Хранитель вселенной. Одобренный брак (СИ) - Миленина Лидия (книги .TXT) 📗

Как и Карине когда-то, ничего другого ему, видимо, не пришло в голову. Карина усмехнулась. Посмотрим, что скажет Тарро на этот раз. Похоже, у них действительно появилась возможность узнать ответы на животрепещущие вопросы про Древних и Вселенную. Отвечал Тарро охотно.

— Нет, Игорь, — Рональд усмехнулся краем рта, — баланс необходим между всеми компонентами системы. А добро и зло – это лишь два из них, и представления о них сильно отличаются в разных мирах, на разных планетах и в разные времена. Поверь мне, я и сам видел, как понятия добра и зла менялись неоднократно даже на одной планете в течение нескольких сотен лет, или даже быстрее. Древние хранят баланс между единством и разъединением, необходимый для сохранения целостности системы, то есть Вселенной и миров, ее составляющих.

— Чего? — переспросил обалдевший Дух. А вот Карина, к собственному удивлению, поняла. По крайней мере, интуитивное ощущение, что Тарро говорит правду, что именно так все и есть, было четким. Мысль была простой, странно, что она раньше не приходила ей в голову.

Рональд улыбнулся.

— Для того чтобы что-то существовало, оно должно быть «целым». Думаю, как медикам, вам хорошо знакомо понятие структурно-функциональной целостности, — Карина с Духом кивнули. — Это касается объектов любого уровня организации. Например, если у чашки отбить ручку, то, конечно, в нее по-прежнему можно будет налить жидкость. Но она потеряет одну из своих функций – возможность, чтобы ее держали за ручку. То есть ее общая структурно-функциональная целостность будет нарушена. А если отбить донышко, то ее структура и функция пострадают еще сильнее. То же самое касается и Вселенной – для нормального существования она должна сохранять целостность.

— Это понятно, — вздохнул Дух. — Но при чем тут единство и разъединение?

Карине же казалось, что она слушает о чем-то знакомом, очевидном, просто давно забытом. При этом она чувствовала, как со словами Рональда она сама словно становится более целостной внутри, и ее охватывает ощущение перламутровой, сияющей полноты существования.

— Для того, чтобы эта целостность сохранялась, необходимо, чтобы в системе присутствовала как раздельность, так и единство. Так, если мы возьмем стакан, — Рональд взял в руку стакан из-под сока, — то, чтобы он был стаканом и в него можно было налить жидкость, у него должны быть отдельные части – стенки и донышко. Это разъединение. В то же время эти части должны быть спаяны друг с другом. Это единство.  Так и для того чтобы  живые организмы сохраняли целостность, жили и функционировали, в них все должно быть взаимосвязано, все процессы должны проистекать в тонкой кооперации друг с другом под управлением регуляторных систем.

— Конечно, — кивнула Карина. — А с другой стороны, чтобы жить и функционировать, организм должен быть разделен на отдельные части: системы органов, сами органы, ткани и, наконец, отдельные клетки.

— Совершенно верно, — улыбнулся Рональд. — А если баланс между единством и разъединением сдвинется в ту или иную сторону, то существование организма окажется под вопросом. Если органы, ткани и клетки перестанут взаимодействовать друг с другом, будут разобщены, то есть баланс сдвинется в сторону разъединения, организм погибнет. Но и если органы и ткани сольются друг с другом, утратят свою отдельность – сдвиг в сторону единства – то жизнь организма опять же окажется под вопросом.

— Понятно, — сказала Карина. — Но как вы определяли, что баланс нарушен? Неужели просто выявляли, где стало слишком много единства или, наоборот? Наблюдали и рассчитывали? Как ты это делаешь?

— Да, — поддержал ее Дух, — тут ведь можно ошибиться, применить жесткие меры, а сдвига и не было…

Рональд усмехнулся.

— Несомненно. Чтобы заметить сдвиг баланса, Древним не нужно было даже думать об этой концепции. Большинство и не думало, потому что существовала конкретная методика и отлаженный механизм. Когда тот или иной мир находится в балансе, то он не неподвижен.

— Это как? — удивился Дух.

— Миры ведь тоже где-то «находятся», и я уже рассказывал Карине, что это «место» - пространство Вселенной, которое обычно называли «надпространством», в то время как просто «пространство» относилось к пространству отдельно взятого мира. И в этом «надпространстве» сбалансированные миры колеблются. Это красивые, гармонические колебания. Когда вся Вселенная сбалансирована, то создается ощущение, что миры, колеблясь каждый с собственным тембром, высотой и силой, создают музыку, — он улыбнулся.

— Древние могли слушать эту музыку и находить дисгармоничные ноты? — предположила Карина.

— Да, если выразиться образно. С возрастом у Древних развивалась способность частично выходить в надпространство и слышать – вернее ощущать – колебания миров. Разумеется, это духовная способность, выйти в надпространство в физической оболочке проблематично. Если колебания какого-то мира становятся дисгармоничными, значит, баланс в этом мире нарушен. Хранители ничего не видят в надпространстве, они всего лишь ощущают общность миров, чувствуют колебания и их источник — в этом мире, в другом, в отдаленных мирах. Сильные колебания охватывают много миров. Кстати, именно со способностью частично выходить в «надпространство» и ощущать колебания миров и связано особое чутье, или интуиция, Древних,  - улыбнулся Рональд, - никакой мистики тут нет, все технически объяснимо. Причем, поскольку самой техникой сейчас владею только я, другие знакомые вам Древние делают это подсознательно, автоматически, сами не понимая, что произошло и воспринимают это просто как сильную интуицию.

— Ааа, ясно… — протянул Дух, — а дальше что? Ну, определили источник колебаний и что?

 — А дальше отправлялись туда, рассчитывали ситуацию, диагностировали, что именно сдвинуло баланс – тут тоже нужна определенная тонкость и опыт. И предпринимали меры, чтобы баланс восстановить, — сказал он.

— Какие?

— Меры могут быть самые разные. В каких-то случаях – организовать крепкое объединение, в других, напротив, разобщить нации и страны. А в некоторых – даже развязать войну. Пути достижения цели были разнообразные, это только примеры.

Карина с Духом переглянулись. Заметив это,  Рональд улыбнулся своей фирменной улыбкой уголком рта:

  — Не волнуйтесь, Древние стараются придерживаться гуманизма, характерного для коралийцев.

— Хм.. А можно, еще спрошу? — сказал Дух, потому что Рональд,  видимо, не собирался продолжать. — Личный вопрос.

— Разумеется.

— Почему ты не ушел с остальными Древними?

Рональд усмехнулся, и усмешка показалась Карине невеселой.

— Я не разделял убеждений отца, что Вселенная больше не нуждается с Хранителях, что она обрела способность к самобалансировке. Я всегда ощущал, что это обманчивая «тишина».  К тому же на Совете Древних было решено, что хотя бы один Хранитель должен остаться, чтобы присматривать за этой системой. И еще один – чтобы заниматься Союзом. Последняя роль, как вы знаете, досталась Б'Райтону, он был рожден для этого. Я же всегда был достаточно силен в перемещении между мирами и проведении «иномировых проектов». Я вызвался остаться, и Совет  признал, что я справлюсь. Кроме того, у меня были и личные причины остаться.

— Какие? — осторожно спросила Карина.

— У меня остались здесь близкие, за которыми тоже следует присматривать, - сказал Рональд и слегка усмехнулся, - например брат.

Дух многозначительно посмотрел на Карину – мол, более четкого ответа мы не получим. Карина улыбнулась и утвердительно кивнула, что да, нужно переводить разговор в другое русло. А ведь Дух не понимает, что стояло за его словами, подумала Карина. Не понимает, что значит остаться, когда все Древние ушли. Остаться одному делать то, чем раньше занимались пятьдесят — или сколько их там было — Древних. Расстаться со всеми родственниками, со всеми себе подобными. И обрести огромный труд, огромную ответственность и бесконечное одиночество. Древний человек, человек-космос, абсолютно спокойный, до бесконечности глубокий, немыслимо теплый и, как бритва, жесткий. Она смотрела на него, и в груди раскрывалось нечто необъятное, как тот самый космос в его глазах. Всепроникающее сочувствие и острое интуитивное понимание.