Разрушитель (СИ) - Успенская Ирина (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Не желаете поучаствовать, кир Алан?
Алвис широко улыбнулся, стремительно атакуя самоуверенного горца.
Алан подошел к стене, увешанной оружием, выбрал легкий яташ, с которым обычно тренировался, и повернулся к Лису.
– Ксены против вождей.
Телохранитель не заставил себя уговаривать. Он скинул сутану, оставшись в шерстяной рубашке, и, взяв точно такой же яташ, приготовился к бою. Под залихватский свист Оськи и выкрики воинов, зашедших посмотреть на бой, Алан атаковал телохранителя.
«Ну и на кой оно мне надо? – успела подумать про себя Виктория, прежде чем их оружие встретилось. – Можно подумать, мне мало тренировок с Семухом. Идиотка!»
«Ага», – радостно согласился внутренний голос. Вроде бы мужской…
Три месяца прошло с тех пор, как Алан объявил Игушетию независимым государством и сел на трон герцогства. Как сказал Алвис: «Вы нарушили все законы, удивительно, что вам это сошло с рук». Виктория же не удивлялась.
Через несколько недель после смерти предыдущего герцога на землю пришел сезон холодов. Снегом замело перевалы, закрыло проходы в горах. Госпожа зима стала союзником опального бастарда, дав отсрочку, чтобы он успел разобраться в делах герцогства, подтянул к себе людей и понял, что делать дальше. Но главным было то, что впервые Виктория никуда не спешила, не неслась сломя голову, не решала сто дел одновременно.
Как-то незаметно Мэтью взял на себя все хозяйственные и торговые заботы, Иверт, оставаясь советником вождя, собирал вокруг себя собственную команду, и Виктория надеялась, что со временем у них появится служба безопасности. Барон Семух контролировал гарнизон, а личную охрану герцога так и составляли два телохранителя-послушника. Охранять Турена она поставила ветеранов маркиза Генри. Мальчишка остался секретарем при герцоге, и Виктория с печалью думала, что, не будь он лишен части языка, из него бы вышел прекрасный оратор. Парень писал великолепные речи, когда Алану приходилось выступать на собраниях гильдий, или в храме, или на встрече с немногочисленным дворянством герцогства.
В общем, делать герцогу было совершенно нечего! Только тренироваться, разбирать бумаги, оставшиеся после советника, и разговаривать с самим собой. Как сейчас.
У Виктории появилось время немного осмотреться, решить, как жить дальше, остановиться, покопаться в себе, и это было так странно, словно она опять ушла на пенсию. Еще вчера нужно было рано вставать, бежать на работу, а сегодня можно целый день ничего не делать, заниматься приятными вещами, на которые раньше не хватало времени, но появилась пустота, словно у нее отобрали что-то очень важное. Когда она рассказала о своих ощущениях Иверту, тот только головой покачал.
– Зима, мой вождь, время скуки и любви.
Виктория вздохнула и поежилась, выбираясь из остывшей воды. Берт протянул полотенце.
– Знаешь, что я сделаю, как только мы вернемся в Кровь?
– Пойдете в баню, – улыбнулся Берт, помогая Алану натянуть на влажные плечи рубашку из плотной ткани.
– Обязательно! Там не будет кирены Валии и брата Алвиса, и никто не посмеет сказать мне, что сидеть в парилке с простолюдинами недостойно короля и вождя, – недовольно пробурчал вождь и король. – Эй, Лис! – окликнул он мывшегося за перегородкой парня. – Ты из благородных? А то, понимаешь ли… – добавил по- русски.
– Мой отец был гончаром, – раздалось из-за ширмы, и Алан многозначительно поднял палец.
– Да они не из-за этого, – Берт протянул нагретые над очагом подштанники. – Тут баня всеми ветрами продувается, а здесь тепло, сухо и ваша комната рядом. Не застудитесь. Кирена боится, что вы заболеете. Нравитесь вы ей.
От этого заявления Алан застыл на месте со штанами, натянутыми до колен. Такая бредовая мысль ему в голову еще не приходила. Мать Турена всегда была сдержана, спокойна и учтива, но не более того. Эдакая Снежная Королева.
– Берт, с чего ты взял?
– Так я же вижу, как кирена на вас смотрит. Я этих делах не ошибаюсь, кир Алан. Вот молодая маркиза – та просто кокетничает, ей хочется, чтоб вы на нее внимание обратили, она и...
– Строит глазки, – закончил за слугу герцог.
Это Виктория сразу заметила – шестнадцатилетняя Эвелин совершенно не умела притворяться.
– Да только она со всеми так. И с Ураганом, и с братом Алвисом, и с вами, и с нашими ксенятами. Молодая еще.
– Глупая.
– Не скажите, кир Алан, – подал голос стоящий на страже у двери Хват. – Она не глупа, просто папенька ейный их в строгости держал. Не выпускал из крепости никуда, все замуж хотел выгодно отдать. Вот она и растерялась
– столько благородных киров разом собралось. И все пригожие да родовитые.
– Вот пусть Лиса и обаяет, – хмыкнул Алан, которого слегка раздражало навязчивое внимание Эвелин. От двери раздалось приглушенное хрюканье. Телохранитель уже успел помыться и облачиться в сутану.
– Тебе не нравится Эва? – поднял брови Алан, натягивая сапоги.
– Я ее боюсь, – честно ответил рыжий. – Несколько дней назад она просила провести ее в лабораторию советника, чтобы посмотреть на «кишки в банке», а вчера спросила, не подарю ли я ей на память листик с виноградной лозы.
– И что здесь страшного? – не понял Алан.
– Она указала на мою руку. Ночью мне приснилось, что маркиза Эвелин пришла ко мне с ножом и пыталась срезать кусок кожи с плеча, – совершенно серьезно ответил Лис.
Первым рассмеялся Берт, но спустя мгновение бессовестно ржали уже все, кроме рыжего послушника, который вновь нацепил на лицо маску хладнокровного убийцы.
– Зима, сир, – это время девок тискать да свадьбы гулять, – добродушно буркнул Хват, открывая перед герцогом дверь. – Скоро праздник Тарании Воительницы, за ним день станет расти, холода на убыль пойдут, а как снег сойдет, так и ждите неприятностей из-за гор.
– Ничего, Хват, прорвемся! – похлопал Алан воина по плечу. – Время еще есть, чтобы дела с Наместником полюбовно решить.
– Полюбовно – это завсегда хорошо, – склонил голову ветеран. – Я бы женился да осел здесь в городе под вашей рукой.
– А что, есть кто на примете? – уточнил Берт, взглядом спрашивая у герцога разрешения разговаривать.
– А как же! – степенно ответил Хват. – Ежели кир Алан не станет возражать, то я бы Светику сосватал. Они шли по тускло освещенному коридору, и Виктория от неожиданности даже остановилась.
– А не стар ты для Светики?
– Дык мне всего пять десятков, – так же неторопливо ответил воин. – Как раз для такой шустрой девицы. Что молодой? Сам еще гулять охоч, а я уже все в дом, все для жены и детишек.
– А она знает?
– Не успел сказать, что люба она мне. Вот вернемся в Кровь – сразу скажу. Я же не козопас, чтоб силой девку брать. Коль не захочет, неволить не стану.
