Ведьмины сказки (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" (читаемые книги читать txt) 📗
Чего-то я отвлеклась, где я остановилась? А-а-а, да, день у папы не задался, и ему надо было как-то снять стресс. Тут-то и подвернулся ему под руку дядя Бали, вообще-то его полное имя — Бааль-Звув или, как его потом переименовали, Вельзевул. Дядя Бали, увидав состояние папы, сгрёб его в охапку и потащил на шабаш, напрочь забыв, что в тот день шабаш был закрытым мероприятием, и никто посторонний не должен был появиться — "дабы не развращать неокрепшие сердца и умы молодого поколения".
Вот и явились они, двое таких "развращённых", поняли, что не совсем вовремя и быстро сменили облик с рогатых и копытистых на молодых да юных.
"А чего, раз уж явились — так надо развлекаться" — всегда заявляет дядя Бали в свое оправдание при упоминании этой истории. Ну да, ему, несмотря на осознание промаха, совсем не хотелось уходить оттуда, а папе на тот момент было все глубоко побоку, так сказать.
Несмотря на общее веселье, у папы настроение не поднялось, и он все никак не мог придумать, как его поднять. Вот тут-то он и заприметил двух молодых ведьмочек, крадущихся к дальним кустам. За ними уже гуськом двигала группа товарищей желающих "упасть на хвост" со стаканчиками и бокалами разного калибра и чем дальше они уходили, тем быстрее эта самая группа увеличивалась. Он постоял, подумал и решил присоединиться, так как любопытство брало верх, и жуть как хотелось узнать, чего именно так жаждет столь многочисленное сборище молодых индивидов.
К концу шествия папа каким-то чудом смог просочится в голову колонны и потому к началу розлива чудодейственного напитка, который обычно мало кому удавалось вот так нахаляву попробовать, он оказался рядом с мамой, но это ему особо не помогло, и получил он всего лишь один неполный стакан игристого.
Напиток был вкусным, приятным и совершенно крышесносящим, потому на неокрепший к бабушкиным результатам экспериментов со спиртовой составляющей, здоровый демонский организм подействовал, как тот самый знаменитый "обух-по-голове".
Несчастного папу развезло от полстакана игристого, и он, чтобы не потерять равновесие вцепился в первую же опору, которая попалась под руку, то есть в мою маму.
Бедная мама, с ее полтора-метра-в-кепке-в-прыжке-с-табурета с трудом устояла на ногах. Когда такая вот почти двухметровая каланча с мышечной массой в полторы тонны навалилась на нее, она даже немного присела от неожиданности, но быстро сообразила, что так долго не выдержит и мелкими шажками, почти взвалив на себя нежданного собутыльника, оттащила к ближайшей скамейке.
Пристроив тогда еще незнакомого ей парня в сидячем положении, она решила, что на этом ее миссия завершена и только собралась уйти, как это чудо схватило ее за руку и усадило рядом с собой.
В общем, всю оставшуюся ночь маме пришлось выслушивать громогласные рассказы о тяжелой папиной работе и ее технических особенностях.
То бишь — какое масло лучше закупать для сковород, на которых жарят грешников. Какое топливо нужно для поддержания огня под казанами и теми же сковородами для грехопопаданцев. Какую суперсовременную, угу, по тем временам, новую отопительную систему папа установил в "АДу", какие реформы провел папа среди сотрудников среднего звена, таких как: мелких бесов, бесовок, фурий и прочей нечисти. И еще вагон, и маленькую тележку архиважных задач для демона-руководителя высшего звена руководящего состава.
Голос у папы был хорошо поставлен — на производстве приходилось часто давать подчиненным указания под аккомпанемент воплей всё тех же грехопопаданцев — поэтому его монолог был хорошо слышен в радиусе пятисот метров, и это-то при всеобщем шуме и гаме, творящемся на шабаше. Мама безмолвно страдала, успевая только местами кивать головой. Бабушка Рогда уже дорожку протоптала, наматывая круги возле, оккупированной моими будущими родителями, скамейкой. Остальные же вообще старались обходить эту самую скамейку десятой дорогой — стоило только кому-то ощутить на себе прищуренный взгляд желтоватых с узким зрачком демонских глаз, так и говоривших: "мое — не отдам".
Под утро народ уже дружно готовился к торжественному пролету на метлах, кочергах и в ступах над славной речкой Лебедь для встречи рассвета, а мама дослушивала правила противовоздушной обороны низшего руководящего бесовского состава на случай несанкционированного налета и бомбардировки "Первой Ангельской Батареи" (по простонародному ПАБ).
Между прочим, у меня давно уже бродят мысли на тему не в честь ли этой крылатой "батареи" были названы английские пабы, уж очень эта пернатая братия любит пропустить по стаканчику эля после вылета.
Не-не, я с ними не пила, мне, в связи с моей повышенной хвостатостью, по статусу не положено, но вот бабушка Рогнеда… в общем, у нее тоже видать молодость бурная была. Что-то я опять отвлеклась.
Так вот, только с помощью хитроумного плана все той же Рогнеды Филиповны, бабулечки родной, не в меру разговорившегося папу удалось отвлечь на две минутки, но этого хватило, чтобы мама вскочила на метлу и бросилась догонять улетающих однокашников кривоватым клином, раскинувшимся на полнеба.
Целую неделю после выпуска ничего не происходило, ну если не учитывать, конечно, осаду бабы Рогнединого дома, провинившимся и протрезвевшим маминым, на тот момент уже бывшим, кавалером.
В один из теплых июньских вечеров в доме раздался звонкий голос прабабки со стороны моего деда, маминого отца, Секлеты Мифодиевны. Голос громко вещал на весь дом о том, что: " якыйсь клятый дурэнь вжэ цилу нэдилю трусыть вэсь магичный бомонд, щоб дизнатыся дэ живэ симья БисОвськых и якась дуже чудова дивчына".
Надо сказать, что на двух параллельных улицах от бабушкиного дома на тот момент жило три семьи БесОвских, и, естественно, папа, а этим "дурнем" был именно он, первым попал к прабабке Секлете, вот она и прискакала к нам опережая всех остальных потревоженных родственников.
В общем, когда папа явился к маме домой, вся семья была в сборе, мамины щеки алели, аки маков цвет, а прабабка Секлета скрежетала зубами на чем-то не понравившегося ей папу. Папу это не смутило, и постепенно он освоился в маминой семье, отпугнув всех других претендентов на мамины сердце, руку и прочие симпатичные со всех сторон части тела.
Так в мытарствах "АД"- Город, Город — "АД" у них прошло полгода, а потом они всем дружно объявили, что хотят пожениться.
Что тут началось! Бабка Рогнеда была счастлива и всячески опекала будущего зятя, дед же Тормидонт с прабабкой Секлетой готовы были костьми лечь на дороге перед свадебный поездом. Какие аргументы только не шли в ход — и дескать дед его, правитель в отставке Асмодей одиннадцатый запойный пьяница (а зачем нам такая дурная наследственность), и он, папа то есть, таким станет раз уже с ней, мамой, под влиянием винных паров знакомился, и чем ей не угодил Перпетий Тынячий (мамин бывший), "колдун из такой многоуважаемой семьи, а то что загулял — так то по молодости" — ну да, с кем не бывает.
Папа послушал-послушал, потом молча собрал мамины вещи, схватил ее в охапку и, айда к себе, под землю в Шеол, где у него личные апартаменты во дворце правителей из пяти комнат и самое главное работа рядом. В пяти минутах ходьбы было расположено здание "АДа".
Именно в Шеол, подземный мир, поступают все души умерших. Там же и происходит распределение и воздаяние по заслугам в находящихся контрольно-пропускных пунктах в Ган Эден (Райский Сад прим. автора) и АД. Обе контору жуть как друг друга не любят, но приходится мириться, да, работа у них такая.
Свадьбу потом-таки сыграли, когда бабка Рогнеда — уважаю женщину, честное слово — надавала по мозгам мужу и послала свекровь: " идить Вы, мамо, в… до лису". Так, что теперь мы в основном живем у Асмодея Двенадцатого во дворце все в том же Шеоле, правда, дедушка уже давно на пенсии и папа занял его место, но всегда на каникулы и на выходные поднимаемся наверх. А маме вскоре очень понравился один праздник, который придумали "по пьяной лавочке" две ее подружки, которые из-за недостатка внимания к ним со стороны "мужеского полу", решили хотя бы на один день в году превратить жизнь мужчин в ад. Потому что ничто кроме этого праздника, по их задумке, не могло заставить мужчин толпами бегать по магазинам — кошмар любого мужчины — в судорожных поисках подарков своим женщинам. Вот мы и отмечаем его каждый раз, поднимаясь наверх. А что, нам нравится, особенно подарочки от папы с дедом, последний просто еще никак не выйдет из ошалелого состояния от такого количества внучек — поэтому чрезмерно нас балует.
