Краденая судьба (СИ) - Серебрянская Виктория (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt, fb2) 📗
Просто неделю назад с Земли прибыла проверяющая комиссия. Они совали свой нос везде и всюду. И вчера появились в том ангаре, где я третий день безуспешно пыталась оживить давно отживший свой век автопогрузчик. Я как раз ковырялась под днищем платформы, устраняя очередную, сотую уже по счету поломку, когда в ангаре раздался топот ног и нервный голос Шиана, моего непосредственного начальника, зовущего меня по фамилии:
– Захарова! Ты где?
Шиан, огромный, под два с половиной метра ростом полукровка, нервно сжимал и разжимал пудовые кулачищи. Я часто удивлялась тому, что такой крупный и сильный мужчина занимает мелкую руководящую должность вместо того, чтобы служить в звездном флоте или осваивать новые земли. Он и менеджмент в моем понимании были столь же несовместимы, как огонь и вода.
– Захарова!
Шиан явно нервничал. И я, отложив в сторону зеркало, в которое наблюдала за начальником и высокой делегацией, попой вперед поползла наружу. Если бы знала, чем все это закончится, лучше бы рискнула и протиснулась бы вперед.
Оказалось, что моя задница, обтянутая заляпанной машинным маслом серой тканью комбеза, привлекла одного из лощеных делегатов с Земли. И, пока Шиан распинался, расписывая мои знания и умения, тот, недолго думая и не боясь испачкаться, бесцеремонно облапил мою пятую точку.
Мне бы молча отодвинуться подальше от заезжего похотливого павиана. Но нет, я решила продемонстрировать гордость и полное отсутствие ума. Проще говоря, я, не раздумывая, влепила нахалу пощечину. Но не рассчитала силу удара. Холеный красавчик не удержался на ногах, и как подкошенный рухнул под гомерический смех коллег на кучу отработанных деталей.
Результат оказался плачевным для нас обоих. Красавчик поднялся на ноги с наливающимся на щеке синяком и ссадиной от какой-то железяки, с шикарными масляными пятнами на белоснежной сорочке. И недобро на меня глядя. А я теперь лишилась работы в самый неподходящий момент.
Мы с Пашкой как раз собирали деньги на свадьбу и переезд с этого проклятого астероида на Землю. Оба мечтали об этом практически с детства. Прозрачный купол и искусственная атмосфера надоели обоим до чертиков. А Пашка еще и до икотки боялся повторения прошлого.
Мне было десять, а Пашке четырнадцать, когда на единственном предприятии астероида RZ-111, перерабатывающем отходы заводе произошел взрыв. Я до сих пор не знаю, что послужило тому причиной, материалы следствия правительство Земли засекретило. Но в живых осталось не более десяти процентов населения астероида. В основном, это были дети разных возрастов. В тот день у нас была экскурсия в открытом космосе. На самом астероиде после того, как взрывом разворотило Купол, выжили только те, кто был достаточно далеко от эпицентра взрыва и находился в защитных костюмах.
Большинству детей повезло: их разобрали на воспитание родственники с Земли и других колоний. Кучку неудачников, у которых родственников не нашлось, правительство сформировало во Временный детский дом на спешно отстраивающемся астероиде. Да так про нас и забыло.
От не вовремя накативших жутких воспоминаний я передернула плечами. И шепотки за спиной тут же стихли. Я брезгливо прикусила губу. Гадюшник. Все же хорошо, что меня уволили. Пашка, мой жених, с которым мы жили уже вместе, как раз заканчивал какой-то эксперимент. И уверял меня, что ему дадут за это большие деньги. Нам хватит на свадьбу, переезд на Землю и покупку своего жилья. Да, сначала это будет, скорее всего, еще более скромная квартира, чем есть у нас на астероиде. Но меня это особо не волновало. Руки-ноги есть у обоих. Голова тоже. Значит, деньги заработаем.
Собрав то немногое, что принадлежало лично мне, я обнулила код на шкафчике с вещами. Вот и все. На руке пиликнул зумм, уведомляя меня о зачислении выходного пособия. Мельком взглянув на дисплей, я скривилась. Денег было мало. Нужно поговорить с Пашкой. Возможно, придется найти какую-то подработку. Если эксперимент еще не готов.
Нелепо было идти домой, когда в разгаре рабочий день, и над головой во всю сияло искусственное небо. Обычно я возвращалась, когда дневное освещение уже было отключено, а над головой висели низкие и злые звезды. Не знаю почему, но меня всегда при виде картины космоса за пределами купола пробирала дрожь. Я боялась безвоздушного пространства.
Сама не знаю почему, я остановилась в паре метров от входа в блок, где на третьем уровне находилась наша с Пашкой квартирка, и задрала голову вверх. Искусственное небо полностью имитировало земную атмосферу в ясный солнечный день. Под куполом даже витали запахи, присущие осеннему сезону Земли – горечь опавших листьев и легкая сырость. Не разу не бывав на Земле, я тем не менее много о ней читала. И мечтала, что однажды вдохну настоящий, а не сгенерированный умными автоматами воздух. Нужно только поднатужиться, и собрать денег на переезд и на жилье на первое время. Хотя бы на съем, если не получится купить собственное. А я читала, что сейчас собственная квартира на Земле, состоящая из одной жилой комнаты, настоящая роскошь. И увы, доступна очень немногим.
Я вздохнула и нашла глазами окна нашей двухкомнатной квартиры. Мы ее купили, сложив деньги от продажи тех комнат, что выделило нам государство после выпуска из детского дома. Горечь снова подступила к горлу. Мне и Пашке, как и десятку других несчастных, не повезло – мы оказались круглыми сиротами. После катастрофы на RZ-111 живых родственников у нас не осталось. Были только мы: я у Пашки, и Пашка у меня. Смахнув непрошеную влагу с глаз, я с улыбкой смотрела на бледно-желтые шифоновые шторы на нашем окне. Все наладится. Все у нас будет хорошо, несмотря ни на что.
Я нащупала в кармане комбеза электронную карту входного ключа. Давно уговариваю Пашку раскошелится на замок со сканером отпечатка пальца. На сколько же это было бы удобнее пластиковой карты, с которой я вынуждена постоянно носится. Но мой жених – кремень, не соглашается ни в какую, мотивируя это тем, что такие замки стоят неоправданно дорого. Ничего, я снова улыбнулась своим мыслям, очень скоро все изменится. На Земле, я уверена, таких пережитков прошлого, как идентификация по чипу в карте, давно уже нет. Придется Пашке смириться. Я хихикнула. И в этот момент где-то над головой раздался взрыв.
Искусственный дневной свет мигнул и погас. И на меня раздраженно уставились, не мигая, звезды. Тревожно и тоскливо взвыла сирена. Последний раз я ее слышала лет пять назад в своих кошмарах. Снова и снова переживая момент гибели родителей. По спине вниз стекла струйка холодного пота. Что случилось?! Что за взрыв? Почему погас свет? Накатила паника. Сильная до такой степени, что я не могла себя заставить вдохнуть ставший вдруг почему-то вязким воздух. Или это повредился купол? И мы теперь все здесь задохнемся, как крысы в банке?
Меня затрясло. Судорожно пытаясь вздохнуть, я лихорадочно искала глазами окна нашей квартиры. Может, мне повезет, и я напоследок увижу Пашку? Гул в ушах нарастал. Перед глазами начали расплываться и взрываться со скоростью света багровые круги. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее. А окна квартиры никак не находились. И вообще, весь наш блок утонул в какой-то странной, подвижной темноте, которая словно живая, распускала во все стороны гибкие маслянисто-блестящие щупальца. Как будто кого-то искала.
Кто-то бесцеремонно выдернул из моих сведенных судорогой пальцев карту ключа. Сквозь шум в ушах я услышала холодный равнодушный голос дроида:
– Мария Захарова, статус: безработная, проживает в сто двадцать первом жилом блоке на третьем уровне. Квартира номер двести двадцать два.
Мужской голос досадливо крякнул:
– Проживала. Судя по показаниям системы безопасности, ее квартира оказалась в эпицентре взрыва. Скорее всего, полностью уничтожена. – Тут я почувствовала, как меня не слишком бережно встряхивают за плечо: – Эй, гражданка Захарова! Вы меня слышите?
Я слышала. Шум в ушах постепенно успокаивался, стихал. Вот только ответить безопаснику оказалось выше моих сил. Я никак не могла поверить услышанному. Как это – полностью уничтожена? Этого просто не может быть! Нет! Только не сегодня! Там же Пашка! Как-то совершенно внезапно мои ноги подкосились, и я начала медленно оседать на тротуар.
