете.
— Нет, — отказалась я от сделки.
— Фея! — погрозил пальцем хмельной счетовод, окончательно утерявший связь с реальностью. — Нельзя отказывать в добре хорошим людям.
— Не имею привычки лазать по кладбищам на высоких каблуках.
— Так у меня же есть отличные домашние туфли! — просиял Боуз, словно только и думал куда пристроить треклятые тапки. — Совершенно, абсолютно, ну разве что совсем чуть-чуть, растоптанные!
— Прокляну, — тихо пригрозила я…
Когда с колючками в волосах, тремя репьями на платье, обутая в разношенные домашние туфли Боуза, я вышла из ворот городского кладбища, в коляске вместе с мясником сидел очередной незнакомый тип. За заговор от воров он предложил деньги. Настоящие монеты и вообще никакой еды! Я не справилась с соблазном и согласилась.
Торговые ряды попросили охранное заклятье. Пять штук, быть точнее, в разных концах площади.
В библиотеке пришлось воевать за старинные рукописи с мышиной колонией.
Через несколько сумасшедших часов я обнаружила себя все в тех же растоптанных туфлях и с вопящим младенцем на руках посреди местного храма. Шло благословение горластого малыша на долгую и счастливую жизнь. Мы оба с ребенком были в абсолютном обалдении, что феей-крестной родители сделали темную чародейку. Я хлопала глазами и под песнопения храмовников пыталась припомнить, как оказалась в идиотской роли «чародейки на все руки». И главное, сколько мне обещали заплатить? Потом вспомнила, что благословения всегда даровались совершенно бесплатно. Увидел бы меня Холт, до конца жизни издевался бы! Из святилища я не уходила, а сбегала, не теряя достоинства, но теряя злосчастные тапки мэрского помощника.
Время уже клонилось к вечеру. Улица пахла теплой пылью. Возле храма толпился народ и юродивые. Пришлось опустить низко-низко голову, заскочить в коляску и, обняв бутылку с мэром, приказать кучеру:
— В замок!
Он не успел даже тронуться. Дверца коляски резко открылась. На сиденье плюхнулся взмыленный парень с саквояжем и, едва дыша, махнул рукой:
— Извозчик, едем же!
Кучер послушно дернул поводья, лошадка потащила коляску. Я смотрела на нежданного соседа с плохо скрываемой антипатией и понимала, что надо бы его проклясть, но колдовать вообще не хочется.
— Куда едем? — тихо спросила его.
— К зданию почты, — выдохнул он.
— И что у вас там?
— Да как же что?! Почтовая карета до столицы через десять минут отходит! — возмущенно объявил он. — На своих двоих не добегу! Опоздаю, придется три дня следующей ждать. Ты же не против попутчика? Заплатим извозчику пополам.
То есть под конец магического банкета мою коляску перепутали с кэбом… Спасибо вам, святые демоны!
— Не считайте медяшки, довезу бесплатно, — отказалась я и аккуратно расправила заметно запыленное платье.
На ткани, как раз в районе коленок, обнаружилась вопиюще заметная дыра. Видимо, клок остался висеть на терновом кусте, посаженном добрым мясником на могиле любимой тещи, и я полдня носилась по городку с разодранной одежде. Дымящейся ладонью я аккуратно провела по платью, и прореха исчезла.
— Госпожа чародейка… — тихонечко позвал пассажир.
— Что бы ты сейчас, парень, ни попросил — нет.
— Даже амулет от сглаза? — У него самого глаза стали большие и печальные. — Слышал, что их делать раз, два и обчелся.
— Я темная.
— Есть какая-то разница? — не понял он.
— То есть ты просишь черную ведьму сделать амулет от нее самой, — терпеливо пояснила я.
— А так нельзя? — заметно расстроился парень.
— В принципе, можно.
— Да?! — просиял он.
— Но не сегодня. Сегодня я колдовала больше, чем во время всей экзаменационной декады вместе взятой.
— Так ты ещё студентка, — разочарованно протянул парень. — Так бы сразу и сказала, что еще не научилась.
— Перед тобой дипломированный темный маг…
Оскорбленно примолкнув, я мысленно вспомнила пять проклятий, которыми могла его немедленно одарить, и тут же нашла пять веских причин этого не делать. В конце концов я сотворила добра в таком количестве, что при мысли о причинение зла начинало мутить.
— Сколько дашь за амулет? — спросила после этой во всех отношениях благотворной медитации.
— А в качестве благотворительности? — уточнил он. — Мне ещё билет до столицы покупать.
— Никогда не заключал сделок с темными, скряга? — хмыкнула я, мол, а все туда же лезешь. — Или плати, чтобы колдовство подействовало, или ищи светлого чародея.
— Знаешь, где найти? — по-настоящему удивился этот жлоб.
— Недалеко живет целый замок, но ты до отбытия кареты не успеешь.
Он полез в карман за мелочевкой и протянул одну монетку.
— Сделайте, госпожа чародейка, за достойную плату.
— Тогда почему предлагаешь недостойную?
К первой монетке прибавилась вторая номиналом побольше. Не сказать, что бы я сильно обогатилась, но две монеты по-всякому лучше одной.
— Дай какую-нибудь вещь, — протянула я руку.
Парень принялся хлопать себя по карманам, вытащил наружу коробочку с курительным табаком и бумажками для самокруток, достал оторванную пиджачную пуговицу и растерянно спросил:
— Такое?
— Люди, как вы до своих лет-то доживаете? — закатила я глаза и вытащила из пучка одну из заговоренных костяных булавок с резными навершием. — Держи амулет.
Обмен произошел. Парень некоторое время разочарованно крутил в руках булавку, не догадываясь, что стоимость самого украшения дороже, чем весь его наряд вместе саквояжем и его содержимым.
— А куда мне ее засунуть?
Я хотела указать точное место, куда он мог засунуть острую булавку (и это не внутренний карман пиджака), но мы вывернули из переулка и оказались у здания почты. Возле массивной черной кареты, нагруженной мешками с корреспонденцией, суетились люди. На крышу карабкались пассажиры.
— Господи боже, успел! Чудо! Надо же, госпожа чародейка, а ваш амулет действует! — страшно обрадовался парень, вновь перейдя на уважительное обращение.
Чудо сотворил старый кучер, знающий городок как свои пять пальцев, а магия была вообще не причем, но я качнула головой:
— Хорошей дороги.
— Ага, и вам! — Парень спрыгнул с подножки на пешеходную мостовую. — До встречи, госпожа чародейка!
— Не зарекайся, — посоветовала я и быстро приказала кучеру: — Дядюшка, скорее возвращаемся домой, пока больше никто не подсел.
Мы выехали из городских ворот, когда я вспомнила:
— Демоны проклятые! Котелок! Котелок-то не купила!
Мой злобный вопль перепугал воробьев, сидящих на кусте. Кучер опасливо оглянулся через плечо, выслушал еще десяток проклятий, обращенных в воздух, и понятливо развернул коляску обратно к городу.
К вечеру рыночная площадь практически опустела. Переносные прилавки собрали, уехали тележки и возки, а вместе с ними поредела толпа покупателей. Я без препятствий добралась до посудной лавки… и лучше бы прийти мне раньше. Часов этак на шесть.
— Что вы такое говорите? — Я смотрела на торговца и не верила собственным ушам. — Что значит: возникли какие-то чародейки и скупили все котелки? Они у вас тут что, косяками из порталов выкатываются?!
— Нет-нет! Такого ещё не было.
— Тогда как вы определили, что они чародейки?
— О, милая хозяюшка! У меня глаз на чародеек наметан, — сощурился этот зоркий человек. — Я их с порога определяю! Опыт, знаете ли.
— С порога, говорите? Они к вам на метлах, что ли, влетели?
— Ну, одна несла совсем новенькую метлу…
