Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца (СИ) - Матеуш Елена (электронная книга .TXT, .FB2) 📗
– Небольшой.
– И знания?
– Совсем мало. Я учусь по вашим книгам.
– И за ними ты залезла в закрытый шкаф?
Я с облегчением кивнула, не поднимая головы. Хорошее объяснение моему неприличному любопытству. И главное, он сам сказал, а не я соврала.
– Там нет книг по магии. Разочаровалась?
– Нет. Там ваши записи о путешествиях. Они интересные, но я в них только так заглянула, – поторопилась оправдаться.
– Интересные? Хотела бы почитать?
– Да!
– Там почти нет про магию. Так, заметки о всяком разном, что встретил в тех землях.
– Всё равно интересно! – я даже рискнула поднять на него взгляд, чтобы убедиться в том, что он не шутит. – Вы правда разрешите их брать почитать?
– Бери. Почему бы и нет? А если хочешь заниматься магией, то одних книг мало. Если хочешь, я мог бы учить тебя.
Учиться у Чёрного колдуна? Это всё равно, что самой взойти на жертвенный алтарь. Наставник-маг приобретает большую власть над своим учеником. С другой стороны, я и так в его власти.
– Спасибо, Людвиг. Я подумаю, хочу ли так серьёзно заниматься, – победила во мне осторожность, – или мне пока хватит учебников.
– Как хочешь. Если передумаешь – скажешь.
– Да. Так я могу взять что-то из ваших тетрадей?
– Да. Выбирай.
С облегчением я выбралась из кресла, торопливо взяла первый из стоявших на полке переплетённых томиков и поспешила уйти.
Людвиг Шварц
Лотта его удивила. Никогда бы не подумал, что она решится на такое нарушение приличий. Хотя женщины любопытны как кошки и не в силах устоять перед возможностью узнать чужие секреты. Она так очаровательно смущалась оттого, что была поймана на месте преступления.
Шварц невольно улыбнулся. Преступлением её любопытство он не считал. Вполне естественно в её положении пытаться узнать больше. Ничего опасного в его путевых записях она не прочтёт. Единственное последствие знакомства с ними, которое он мог представить – больше тем для разговоров вечерами.
Людвиг собрал рисунки, нарисованные так давно, что он даже забыл о них, и открыл папку, чтобы сложить. И тёплые весёлые воспоминания, навеянные рисунками, развеялись, сменившись совсем другими. Ему не надо было вчитываться в выцветший от времени шрифт газеты, чтобы узнать некролог. Некролог по отцу. Он помнил его до сих пор, как помнил и всё, что случилось тогда. Даже умерев, помнил.
****
Громко хлопнула дверь в лабораторию. Людвиг поморщился. Сколько раз говорил всем, чтобы когда он здесь, его не тревожили. Он осторожно поставил колбу с зельем на стол и повернулся к двери.
– Молодой господин! Там ваш отец и брат умирают!
– Что?!
– Едьте скорее! Может, ещё застанете их живыми. Герцог так ждёт вас.
Забыв обо всём, Людвиг побежал к выходу. Он едва не загнал лошадь на пути во дворец. Надеялся, что слуга что-то не так понял, и отца с братом уже выхаживают придворные маги-целители. Не может быть, чтобы их не спасли!
На входе во дворец его уже ждали и быстро провели в отцовскую спальню. По дороге в покои отца Людвиг из расспросов провожатого узнал, что брат погиб. Он слышал это, но не мог поверить, что Генриха уже нет. Слова скользили по поверхности оледеневшего от потрясения сознания, и никак не могли пробиться к сердцу.
– Сегодня Его Величество вместе с наследником шли в часовню, чтобы вознести положенные в этот день молитвы.
Людвиг не сразу понял о каком дне говорит личный охранник отца, а потом со смущением вспомнил, что сегодня традиционно отмечают день Святой Ульрики, покровительницы их рода.
– Вас тоже ждали. Герцог даже задержал всех немного.
– Я забыл. Вчера начал один эксперимент, он длительный, его нельзя прерывать, – неловко принялся оправдываться Людвиг.
– И к лучшему. А то бы и вы погибли, как бедный Генрих, – прервал его сопровождающий. – Даже ещё быстрее. У вас ведь защита ещё слабее, чем у наследника. Это на правителе она усилена благословением Богини. Только поэтому герцог не погиб сразу.
– Как, как всё случилось?!
– Говорю же, они шли в домашнюю часовню. Дорога туда одна – по парадному коридору. Впереди – герцог, сразу за ним наследник. Когда они проходили мимо скульптуры вашего прадедушки, что-то вспыхнуло и они упали. Кто-то активировал заклятие, спрятанное в его руке. Вы же помните…
Людвиг кивнул. Он помнил эту статую, державшую на раскрытой ладони прозрачный кристалл. Кажется, этот его предок тоже любил ставить магические эксперименты и кристалл напоминал о каком-то его изобретении. Запечатать в кристалл заклятие проще, чем любой другой предмет, чтобы оно ждало своего часа.
– Неужели никто не может помочь?
– Главный маг пытался, но говорит, что его умений хватит только оттянуть неизбежное. Герцог же сказал – главное, чтобы он мог дождаться вас, молодой господин.
Услышав это, Людвиг не выдержал и побежал, не думая о приличиях.
Увидев бледное лицо с закрытыми глазами, посиневшие губы и чёрную ауру смертельной магии, окутывающую герцога, Людвиг испугался, что опоздал. Отец уже умер. Но нет. Услышав от дверей: – ваш сын прибыл, – герцог открыл выцветшие от боли глаза.
Говорить он уже не мог и жестом подозвал Людвига. Тот, не помня как, очутился у постели умирающего и упал на колени:
– Отец! Отец! – только и мог повторять, вцепившись в шёлковое покрывало.
Герцог с трудом снял с пальца перстень и протянул сыну. Людвиг прекрасно помнил кольцо. Отец никогда раньше не расставался с этим символом герцогской власти.
– Нет, отец, я не возьму! Ты ещё выздоровеешь.
Герцог сердито нахмурился и дрожащим пальцем ткнул в стену над изголовьем кровати. Видно было, как непросто даётся ему каждое движение и Людвиг понял, что не время спорить и говорить пустые слова.
– Я должен приложить его к стене?
Герцог сомкнул веки подтверждая. Людвиг взял кольцо и провёл им в указанном месте. Вначале ничего не происходило, но потом перстень, видимо, коснулся нужной точки, на стене засиял квадрат, каменная кладка в этом месте растаяла и открылся проём. В нём сверкали золотом и инкрустацией ножны с родовым артефактом герцогов Рейхенбарта – Рассекателем.
Уже без раздумий Людвиг схватил кинжал. Это была надежда на спасение отца. О Рассекателе, его магических свойствах он, как и наследник, знал с детства. Кинжал делал видимым плетение любого заклятия и позволял рассечь его, правда, иногда уничтожая вместе с носителем.
Потому этой его возможностью пользовались нечасто, ограничиваясь тем, что любое заклятие проще распутать или изменить, если его видишь.
Людвиг протянул ножны отцу. Тот достал кинжал, и чёрная пелена смертельной магии над ним словно загустела. В этой черноте зеленоватым неприятным светом проявилось плетение. Стало ясно, что Рассекатель тут не поможет. Заклятие, как сорняк, вросло своими корнями в ауру жертвы, переплелось с ней, и если рассечь его одним ударом, герцог погибнет сразу.
Заметив растерянный взгляд сына, герцог махнул рукой, словно призывая не тратить время на сожаления. Он прижал палец к лезвию так, что из пореза выступила кровь и, взяв ладонь сына, потянул её к Рассекателю. Догадываясь, что ждёт отец, Людвиг повторил его жест. Боль от рассечённой кожи показалась ему ничтожной по сравнению с той, что терзало сердце. Его кровь смешалась с кровью герцога, засияла, лезвие ножа на миг засветилось и словно всосало алые капли.
Герцог взял вторую руку сына и положил её на рукоять кинжала и, пристально глядя ему в глаза, с усилием прошептал:
– Твоё… и кольцо.
Когда Людвиг сжал рукоять Рассекателя, то узор смертельного заклинания проступил для него чётче, и он вдруг вспомнил его. Этот узор встречался ему в старом фолианте. Там, кажется, было написано и как снять его.
– Отец, держись, пожалуйста! Я найду! – Людвиг вскочил на ноги, готовясь бежать в библиотеку.
Но герцог удержал его. Жестами показал на всё ещё светящийся проём в стене, где был спрятан до этого семейный артефакт, но когда Людвиг собрался вложить Рассекатель в его золочёные ножны, отрицательно замотал головой.
