Паук в янтаре (СИ) - Яблонцева Валерия (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗

— Не извольте беспокоиться, милорд, бумаги будут представлены в лучшем виде, — торопливо произнес он, и пару мгновений спустя в коридоре послышались удаляющиеся шаги.

Мы остались втроем.

Главный дознаватель шагнул ко мне, Бьерри поспешил следом. Я упрямо смотрела перед собой — на испорченный артефакт, на мертвого паука и обгорелую паутину. Руки с длинными пальцами, унизанными кольцами-накопителями, легли на столешницу, вторгаясь в поле моего зрения.

Звякнули наручники — вероятно, Бьерри собирался сковать меня, чтобы не нарушать правил.

— Ян… не считаю это необходимым, — глухо произнес главный дознаватель.

Должно быть, мне показалось. Легкая запинка, которую допустил законник, не могла быть правдой. Не должна была существовать. Здесь, в этом мире каменных стен и железных решеток, я была безымянной заключенной номер семь, давно утратив право называться прежним именем.

Янитта.

Когда-то меня звали именно так. Но едва ли он, этот странный визитер с насмешливым голосом, полным внутреннего превосходства, и дорогими кольцами-артефактами на пальцах, мог знать об этом. Едва ли мое имя могло иметь для него значение. Если только…

Если только когда-то давно, в полузабытом прошлом, мы не были людьми одного круга. Отчего-то же комендант назвал его «милорд», словно подчеркнув статус, который мог разделять их. И, если подумать, что-то в нем, в его магии, действительно показалось мне знакомым и незнакомым одновременно.

Я потянулась разумом, чтобы ощутить исходившую от него энергию, прикоснуться к ней, разложить на тонкие черные нити. Почувствовать неукротимую, едва поддающуюся контролю мощь — разрушительную, нестабильную и совершенно иную, чем та, послушная и покорная, которая текла в моей крови.

Нет, его магия была какой угодно, только не послушной, податливой и холодной энергией артефакторов Веньятты. Темная, опасная, неудержимая, сила главного дознавателя рвалась наружу, бурлила под тонким слоем обманчивой сдержанности. У меня не осталось ни тени сомнения — он не был уроженцем наших земель.

Энергия, слишком сильная и чистая, выдавала в нем представителя правящей семьи далекого южного Ниаретта. И я осознала с пугающей ясностью: главный дознаватель был одним из сыновей старого лорда Эркьяни. Чужаком.

Почти невольно я подняла глаза и замерла под его цепким, напряженным взглядом. Он смотрел на меня так, словно бы чего-то ждал, чего-то искал на моем лице. Может быть, следы непоправимой испорченности, может быть, признание вины.

Теперь я могла с уверенностью сказать, что он родом из Ниаретта. Высокий, худой и смуглый, с породистым лицом, темными, зачесанными назад волосами и аккуратной бородкой, обрамляющей тонкие губы, законник скорее напоминал моряка, жилистого и опасного, нежели холеных и вальяжных лордов севера. Он весь был словно натянутая струна, словно змея, изготовившаяся для броска. Или паук, терпеливо замерший в центре паутины в ожидании случайной жертвы.

Да, Паук. Новый главный дознаватель Веньятты — длинный, гибкий, затянутый в черное от носков сапог до воротничка-стойки форменного костюма — действительно походил на паука, и я спряталась за этим безопасным прозвищем. Не лорд Эркьяни — Паук.

Быстрым, почти неуловимым движением, он взял испорченный кристалл со стола. Рука его проскользнула в каких-то жалких миллиметрах от моей обнаженной ладони, едва не задев, едва не коснувшись. Я замерла, не в силах заставить себя вновь опустить глаза.

— Кристаллическая решетка нарушена, — в желтовато-карих глазах главного дознавателя блеснули черные искорки магии — он прощупывал кристалл. — Третий, восьмой, девятый энергетические узлы повреждены. Небрежная работа.

Сейчас его голос лишился тех едва различимых насмешливых ноток, что слышались в ответах на восторженную речь коменданта. Напротив, Паук, как я мысленно назвала его, был совершенно серьезен, мрачен и словно бы даже зол. Отбросив кристалл, он вновь впился в меня взглядом — так, будто именно я была величайшим разочарованием его визита в Бьянкини.

Я подавила в себе желание крепче переплести пальцы — лишние движения в присутствии законников никогда не доводили ни одного осужденного менталиста ни до чего хорошего.

— Готовые артефакты лежат в шкафу, господин главный дознаватель, — торопливо произнес Бьерри. — Хорошие кристаллы на самый взыскательный вкус. Скоро вернется господин комендант и все покажет, но если вам необходимо сейчас, то и я могу…

— Меня это не интересует, — главный дознаватель резко обернулся к непрошенному помощнику. — Выйдите.

— Я… Я не имею права, господин главный дознаватель, — замялся надзиратель. — Не положено. Это может быть опасно.

— Поверьте, я справлюсь.

Показалось, или в его голосе действительно проскользнуло торжествующее предвкушение? Внутри шевельнулся страх. Если Бьерри сейчас уйдет, кто знает, чего захочет этот странный визитер.

– Разумеется, справитесь, господин главный дознаватель. Но не положено. Это мои обязанности — следить, чтобы все в рабочей комнате было в порядке вещей. Если вас не интересуют готовые изделия и вы хотите заказать особый артефакт — пожалуйста. Только не стойте так близко к заключенной и позвольте ей надеть защитные перчатки, как того требует протокол.

Молодой дознаватель и старый законник замерли друг напротив друга. Я видела насупленные брови и сжатые в тонкую упрямую линию губы Бьерри. Надзиратель не отвернулся, продолжая смотреть перед собой почти с вызовом.

— Хорошо, — наконец коротко бросил Паук.

Взяв стул, на котором раньше сидел Бьерри, он переставил его ближе и сел напротив. Казалось бы, все соответствовало протоколу: нас разделял тяжелый и широкий стол, преодолеть который было не так просто ¬— но главный дознаватель смотрел на меня так, словно бы между нами не было никакой преграды. Я замерла, ожидая, что будет дальше.

— Перчатки.

Я подчинилась, торопливо натянув длинные, до локтей, плотные перчатки, отложенные на время работы в сторону. Главный дознаватель хмуро наблюдал за мной. Закончив, я выпрямилась и сложила руки перед собой, демонстрируя покорность и смирение. Образцовая заключенная.

— Что случилось со Стефано Пацци? — хрипло спросил законник.

Я вздрогнула. Уголок узких губ Паука дернулся, искажая его рот в злой гримасе.

— Он перевелся, господин главный дознаватель, — тут же ответил Бьерри. — Говорят, уехал на малую родину.

— Я спрашивал не вас, — не отрывая от меня взгляда, отрезал Паук. — Заключенная, что случилось со Стефано Пацци?

— Он перевелся, — тихо повторила я слова Бьерри.

— Почему?

Я пожала плечами. Паук всем телом подался вперед, и я с трудом подавила желание отшатнуться, вжаться в жесткую спинку стула, чтобы оказаться как можно дальше от этого человека, столь грубо и бесцеремонно вторгшегося в мое личное пространство — и физически, и морально.

— Не уходите от ответа, заключенная, — сказал главный дознаватель негромко и ровно, но с непонятным нажимом, четко выделяя каждое слово. — Правда ли, что Стефано Пацци, законник, работавший с вами на протяжении года, был вынужден перевестись, потому что не справился со своими чувствами? Потому что обманчивые надежды, которые вы постоянно вселяли в его голову, в конце концов, разрушили его жизнь.

— Господин главный дознаватель! — Бьерри, не выдержав, подошел ближе. — Того, о чем вы говорите, просто не может быть. Если бы заключенная применила ментальные способности на одного из законников, ей грозило бы строгое наказание, вплоть до казни. Поверьте, господин комендант не терпит вольностей в стенах Бьянкини.

Я ощутила прилив благодарности к старому законнику. Он проявил недюжинное мужество, упрямо настаивая на своем, не испугавшись потаенной злобы, крывшейся в голосе, позе и глазах человека, превосходившего его и по должности, и по статусу.

Паук вскинул ладонь, обрывая надзирателя.

— Терпит, не терпит — это мы ещё увидим. Сейчас речь не об этом. Скажите, заключенная, способны ли вы изготовить особый артефакт, который может защитить от того, что искалечило Стефано Пацци? От этих призывных взглядов, многообещающих улыбок, милых гримасок, которыми вы вызываете желание дотронуться, прикоснуться, провести пальцами по коже, чтобы понять, правда ли вы — это нечто особенное, нечто исключительное, но при этом реальное и досягаемое. Нужно только руку протянуть, и… — он скривился. — Мне требуется артефакт, подавляющий все эти лишние чувства, которые способны вызывать вы.