Наследие заводного ключа (ЛП) - Бейли Кристин (список книг TXT) 📗

— Уилл и я нашли эту книгу запертой в надгробии вашего мужа, — я коснулась ключа, висевшего вокруг шеи, но не стала его упоминать. Он ощущался тяжёлым.

— В его могиле? — она не казалась шокированной этой мыслью. — Как вы обнаружили её?

— Она находилась в секретном отделении в камне, спрятанном за пластиной с именем, — объяснила я. Нам меньше всего нужно выставлять себя расхитителями могил. — Вы в последнее время посещали могилу?

— Каждый день, — она опустилась на край стула, объёмный кринолин осел вокруг неё. — Почему он просто не оставил её мне?

Её слова прозвучали такими тихими, такими полными боли. Мы вскрыли старые раны.

— Думаю, он боялся, что её содержание может подвергнуть вас опасности. Он знал, что его убьют, — я не знала, куда деть руки. Мне хотелось потянуться к вдове. Она казалась разбитой.

— Слишком много людей или мертвы, или скрываются. Когда это закончится? — она взяла книгу и открыла её, прерывисто выдохнув при виде почерка. — Мы прожили в браке всего два года, когда его у меня отняли. Этого времени недостаточно. Даже близко недостаточно.

Я мельком взглянула на Уилла и вернулась к вдове. Я не знала намерений Уилла, но в данный момент я знала свои.

— Помогите нам найти убийцу. Давайте вместе положим этому конец.

Она посмотрела на меня. Я видела, что она борется с противоречивыми желаниями.

— Я не хочу, чтобы меня в это втягивали. Моя жизнь уже разрушена всем этим. Я расскажу все, что смогу. Но после этого вы обязаны оставить меня в покое.

Глава 11

Вдова вышла, извинившись, и я повернулась к Уиллу. Он пожал плечами, но остался рядом с дверью, как будто чувствовал, что ему не позволено находиться в гостиной леди.

Я потягивала чай, слушая тихие звуки суматохи и беготни на Бонд Стрит, приглушенные жутковатым магазином и тускло освещённым интерьером гостиной.

Мои глаза саднило, я с трудом держала их открытыми. Ночь была долгой.

Я моргнула. Так сложно вновь поднять отяжелевшие веки. Я встряхнулась в тот самый момент, когда почувствовала, как чайная чашка соскальзывает с колен.

Ох! Протянув руку, я постаралась поставить её прямо, но только сильнее опрокинула, расплескав содержимое на юбку и пол.

Чашка упала на роскошный ковёр, и чай охотно впитался в тонкие нити. Я рухнула на пол и прижала подол юбки к пятну, чтобы он впитал пролитое.

Вдова вернулась.

— Что произошло? — она поставила на стол витиевато разукрашенный поднос, нагруженный простыми пшеничными лепёшками.

— Простите, я устроила ужасный беспорядок.

Она опустилась на колени рядом, сжала мои руки и потянула вверх, чтобы я поднялась.

— Оставь это пока что, — она подняла вуаль, и вся красота её великолепия вызвала у меня благоговейный трепет. Её медово-красноватые локоны идеальными пружинками лежали вокруг шеи. Её яркие сине-зелёные глаза всматривались в мои. — Ты выглядишь измученной. Ты шла всю ночь?

Я кивнула.

— Идём, тебе нужно поспать, — она кивнула, как будто вопрос только что решился, и она не станет слушать ни единого слова возражения.

— Что насчёт Уилла? — он тоже нуждался в отдыхе.

Она взглянула на него через плечо.

— Он может остаться в конюшне сзади.

Я вырвала свою руку.

— Вы вышвыриваете его прочь к лошадям?

— Мег, — он качнул головой — лишь намёк на движение, но ясный как день. «Не сейчас». Он кротко поклонился вдове. — Благодарю Вас за великодушие, миссис Прикет. Я признателен Вам за гостеприимство и доверие.

Гостеприимство, как же! Она практически попросила его спать на переднем крыльце. Я задолжала ему немного преданности. Он только что спас мне жизнь.

Люсинда указала на дверь позади, и Уилл скрылся за ней, слегка коснувшись шляпы.

— Так вот, — продолжила вдова. — Ты можешь следовать за мной.

Она провела меня через тускло освещённый дом. Будучи частью ряда витрин, только комнаты, выходящие на улицу или конюшни позади дома, имели окна. Мне казалось, что нахождение в тесном пространстве с таким количеством горящих ламп сбивает с толку.

Мы начали подниматься по тесным и крутым лестницам.

— Он привлекательный, — заметила вдова.

— Прошу прощения? — комментарий совершенно застал меня врасплох, и сердце гулко загрохотало. Я ощутила прилив жара к лицу. С чего бы ей замечать такое? Она вдова.

— Не подобает двум женщинам наслаждаться его обществом в доме. Я должна соблюдать правила приличия, — её голос звучал холодно, и она не потрудилась оглянуться на меня.

Для кого? Не похоже, чтобы она в последние годы принимала хоть каких-то гостей, так что я не понимала, какой прок от приличий.

— Придерживаешься ли ты правил приличия? — она остановилась и развернулась ко мне. Я едва не свалилась вниз по лестнице.

— Да, мэм, — мне не понравился гнусный намёк на обратное. Я так сильно стиснула перила, что заныли пальцы. Почему все так быстро решают, что я выбросила свою добропорядочность в окно вместе с помоями?

На её лице промелькнул любопытный взгляд, как у кошки, почуявшей сливки.

— Он тебе нравится?

В её тоне не звучало ни следа резкого осуждения Агнес, и все же моё лицо вспыхнуло до кончиков ушей. Наверное, я походила на опухшую редиску. Как мне ответить на этот вопрос? Нравился ли он мне?

Нет.

Сердце опять заколотилось. Что ж, он был красив, но не в этом сейчас дело. Уилл… ну, это Уилл. Он всего лишь конюх. Я нуждалась в его помощи. Мы однозначно из разных миров. Я могла писать на трёх языках, а он не мог…

Я не позволила себе закончить эту мысль. Я здесь не для того, чтобы играть в какую-то сентиментальную замухрышку из-за мальчика с красивым лицом. Или сильным телом, или…

— Понятно, — уголки её глаз прищурились в той самой отчуждённой и знающей манере, которая меня раздражала. Что понятно? Ничего непонятно. Она снова развернулась и продолжила подниматься по лестнице, как будто ничего и не говорила.

Поднявшись по всей лестнице до конца, она открыла первую дверь справа. Меня встретила уютная, но аккуратная комнатка с небольшой гостеприимной кроватью и тумба с умывальником. Высокое окно выходило на крышу конюшни. Там гнездилась стая голубей, воркуя в утреннем свете.

— Отдохни немного. Нам многое нужно обсудить, когда ты проснёшься.

Я вымоталась до предела, и перьевой матрас создавал ощущение, что я лежу на облаке, но я все равно не уснула. Моя кожа казалась натянутой, тёплой и покалывающей, и я не могла перестать думать о Уилле.

Пробуждение стало для меня шоком, потому что я не осознавала, что заснула. Я просто вырвалась из темноты, дезориентированная и напуганная. Мне потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, где я нахожусь.

Дом был темным, и все же мои глаза привыкли благодаря лучу лунного света, лившемуся через окно. Острые муки голода грызли меня изнутри.

Выбравшись из кровати, я тихими шагами прокралась к лестничному пролёту. Мне не хотелось разбудить вдову, если она спала.

Когда я дошла до лестницы, слабая мелодия прошелестела по спящему дому. Поддавшись любопытству, я последовала за звуком, держа руку у стены. По ту сторону одной двери мерцал свет. Она была приоткрыта лишь на щёлку, но мне этого хватило, чтобы заглянуть.

Вдова раскачивалась на скрипучем стуле в углу. Её клубнично-золотые локоны свободно спадали на спину, но тяжёлая чёрная шаль лежала на её плечах, прикрывая мягкий голубой пеньюар. Она напевала милую колыбельную, а на сгибе руки покоилась гладкая головка ребёнка.

У неё был ребёнок? Я поднесла руку ко рту, наблюдая за ней. Она укачивала его, баюкая с такой любовью, что моё сердце едва не разбилось. Наконец, она замерла, вздохнула и подняла младенца.

В этот момент я заметила негнущиеся руки, неподвижную голову. Абсолютная тишина. Это всего лишь кукла, одетая в милейшую белую ночнушку. Она встала и положила её в детскую люльку.

Дыхание вдовы сбилось, когда она посмотрела на куклу. Её руки цвета слоновой кости описывали круги на плоском животике, как будто успокаивая глубинную боль.