Иллюзии (СИ) - Совушкина Наталья (мир книг .txt, .fb2) 📗

Нет, я не вовсе пассивная, и меня нельзя назвать ведомым человеком, который во всём будет потакать подруге. Нет! Я вполне самостоятельна и учёба мне даётся хорошо! И друзья у меня были. А вот отца — нет. Подозреваю, что он расстался с матерью еще до моего рождения, и поэтому на него мне плевать с большой колокольни. Нельзя любить и страдать из-за человека, с которым, возможно никогда не виделся и, скорее всего, не увидишься. Наверняка ему нет дела до моего существования. Когда я была маленькая, мама рассказывала, что отец у меня красивый, умный, добрый и просто чудесный, только вот он работает в научной лаборатории где-то на краю света, а туда детей не пускают, и показывала мне фотографию, где ее обнимает какой-то мужчина.

Единственным доказательством реальности его существования, кроме потертой фотографии, был симпатичный медальончик, внутри которого спрятался странный черно-синий камешек. Когда я была маленькая, я часто открывала медальон и любовалась яркими искрами в глубине камешка и в своем детском воображении видела себя принцессой, похищенной разбойниками или пиратами, которая с помощью волшебного медальона, конечно же, преодолев все невзгоды, находила своих родителей… Но со временем камешек потускнел, и медальончик я носила уже просто по привычке, да и цепочка оказалась коротковата, чтобы снять его через голову, а замочка не было.

Когда появился Федор я была уже достаточно взрослой. Мама ходила счастливая-счастливая, но я не ревновала, тоже радовалась. Как же! У меня появился отец! Все как у других ребят.

Федор был высокий, красивый и веселый, и он мне нравился. Всего несколько месяцев счастья, после чего он пропал, а Лидочка ходила бледная, и я тоже замкнулась и не хотела ни с кем общаться. Постепенно меня все оставили в покое. Только Ольга не захотела, а Ольга всегда добивается своего. Она невероятно целеустремленная и яркая.

Чем только она не увлекалась: танцы, плаванье, лошади! И чем бы она решила заняться, в финансовой поддержке родители ей никогда не отказывали. Может потому что родители подруги были вечно заняты и таким образом пытались компенсировать ей недостаток своего внимания?

Но это совсем не значит, что они во всем шли у нее на поводу и не имели возможности влиять на нее. Когда её отец сказал, что дочери полезно будет заниматься ушу, открутиться не удалось, ни ей, ни мне. Дело в том что, она и меня умудрялась тащить за собой во все свои секции. Скорее всего, в её увлечениях моя дружеская поддержка была не очень-то и нужной, это был повод вытащить меня, но он работал.

Кажется, только от её увлечения танцами мне и удалось открутиться. Всё остальное мы прошли вместе, плечом к плечу. Просто когда Ольга захотела научиться танцевать, я как раз сама, по собственной инициативе записалась в кружок «Мастер» при каком-то клубе и наотрез отказалась сопровождать подругу на танцы из-за накладывающихся по времени занятий.

Ольга уезжала к учителю бальных танцев, я бежала в маленькую комнатку в полуподвальном помещении. Там я попадала в сказку, где маленький седой старичок с длинной бородой, с зелеными глазами, задорно поблескивающими за стеклами смешных очков, показывал нам, как из проволоки и стекляшек, можно смастерить красивые сувениры и украшения, а из ненужных деталей и шестеренок, пуговиц, бусин и кусочков кожи создавать удивительные браслеты и броши. Пока Оля в роскошном платье кружилась в вальсе и разучивала па, меня и еще несколько девчонок учили крутить проволоку, паять, шлифовать. Составлять композиции из казалось бы не совместимых элементов. А еще Гаригардьян Дридорович рассказывал истории-сказки о волшебных камнях, их происхождении и сочетаниях.

Жаль, что кружок просуществовал чуть больше года, и чем-то помешал городским властям. Когда я прибежала на занятия после весенних каникул, здание уже начали покрывать зелёный сеткой, якобы ставя на капитальный ремонт, а на дверях клуба висел замок. «Якобы», потому что и сейчас, спустя почти четыре года оно всё также и стояло закрытым и затянутым в уже порванную, пыльную зелёную сеть, но уже с выбитыми стеклами в окнах, а ремонт так никто и начал…

И сейчас я была безумно рада Олькиному предложению. Да кто б был не рад посмотреть мир? Кто в здравом уме откажется от предложения побывать в загадочных горах? Поработать годик в лаборатории на полном обеспечении, заработать денег, да еще и после этого попасть в ВУЗ на престижное место вне конкурса? Осталось только уговорить Лидочку.

Дома вкусно пахло обедом. На кухне работал телевизор, передавали новости региона и сводку происшествий. Диктор вещал о проводимых полицией мероприятиях, что-то о предупреждении преступлений среди молодежи и прикрытии очередного притона.

— Как дела? Все нормально? — выглянув из кухни поинтересовалась мама, внимательно оглядывая меня с головы до ног. Я молча пожала плечами. Ответить я бы всё равно не смогла, во рту была зажата веточка рябины, чудом сохранившая свой осенний наряд.

Сочетание ярко оранжевых резных листьев и тяжёлой грозди с горящими алым цветом ягодами настолько меня потрясло, что я не удержалась. Несмотря на полную сумку и рюкзак за спиной исхитрилась отломить понравившуюся веточку, чтобы притащить её домой. А сейчас, боясь сломать эту красоту, я была вынуждена держать свою добычу в зубах — в левой руке была авоська с продуктами, а в правой ключи от квартиры, где мы жили с мамой.

Убедившись, что с чадом всё в порядке, мать забрала сумку и снова скрылась на кухне. Закатив глаза и демонстративно вздохнув, я шумно скинула с плеч рюкзак на пол, и так и оставила его стоять одинокой косой горой в углу возле двери. Потом, аккуратно пристроив свою прелесть на тумбе перед зеркалом, немного попрыгав, скинула в прихожей куртку и ботинки. Босиком пошлёпала в ванную.

— Я уже волноваться начала, — вещала мать, выкладывая купленные мной продукты на стол. — Передавали, опять девушка пропала, молодая. Из общежития вышла вечером прогуляться и не вернулась. Да ещё и Клавдию Сергеевну встретила… она, конечно, любит нагнетать, но всё же… Так она рассказывала, что не только девушки пропадают. Только за последний месяц у них трое студентов исчезло, и из них один — парень! — она назидательно подняла указательный палец вверх.

— Ну, мам, подожди, я только пришла… — устало вздохнула и плюхнулась на табурет в уголке. — Извини, задержалась, но ведь со мной ничего не случилось! Мы с Олей после занятий заскочили в магазин, а потом решили еще пройтись… И ребята с нами! Ты же знаешь, я ж аккуратная, одна нигде не хожу. А тетя Клава всегда всех пугает, имидж у нее такой. Поработай-ка три десятка лет комендантом в студенческой общаге, невольно запугивать всех начнёшь… одним своим взглядом заморозить может! И вообще… у неё уже профессиональная деформация!

— Я всё понимаю, но почему ты не позвонила? — она и вздохнула, присев на второй табурет и отставив пустую чашку. — Пойми, люди вообще часто пропадают. И не только одинокие или приезжие. Мы не всегда это замечаем, город очень большой, никто друг к другу особо не присматривается… Да и темнеет рано.

Лицо матери стало грустным и усталым. Я взглянула на мобильный и почувствовала себя виноватой — три пропущенных звонка.

— Ну, прости… Не видела, не подумала! Ну, не расстраивайся ты так!

— Ладно, — со вздохом отмахнулась она, откидываясь к стенке, — Котлеты и макароны на плите, но они давно остыли, сыр в холодильнике. Разогревай, ешь и рассказывай, как с дела.

Я обняла мамочку за плечи и поцеловала в затылок, замерла, уткнувшись в её плечо. В носу защипало от переполнившего меня чувства любви и нежности к самому дорогому для меня человеку.

Невольно тёмной волной накатили воспоминания. Почему так произошло? Почему Федор ушел? Прошло немало времени, как мы остались вдвоём в нашей квартирке, и, хотя жизнь матери не сосредоточилась только вокруг меня: была и работа, и подруги, и посиделки с тётей Клавой… Но никаких мужчин в нашем доме не появилось, ни в каком качестве. А ведь она ещё совсем молодая! Мама старалась не вспоминать, а я так и не поняла, почему…