Кровавое пророчество (ЛП) - Бишоп Энн (е книги .txt, .fb2) 📗
ДВОР ЛЕЙКСАЙД
Л.З.Н.Д.
Людской Закон Не Действует. Она стояла на земле, которая принадлежала Иным. Может она и была на мгновение вне опасности от человеческих хищников, но если её тут поймают, она окажется во власти существ, которые лишь выглядят людьми, и даже кто-то, кто живёт взаперти, знает, что случается с людьми, которые неосмотрительны в своих встречах с терра индигене.
Второй знак был приклеен к внутренней стороне двери. Она долгое время таращилась на него, невзирая на онемевшие ступни и пониженную температуру.
ТРЕБУЕТСЯ:
ЛЮДСКОЙ СВЯЗНОЙ
ПРИЁМ В «ВОПИЮЩЕМ ИНТЕРЕСНОМ ЧТИВЕ»
(ЗА УГЛОМ)
Работа. Способ заработать денег на еду и жилище. Место, где она может спрятаться на некоторое время. Место, где, даже если её найдут, охотники не смогут забрать её, потому что людские законы тут не действуют.
«Вопиющее Интересное Чтиво». Очень похоже на название магазина Иных.
Она могла умереть здесь. Большинство людей, которые связывались с Иными, умирали, так или иначе. Но учитывая то, что она увидела в видении, она в любом случае умрёт. Но хотя бы раз в её жизни случится то, что будет с ней на её условиях.
И, приняв решение, она тяжело пошла обратно к тротуару и поспешила за угол. Свернув направо на Кроуфилд Авеню, она увидела двух людей, выходивших из магазина. Свет и жизнь. Она направилась и к тому, и к другому.
* * *
Заняв своё место за кассой, Саймон Вулфгард взглянул на настенные часы и произнёс: <Сейчас>.
Вой из задней части книжного магазина заставил ожидавшую женщину взвизгнуть и более мужественных проворчать от неожиданности.
Повысив голос, чтобы его услышали люди в пределах видимости, он сказал:
— Десять минут до закрытия.
Не то чтобы они не знали этого. Вой был десятиминутным предупреждением — как и Волк, занявший позицию у двери, был собственным знаком безопасности книжного магазина. Оставшийся без руки мнимый магазинный вор вселил сильное чувство честности в остальных людей, которые пришли в «Вопиющее Интересное Чтиво». Необходимость перешагивать через кровь — и проходить мимо Волка, который всё ещё хрустел несколькими пальцами — оставляли огромное впечатление, не говоря уже о ночных кошмарах.
Это не останавливало мартышек и на следующий день они возвращались и пялились на кровавые пятна и перешёптывались друг с другом, пока пролистывали содержимое магазина. Нервное возбуждение, испытываемое при обходе стеллажа и встречи лицом к лицу с одним из Иных в его животном обличье — и еще больше нервной дрожи, когда время от времени лицезрели перевоплощение и ужасное насилие — способствовало росту продаж ужасов и триллеров, и помогало книжному магазину поддерживать приемлемый доход.
Правда, ни один магазин в Дворе не нуждался в доходе, чтобы оставаться в бизнесе. Магазины работали для удобства терра индигене, которые жили в Дворе, и давали возможность остальным Иным получать сделанные людьми товары, который они хотели. Скорее его собственное желание понять, как вёлся бизнес — и испытать честность людских компаний, с которым он вёл дела — дали Саймону стимул держать свой магазин в плюсе каждый месяц.
Но «Вопиющее Интересное Чтиво» не следовал человеческой практики розничной торговли, когда речь шла о часах работы. «ВИЧ» закрывался ровно в девять вечера в дни, когда он был открыт для людей, и некоторые из сотрудников, не смущаясь, меняли формы и кусали задержавшихся покупателей, которые считали указанные часы закрытия магазина быстрее рекомендацией, нежели точным временем.
Он пробил несколько покупок, больше чем он ожидал для вечера, когда здравомыслящие попрятались по домам, чтобы избежать холода продувающего ледяного ветра и лютующего снега, который кусал также сильно, как любой Волк. Конечно же, некоторые из мартышек жили поблизости и пользовались книжным магазином и соседней кофейней «Лёгкий Перекус» в качестве их места скопления, когда они не хотели проводить вечер, напиваясь в тавернах Главной Улицы.
«Люди», — напомнил себе Саймон. Он поправил очки в тонкой оправе, в которых он не нуждался для зрения, но посчитал, что они придавали ему вид несколько простоватого и более доступного. Называй их «людьми», когда ты в магазине. В этом случае меньше шансов использовать оскорбление, когда разговариваешь с сотрудниками. Довольно сложно найти помощь, которую мы можем стерпеть. Нет смысла отгонять тех, кого мы имеем, оскорбляя их.
Слово пересекло океан и пришло из Африках, где Лионгард относился к людям как к лысым, тараторящим мартышкам. После того как терра индигене в Таисии увидели картинки мартышек, они внедрили слово, потому что оно подходило очень многим людям, которых те встречали. Но он был членом Деловой Ассоциации, которая владела комплексными универмагами и магазинами Двора, как и главой Двора Лейксайд, поэтому он старался не оскорблять — по крайней мере, вслух.
— Саймон.
Он повернулся в сторону голоса, который прозвучал как тёплый сироп, когда женщина в парке с капюшоном расправила плечи. Движение приподняло край её короткого свитера, обнажив несколько сантиметров загорелого живота, который по-прежнему выглядел мягким для укуса.
Много людских женщин приходило в магазин, вынюхивая в надежде, что их пригласят на прогулку по одичалой стороне, но нечто в этой самой женщине заставляло его желать впиться в её горло клыками, вместо того чтобы ущипнуть за животик.
— Асия, — он слегка откинул голову, жест был и приветствием, и пренебрежением.
Намёка она не поняла. Никогда не понимала. Асия Крейн положила на него глаз в первый же день как вошла в «Вопиющее Интересное Чтиво». Это было частью причины, почему она ему не нравилась. Чем сильнее она давила в попытках приблизиться к нему, тем больше это походило на вызов, который ему необходимо было преодолеть, и тем меньше он желал видеть её поблизости. Но она никогда не давила чересчур сильно, чтобы он смог оправдать нападение на неё за присутствие в его магазине.
Ещё несколько людей встрепенулись в зимних пальто и шарфах, но у кассы никого больше не было.
Подарив ему «Укуси меня, мне это нравится» улыбку, она сказала:
— Ну же, Саймон. Прошло уже больше недели, а ты обещал мне подумать.
— Я ничего не обещал, — сказал он, приводя в порядок прилавок у кассы.
У неё были светлые волосы и карие глаза, и несколько мужчин, работавших при Дворе, говорили ему, что она красивая. Но было в Асии что-то, что беспокоило его. Он не мог лапой указать на что-то определённое, кроме как на неотступное следование за ним, когда он чётко дал понять, что не заинтересован, но это ощущение стало причиной, почему он отказался дать ей работу в «ВИЧ» в её первое посещение. Это также было причиной, почему он не позволит ей арендовать одну из четырёх квартир гостиничного типа, которые Двор иногда представлял людским работникам. Теперь она хотела стать Людским Связным — эта работа позволит ей получить доступ в сам Двор. Он съест её раньше, чем даст эту работу. И Владимир Сангвинатти, второй управляющий магазина, неоднократно предлагал помочь, если в одну из ночей Саймон посмотрит на Асию и почувствует голод. Справедливое соглашение, поскольку Влад предпочитал кровь, а Саймон любил сдирать куски свежего мяса.
— Мы закрыты, Асия. Иди домой, — сказал он.
Она театрально вздохнула.
— Я бы очень хотела эту должность, Саймон. Та, что у меня сейчас, едва оплачивает аренду и она скучная.
Теперь он даже и не пытался звучать дружелюбным.
— Мы закрыты.
Очередной вздох, а следом надутые губки, и она застегнула парку, натянула перчатки и наконец-то ушла.
Джон, ещё один член Вулфгард, покинул своё место у двери и занялся поиском заблудивших. И поэтому Саймон был один в передней части магазина, когда вновь открылась дверь, впустив порыв холодного воздуха, и он посчитал его освежающим после всех запахов, которые используют люди.
