Мемуары рядового инквизитора. Господин королевский некромант (СИ) - Романова Галина Львовна

И тут случилось чудо. Паренек сник. Его оживление куда-то испарилось. Он сидел, пришибленный, опустив глаза, и было видно, как румянец смущения заливает его щеки.

- У вас нет отца? – участливо спросил я.

Не поднимая глаз, он решительно замотал головой.

- Сочувствую. А ваша мать? Она… жива?

Последовал короткий кивок.

- Это уже хорошо. Под каким именем вы поступили в Институт? Под именем матери или…

Дело в том, что я худо-бедно помнил список новичков – как-никак, полторы седмицы в приемной комиссии просидел, а на память еще не жаловался! – так вот, среди неофитов я встретил несколько знакомых мне фамилий. Во-первых, в Институт в этом году прибыл поступать уже третий юноша с фамилией Жижка, а во-вторых, кто-то из них, сидящих передо мной, носил другую хорошо знакомую мне фамилию. И я буду не я, если это не…

- Моя мать… моя мать, - голос болтуна упал до шепота, - ее зовут Марта Белла. И…

Вот оно! Я почувствовал мстительную радость. Сын моего недруга, который подставил меня двадцать лет назад и подвел под суд Инквизиции, сидел передо мной.

- А вы – Йозеф Белла, не так ли? Ваш отец пропал без вести, насколько я знаю.

Сын печально знаменитого Добринского некроманта Йожа Беллы только кивнул головой, не поднимая глаз.

- И вы хотели {у меня} спросить, написал ли {мой родственник} Згаш Груви правду о вашем отце или выдумал все это для красного словца?

Новый кивок и тихий всхлип. М-да, мальчик, вот так-то. На что ты надеялся? Что я предпочту скрыть наше давнее знакомство? Или что это – всего-навсего случайное совпадение?

- Сыновья не отвечают за поступки своих отцов, - помолчав, промолвил я. – Тем более, если на преступление отец пошел, дабы обезопасить своего ребенка. Если бы ваш отец, мэтр Белла, появился здесь и сейчас, он бы, наверное, не понес ответственности за совершенные им деяния. Поскольку… поскольку сегодня ночью произошло событие, которое полностью изменило наш мир.

Студиозусы, как по команде, вскинули на меня взоры. Двадцать восемь пар глаз таращились, забыв моргнуть. Даже Йозеф Белла, и тот поднял блестящие от слез глаза.

- Сегодня на рассвете, - медленно проговорил я, - произошло… случилась… Сегодня на рассвете, в четыре часа пополуночи, - знаю точно потому, что дорогая супруга сочла нужным предупредить об этом мужа, - сегодня на рассвете скончался наш король, его величество Болеслав Пятый.

Аудитория хором выдохнула.

О болезни короля было известно мало – так, в некоторые знатные дома просочились кое-какие слухи. Во дворце умели хранить тайны. Во всем нашем Институте лишь два человека кое-что знали об этом – наш ректор магистр Рихард Вагнер, женатый на дочери герцога Ноншмантаня и потому вхожий во дворец, а также я, как Супруг Смерти. Моя жена исправно сообщала мне все подробности так, как будто была личным лекарем его величества и была обязана передо мной отчитываться.

…А ведь и правда, обязана! Особенно если учесть нашу семейную тайну.

У нас с Марой есть сын. Збигнев. Малыш, которого я последний раз видел больше шестнадцати лет тому назад. Сейчас это уже юноша, которому в начале зимы исполнится… ох, сколько же ему лет? Восемнадцать или девятнадцать? Самый младший и самый горький из моих детей. Горький потому, что именно с ним я и хотел быть рядом все эти годы. Единственный, в чьей судьбе готов был принимать участие потому, что любил его мать. Но сын богини и смертного человека не может жить обычной жизнью. Его рождение нарушило мировое равновесие. Резкое уменьшение количества талантливой молодежи – одно из таких последствий.

Да, мы с Марой нарушили мировой закон, согласно которому прошла эпоха полубогов. Мы должны были поплатиться за это, но Мара, будучи не самой слабой богиней – даже Леля-любовь пасует иногда перед нею – все решила по-своему. Она спрятала нашего сына, отдав его под покровительство Юшши-Ящера, повелителя Пекла, откуда никому и никогда нет возврата. Пока Збигнев был мал, он должен был расти в глуши болот, среди полудиких ливов, которые до сих пор не признали светлых богов и молятся Ящеру.

Какое-то время все было тихо. Я иногда даже забывал, что у меня есть сын – мирские заботы и служение полностью отвлекали от глобальных проблем. Но кончина короля Болекрута все расставила по местам.

{«Вот, }- сказала мне накануне моя жена, продемонстрировав трепещущую на ладони душу, - {я его забрала.}

- Ты… что? – засидевшийся над планом первой лекции я не сразу понял, о чем речь.

{Душу короля Болекрута. Теперь трон свободен. И ничто уже не помешает свершиться предначертанному!}

- Свершиться…Что ты имеешь в виду?

{Наш сын. Он вырос. Он готов прийти в мир. Он уже пришел в этот мир! Делает первые шаги…}

- И ты расчищаешь ему дорогу?

{Да. }

Моя жена выглядела такой довольной, рассматривая толстого бурого мотылька с испещренными разводами крылышками, что я сразу все понял:

- Ты все подстроила?

{Да, а что? }

- Ты…понимаешь, что теперь будет?

{Будет то, что будет. Не переживай. Иди ко мне! Я соскучилась! }

Когда тебе такое говорит сама Смерть, повод насторожиться. Но если речь заходит о твоей жене…»

Я мысленно встряхнулся, возвращаясь в реальный мир. Любой, кто знаком с таким предметом, как прорицания, знает, что ни одно пророчество не исполняется буквально. И неминуемо лишь то, что предсказано на самые короткие сроки. Например: «Что будет со мной этим вечером?» Но чем дальше срок исполнения пророчества, тем меньше шансов, что оно свершится точь-в-точь. Слишком много будет влиять факторов. Иногда камешек на дороге способен повернуть ход истории в другую сторону. На занятиях по пророчествам студиозусы не только изучают методики составления гороскопов, прогнозов и различные техники гадания, но так же знакомятся с формулами, по которым рассчитывается вероятность того или иного пророчества. Практика показывает, что, чем дальше по времени исполнение пророчества от самого времени предсказания, тем меньше вероятность. Значит, у мира есть неплохой шанс уцелеть. А там посмотрим!

- Итак, о чем это я… Смерть короля… Это многое меняет, и когда придет официальное сообщение из дворца, занятия наверняка отменят, - я переждал волну эмоций, начиная от удивления и заканчивая недоумением, а кое-где и восторгом. – Однако траур пока не объявлен, поэтому сегодня лекции состоятся. Так что устраиваемся поудобнее, достаем письменные принадлежности и готовимся слушать и запоминать. А кое-кто – и записывать. Тема нашей первой лекции «Устройство тварного мира. Основные теории и последние научные исследования».

Не успел я перевести дух, как послышался удивленный голос:

- Неужели?

- Кто это сказал? – вскинул я голову. Говорившего удалось вычислить сразу, а вот имя…

- Чапек. Ян Чапек, пра Груви, - ответил высокий худощавый парнишка.

- Что вам так удивило, студиозус Чапек?

- Теории и научные достижения, - замялся тот.

- И?..

- Я вот тут подумал, - он смутился, опуская глаза и начиная мямлить, - что, вы не должны… это как бы… ну…

- Что я, как инквизитор, не должен разделять некоторых научных теорий и не интересоваться исследованиями, которые проводятся учеными мужами и дамами? Да-да, господа студиозусы, я не оговорился. Если женщины получили право на высшее образование, - я кивнул в сторону четырех девушек, сидевших отдельной группой, - то почему бы и не допустить того факта, что женщины могут принимать участие в научных исследованиях? Достаточно вспомнить трактаты о медицине, написанные почтенной сестрой Беатриссой Ронской. Написанные почти двести лет назад, они местами до сих пор не устарели. И даже в нашей библиотеке есть несколько ее книг. Ваши соученики с факультета целительной магии будут учиться по ним. Да и вам полезно ознакомиться с некоторыми ее работами… позднее. Есть и другие ученые дамы, которые занимались наукой. Например, алхимики близко познакомятся с работами двух других ученых дам, занимавшихся поисками философского камня и исследованиями свойств некоторых веществ. А одна из теорий мироздания, с которыми мы познакомимся вплотную на моих занятиях, принадлежит единственной женщине-инквизитору сестре Сбыховой.