Занесенный клинок (ЛП) - Нейл Хлоя (книга регистрации TXT) 📗
Он указал в другой конец помещения, где Таня — стройная и утонченная, с темно-русыми волосами и голубыми глазами — сидела за столом с моим дедушкой. Он оживленно что-то рассказывал, пока она царапала что-то на маленьком клочке бумаги, улыбаясь, пока писала.
Он улыбнулся.
— Она заимствует рецепт мясного рулета твоей бабушки.
— Отличный выбор, — сказала я и кивнула. Моя бабушка была потрясающим поваром.
Он достал фляжку из кармана своего пиджака и предложил сделать глоток, когда Этан присоединился к нам.
— Могу я предложить тебе поздравительную выпивку, Котенок?
Улыбка Этана выглядела приятной, но за ней была сталь.
— Я бы попросил не называть мою жену «Котенком».
Габриэль ухмыльнулся.
— Я все гадал, когда же ты наконец это попросишь.
— Теперь ты знаешь.
— Ага.
— Выпивка, — попросила я и взяла фляжку из руки Гейба, подозрительно сделала глоток и была приятно удивлена. Это был виски, или так я подумала. Темный и дубовый, но все же мягкий, как мед, и с той же цитрусовой сладостью.
Я передала фляжку Этану. Он приподнял брови, но сделал глоток, и удивление появилось также и на его лице.
— Что ж, — произнес он и глотнул еще. — Это как… пить солнце.
Гейб забрал фляжку и закрыл ее.
— Это кое-что, над чем мы работаем. — Его улыбка получилась хитрой. — Мы довольны первыми результатами.
Этан сунул руки в карманы.
— Ты ищешь инвесторов?
Эта хитрая улыбка превратилась в абсолютно волчью.
— Оборотни в партнерах с вампирами? Это опасная игра.
— Слишком опасная для Апекса Северо-Американской Центральной Стаи?
— Ты разве не говорил, что мы семья? — поддразнила я.
При слове «семья» на его лице появилась тень, а страх в его глазах охладил мою кровь. Мне не нравилось видеть такие эмоции у Габриэля Киина, который был необычайно бесстрашен.
— В чем дело? — спросил Этан.
Габриэль покачал головой.
— Это ваша свадьба. — Он открыл фляжку, которую еще не убрал, и сделал глоток, после чего спрятал ее.
— Это наша жизнь, — ответил Этан. — И наш город. Если ты что-то знаешь…
Габриэль напророчил, что у нас с Этаном будет ребенок — первый среди вампиров. В прошлом беременели три вампирши, но ни одна не выносила до положенного срока.
В нашем потенциальном чуде была одна оговорочка: Нам придется пройти какое-то неопределенное испытание, прежде чем это случится, и даже прошлогодняя драма не выполнила эту ужасную квоту.
Габриэль повернулся и посмотрел на меня, казалось, что он практически смотрит сквозь меня своим этим оборотневским приемчиком.
— Ты должна сыграть в свою собственную игру. — Он посмотрел на Этана. — Вы оба.
— В смысле? — спросил Этан, в его голос закралась нить беспокойства.
— В смысле… — Он замолчал, казалось, подыскивая слова. — В воздухе что-то есть. Что-то, что мне не нравится. Что-то тревожное.
Холод стал сильнее, вызывая мурашки на моих руках, когда я подумала о своем разговоре с Мэллори…
— Что именно это такое? — спросил Этан.
Габриэль только покачал головой.
— В том-то и проблема. Я не знаю.
— Это общая тревога? — тихо спросила я. — Чувство беспокойства?
Он выглядел удивленным, а затем стал подозрительным.
— Мэллори сказала то же самое, — объяснила я. — Что она ощущает страх и не знает почему. Не смогла определить причину этого. Катчер ничего не чувствует, а она не хотела говорить тебе, потому что боялась, что просто стала параноиком.
Габриэль покачал головой.
— Мне это не нравится.
— Почему, как ты думаешь, это происходит?
— Не знаю, — ответил он и посмотрел на нас. — Вы знаете, что пророчества — штука не точная. Я получаю ощущения, образы, но не знаю деталей.
— Но? — произнесла я.
— Но такое чувство, что мир меняется. А вместе с ним и будущее. Ваше будущее. — Он поглядел вниз на мой живот. — Его или ее будущее.
Я не воспринимала гипотезу о ребенке как само собой разумеющееся и не собиралась. Я знала, что будущее изменчиво. Но это не ослабило страх, который вцепился в меня, и это заставляло меня чувствовать себя так, словно я противоестественно защищаю того, кто еще даже не существует.
Этан сделал шаг ближе, как бы окружая меня сферой своей защиты.
— Ты уже говорил, что нам придется пройти испытание.
— И оно у вас будет. — Гейб снова поднял свой взгляд, и из-за сочувствия в его глазах я чуть не расплакалась. — Но этого может быть недостаточно.
— В смысле? — спросила я, но слова прозвучали глухо, издалека. Как будто я на самом деле не участвовала в разговоре, но слышала его. Пытаясь прочувствовать его.
— Значит, нет никакой гарантии, — произнес Этан.
Габриэль провел рукой по волосам, его опечаленность была очевидна.
— Мне жаль. Я не собирался говорить об этом здесь. Сейчас не время и не место.
— Если существует опасность, то сейчас именно то время и то место.
Габриэль хмыкнул, признавая защитную реакцию Этана.
— Что нам делать? — спросила я.
— Не жить в страхе, — ответил Габриэль. — Просто жить. Держаться ближе к своим людям; быть начеку. Это все, что мы можем сделать.
В нескольких метрах от нас Таня обернулась и подозвала Габриэля. Его внимание переключилось, сосредоточилось на его жене, как у мужчины, слишком привыкшего к возможным опасности и потере.
Он поцеловал меня в лоб.
— Будь осторожна, Котенок, — сказал он, а затем направился к своей жене.
Мы с Этаном мгновение стояли молча.
— Я сказал ему не называть тебя Котенком, — пробормотал он, вероятно, лишь для того, чтобы заставить меня улыбнуться. И это сработало.
— Да, но мы не всегда получаем то, что хотим.
Слова вылетели прежде, чем я подумала, и я потянулась, сжав руку Этана и готовясь к неопределенности.
— Я не хочу, чтобы он оказался прав. Я не хочу, чтобы была права Мэллори. Я хочу, чтобы мир вращался так же, как и на протяжении последних месяцев, когда моим самым трудным решением было выбрать платье подружки невесты для Шарлотты.
— И, пожалуй, разборка с призраком.
— И призрак, — произнесла я с кивком, когда наша дружелюбная соседка-некромантка, Аннабель, закружилась на танцполе со своим мужем, выглядя лучезарно в характерном для нее бледно-розовом цвете.
Этан обнял меня за талию и прижался губами к моему виску.
— Мы принимаем каждую ночь такой, какая она есть, как и раньше. Это все, что мы можем сделать, и лучшее, что мы можем сделать.
Я кивнула и позволила себе на минутку опереться на него, быть спокойной рядом с ним, по крайней мере, пока не заурчал мой живот.
— Давай возьмем что-нибудь перекусить.
Тут я возражать не стала.
***
К тому времени, как подошли ранние часы нового дня, как и предсказывала Мэллори, мое лицо болело от улыбок, я избавилась от туфель, а завитки вылезли из прически, над которой так тщательно трудилась Линдси.
Сверхъестественные, привыкшие к позднему времени, все еще танцевали под исполнение группы, которая играла на протяжении многих часов. Несколько крепких людей танцевали, а остальные, зевая, сидели за столами с мешками под глазами, ожидая возможности уйти.
— Дамы и господа! — произнесла Линдси со сцены, держа микрофон в руке. Толпа стихла. — Мы подошли к окончанию нашего вечера — буквально, потому что через несколько часов взойдет солнце, а нам еще нужно доставить Этана и Мерит в их особый номер для новобрачных.
Толпа загудела.
— Но прежде, чем мы уйдем, пришло время для одной последней традиции. Мерит, присоединяйся ко мне на сцене, настало время бросать букет!
«Удачи, Страж».
Я оглянулась на Этана, который подмигнул. Это были последние минуты нашей свадьбы, и, следовательно, последние минуты перед началом нашей брачной ночи. Неопределенное будущее или нет, в его глазах безошибочно читалось желание.
Я вышла на сцену и взяла букет, который мне протянула Линдси. И слава Богу, потому что я потеряла его след несколько часов назад.
