Сказка о женитьбе... (СИ) - Ветер Виктория (читаемые книги читать .TXT) 📗
Русалка на раскидистых ветках дерева с живыми корнями расположилась, сидит, мокрые волосы чешет, титьками голыми трясет да глазами сверкает, не иначе в сговоре с коварным деревом, чтоб значит на титьки да на взоры призывные засмотрелся да поближе к дереву подошел, тут оно тебя корнями и прихватит.
А потом что, не ведомо, да и не очень и интересно, по-советски говоря. У русалки то все равно ниже пояса хвост рыбий. И что толку от её взглядов страстных? Сама, наверное, ласки хочет, бедная...
Вурдалаки в розовых кафтанах с ветки на ветку прыгают, зубы скалят. Эти то понятно, кровь теплую человеческую учуяли. Да вот фиг вам!
Аромат в лесу необычный, какими-то ароматами пахнет, цветами, сеном свежим, пряностями да ягодами.
У Изохи голова начала кружиться от таких запахов, когда вывел его незнакомец на берег чудного озера.
Вода в озере то-ли розового, то-ли малинового цвета, а трава на берегу в свете луны синей кажется. Само озеро круглое как сковородка, с этой стороны, с которой подошли как поляна пологая, а с противоположной ельник в плотную подступает. Старый ельник, без подлеска. А с левого бока озера болото. Вот как так быть может?
Пока дивился на все это Апанас, нечистый снова шепчет:
- Спрячемся здесь, в кустах - махнул рукой на прибрежные заросли - сейчас она придёт. Она каждую ночь приходит сюда купаться. Красоты она неописуемой, хоть и полукровка, - продолжил говорить устраиваясь на мягкой траве, - а может по тому и красива так, что отец у неё человече, а мать из здешней нечисти. Какой-то охотник, заблудился, или болотника его заманила, красивая тоже её матушка, заманила да потопила, в болоте. Да знать тож красавец был, понравился он все-ж болотнице, что не сразу потонул тот несчастный, если в положенный срок родилась Ксения. - Глаза у нечистого вдруг заблестели, ноздри раздулись, - смотри, смотри Апанас, идёт сама...
Откуда появилась на берегу озера девушка, отставной солдат так и не понял, то-ли из тумана соткалась., то-ли из топи вышла.
Длинная рубаха из красного шёлка по подолу рукавам и вороту замысловатым узором вышита, таким как безрукавка, у нечистого, на тонкой белой шее ожерелье из зелёного камня, чёрные как смоль волосы на две косы заплетены. Рубаха девичий стан при каждом шаге облегает, что все сразу угадывается, и грудь полная, и бедра статные.
Стала Ксения волосы расплетать, потом сапожки разула. Эх, лучше бы не нагибалась, аж кровь забурлила у старого солдата!
Дале смотрит Апанас, копытец нет, и ножки не лягушачьи, человеческие - маленькие беленькие. Тут вдруг повела девица плечами, и рубаха с плеч свалилась сама, как по волшебству. Под рубахою само собой ничего, кожа белая в свете лунытак и притягивает взгляд. Ну не кожа, то что пониже спины...
Апанаса аж пот прошиб, смотрит, не отрываясь на красавицу, до чего же хороша девка! В поясе одной рукой обхватить можно, а бедра не у каждого на коленях разместятся. Груди как яблоки наливные.
Перешагнула Ксения через рубаху, и стала медленно входить в воду. Всё при ней, даже лишку, вот там где у людей ничему быть не положено, у этой маленький такой хвостик.
Зашла она по бедра и давай там плескаться, вот рукой по глади озера шлепнула, брызги в разные стороны полетели, смех серебром рассыпался. Капельки воды на теле сверкают, переливаются.
И мнится Изохе, что капельки пота это, от страсти подаренной. Губы алые вздрагивают, зачерпнула горсть воды и провела по груди себе, темные соски напряглись, торчком стоят! А девушка голову назад запрокинула, и долетел до берега то-ли стон, то-ли вздох.
У Апанаса в штанах тесно вдруг стало, отвернулся, от искушения, да только как будто и не отворачивался, так и стоит перед глазами, то крупная грудь девичья, то ягодицы упругие с капельками воды...а нечистый тем временем Изохе на ухо шепчет:
- Сейчас подойдёшь к ней, снимешь у неё кольцо с пальца да мне это кольцо принесёшь. Кто этим кольцом завладеет, тот будет ей мужем, заведено так.
- Не так уж я правильно жил, чтобы по воде яко посуху ходить - пробормотал солдат под нос себе. Хотя, положа руку на сердце, понесся бы и по воде как посуху, хоть по угольям раскалённым. Уж больно страсть в нем взыграла.
Нечистый в ответ, ничего не сказал, а Изоха тоже помалкивал, только глаза старательно отводил, чтоб не смотреть на девушку, только-бы еще уши чем заткнуть, чтоб не слыхать этих вздохов, да смеха переливчатого.
Получил тычка в бок, от жениха самозванного. Тот тоже видно девицей залюбовался, и упустил из виду, что Апанас уж овладел ей мысленно, и не по разу.
Вышли они с нечистым из кустов потихоньку, подошли к самой воде, не прячаськ самой воде, смотрит Изоха, а вода то льдом покрывается, вот уже всё озеро льдом сковало, Стоит Ксения не шелохнуться ей.
- Смотри Апанас, как она меня любит - говорит нечистый - аж вода стынет. Иди теперь ты к ней по льду, сними кольцо, да возвращайся сюда. А я не могу подойти, моя страсть лёд растопит, и сбежит красавица.
Апанас не заставил долго себя упрашивать, ступил на лёд.
Вот он уже почти на середине озера, сердце бухает кузнечным молотом. И думы разные в голову лезут. О том, что не мил жених полукровке. Уж точно не мил, раз вода стынет. И видать подлостью да обманом нечистый её заполучить хочет.
Отец-то потоп у девки, и даже если мать жива, все равно сирота считай. А солдат отродясь сирот не обижал. А девка то какая! Огонь, а не девка! Стар он для нее, конечно, да и нет ничего за душой, чтоб женихом назваться. Но от беды спасти может. Пусть сама девка судьбу свою думает. И так не больно повезло видать, и среди нечисти не своя, и людей не знает...
Этими думами пытался Изоха отгородится, от того, что уже потихоньку вползало в его сердце. Любовь.
Подошёл Изоха в плотную к лесной красавице... А глаза у неё синие-синие как васильки во ржи, брови соболиные, губы - что спелая малина. Опять заныло что-то там, куда насмерть пуля бьет. Душа, наверное.
Вот вроде нечисть болотная, а столько простоты в ней, наивности, в глазах ни стыда ни лукавства ни капли нет, и руками не закрывается, верно как и не знает вовсе, стыда то. Страх чуть-чуть плещется, детский такой, и... надежда?
Сам не зная почему, вдруг спросил Изоха, наверное, голосок её услыхать захотелось, "А почему тебя Ксенией назвали, девица?"
А голосок у неё и правда, как бубенчик серебренный.
"Аксения, по-вашему, моё имя будет. Это значит чужой или от чужого. Мой отец был не званым гостем в лесу.... А ты был зван сюда, по тому живым из леса выйдешь. Только беги тем берегом через болото, не утопнешь, беги человече, плохо тут, а ты хороший, меня обидеть не хочешь, и похоть свою усмиряешь. Добрый ты человек, не место тебе тут."
А сама так глядит синими глазищами, что потерял Изоха не только сердце, но и разум вовсе. Сам не понял, как обхватили руки стан девичий, легонько, чтоб не напугать, провел по волосам шёлковым, спины коснулся, и ниже, да как от углей раскаленных руку отдернул, совсем помешался, захотелось схватить крепко, и слиться прямо здесь с ней, благо что и лед начал таять, освобождая бедра девушки.
Совладал с собой усилием воли закаленной, только сорвал поцелуй с губ малиновых, и бросился бежать к другому берегу без оглядки. Лед под ним потрескивает, позади тоже слышно, как Ксения на лед выбралась, и тоже к берегу бежит. Несколько шагов осталось до сухого места, вдруг исчез под ним лёд, как и не было - это нечистый на том берегу увидал, что Апанас совсем в другую сторону бежит, и бросился за ним вдогонку. Едва нечистый на лёд ступил, как тот в миг растаял, ибо не только страсть жар вызывает, но и злоба тоже. А у нечистого и того, и другого сейчас в избытке. Окунулся Изоха с головой, нахлебался водички от неожиданности, к счастью не глубокое озерцо оказалось, кое-как выбрался на бережок.
Как бежал через ельник, болото, потом снова через ельник, Апанас не помнил, может и кругами бегал, откуда только силы взялись?!
