Поверить в мечту (СИ) - Чиркова Вера Андреевна (книги онлайн TXT) 📗
Это он снова обнаружил, что Тарос застрял возле двери, где Васт возился со стулом, прилаживая отломанную ножку, сообразила Слава, выходя вслед за Тиной в будуар.
— Быстро отсюда, оба! И Зайчика к дверям! — Судя по голосу, Тин уже немного остыл, но сдаваться не собирался.
— А знаешь что? — решила вдруг, неожиданно даже для себя самой, Слава, — это вы с Таросом идите, погуляйте, а мы с Вастом немного поговорим.
От этого заявления все трое зависли, как любил говорить Костик. Смотрели на Славу недоверчивыми глазами, и не двигались с места.
А она, не став ничего повторять, спокойно прошла к дивану. Сбросив туфли с уставших ног, уселась в уголке, поджав их под себя и прикрыв длинным подолом. Так сидеть она любила когда-то очень давно, лет пятнадцать назад, когда еще не вылез проклятый остеохондроз. Но теперь он, похоже, и в самом деле остался в родном мире, и ничто не мешало ей вспомнить старую привычку.
— Ладно, — растерянно буркнул Тин и первым шагнул к выходу.
Уже у двери заметил свои босые ноги, на миг затормозил, оглянулся на внимательно следившую за его передвижениями мать и нехотя пошел назад, в спальню. Знал, что мать все равно вернет обуваться, полы в коридорах были выстланы мраморной плиткой. Через минуту, уже обутый в невысокие бархатные ботиночки с замысловатым узором, гордо продефилировал к двери, всем своим видом выражая неодобрение поступком матери.
— Шарик, — тихо шепнула Слава, не желая повторять своего промаха, — ты не можешь перечислить мне эмоции Тина?
— Возмущение, восхищение, немного растерянности и сожаление… — перечислил унс и выдал заключение — ей нужно пить успокаивающее зелье.
— Я бы взяла тебя к себе медсестрой, — как-то странно похвалила старшая почка и приказала, — проследи за ними и докладывай, если появится злость или сильная обида.
Васт еще немного постоял возле закрывшейся за воспитанником двери и сделал несколько неуверенных шагов в сторону дивана.
— Садись, — мягко предложила Слава, но лицо анлезийца вдруг исказилось какой-то странной гримасой.
— Не нужно… любимая. Ты очень добрая… но лучше… ничего не говори. Я и так все понял.
Что он такое мог понять, изумилась Слава, глядя, как незадачливый жених разворачивается в сторону выхода, и вдруг очень четко осознала, он и в самом деле сейчас уйдет, и больше уже никогда у неё не будет возможности вернуть этот момент. Есть такие маленькие, почти незаметные поворотики в жизни, которые нам позже страстно хочется возвратить, вот только не суждено.
— Стоять! — Приказала она почти яростно, боясь не успеть, — вернись и садись на диван.
— Хорошо… — в его голосе прозвучала обреченность, но спорить анлезиец больше не стал.
Прошел к дивану и устроился в противоположном углу.
Жених называется, саркастически хмыкнула про себя Слава, при всех обнимает, а наедине забился в уголок и даже не смотрит.
— Рассказывай, — еле заметно вздохнув, предложила женщина, сообразив, что сам он разговор ни за что не начнет.
— Что?
— Все. И лучше по порядку. Про себя, про свои привычки и вкусы, про правила и обычаи своего народа. Потом объяснишь, с чего ты взял, что я тебе любимая. Начинай.
— Зачем?
— Что, зачем?!
— Зачем тебе это?
— Ну, должна же я знать, за кого выхожу замуж? — пошутила Слава и вдруг поняла, что это совсем не шутка.
Вернее, было шуткой, еще в тот миг, когда она это произносила, а едва слова сорвались с губ и стали звуками, и она их услышала, что-то в щелкнуло в мозгу… или в сердце?!
Точно так бывает, когда кто-то посоветует сделать именно то, что ты и сам хотел в глубине души, но еще не решился заявить об этом вслух. И теперь идея с замужеством больше не казалась ей такой уж странной и невозможной, но выяснить и понять всю подоплеку этой истории Слава все же собиралась.
— Ты… — Васт вгляделся в лицо женщины с внезапной надеждой, — не издеваешься?
— Да откуда в тебе такие мысли, — расстроенно всплеснула руками Ярослава, — ну с чего мне над тобой издеваться? А вот узнать побольше я все же хочу.
— Хорошо… — серьезно кивнул он, — я все расскажу… но сначала… извини… я должен знать…
Одним неуловимым движением Васт оказался рядом со Славой, обнял одной рукой за талию, а второй обхватил за плечи, притянул к себе, напряженно вглядываясь в изумленно распахнувшиеся серые глаза, и вдруг прильнул к ее губам в нежном и страстном поцелуе.
Опомнилась она только через несколько минут, когда почувствовала, что задыхается без воздуха. Неохотно отстранилась, раскрыла непонятно когда закрывшиеся глаза и обнаружила, что одной рукой крепко держится за гибкий мужской торс, а второй нежно наглаживает удивительно мягкую белокурую шевелюру.
— Славочка… любимая… — глаза анлезийца сияли загадочными зелеными звездами, в голосе появились волнующие низкие нотки, и Слава сообразила, если сейчас не проявить твердости, то выяснять волнующие ее вопросы станет поздно.
— Стоп… — уперлась она руками в грудь блондина, — ты что-то слишком торопишь события. Проверил, я не шучу? Давай рассказывай.
— Может, возьмешь сначала браслет?
— Почему мне кажется, что меня пытаются наколоть? — уперлась Слава.
— Что такое — наколоть? — Оторопел Васт.
— Ну… это непереводимое выражение. Вроде как — обвести вокруг пальца. Или — надуть. Все равно не понятно? Ох. В общем, мне кажется, что ты немного… хитришь.
— Понятно. Нет, я не хочу тебя обмануть, да и никогда не смогу, — Васт и не подумал пересесть или отстраниться, наоборот, устроился поудобнее, потеснив Славу из уголка и снова притянув ее к своей груди, — и прости… что использовал такой способ… чтобы узнать твои эмоции.
— И что же ты выяснил? — осторожно поинтересовалась она, — вроде вы и так все чувствуете?
— Чувствуем только положительные эмоции, по ним и ориентируемся. А вот если в человеке нет ни доброжелательности, ни искреннего интереса, начинаем следить за ним с особым вниманием. Вот и в тебе интереса сначала не было… но зато теперь есть надежда, что когда-нибудь ты тоже полюбишь меня.
— А что ты… почувствовал? — взяло верх самое банальное женское любопытство.
— Интерес… как к человеку… и мужчине… — он не дал возмущенно фыркнувшей Славе отстраниться, крепче прижал к себе, нежно провел свободной рукой по волосам, — а еще сочувствие, желание понять и помочь… и именно это дает мне надежду на счастье. Ты не представляешь, как тяжело много лет подряд видеть во взглядах женщин бездумное обожание. А изредка затаенную ненависть или страх быть обманутыми.
— А соплеменницы? — заикнулась Слава и тут же пожалела о сказанном, все тело анлезийца на миг напряглось, стало твердым как дерево, — нет, если не хочешь, не говори.
— Наши женщины прекрасны… — неохотно сообщил Васт, и, словно почувствовав невольную обиду Славы, снова успокаивающе погладил ее по волосам, — нежны, беззаботны и юны. Очень немногие из них решаются переступить порог второго цикла. А я любил девушку, которая перешла в третий, чтоб иметь право покинуть родину и посмотреть мир. Тебе, наверное, рассказали… это была мать Тароса. Она погибла семнадцать оборотов назад… и большую половину этого времени я прожил в трауре по ней. Только Тарос держал меня на Сузерде, везти его на родину, пока не проявились способности, было нельзя. Он бы стал озлобленным и неуверенным в себе… на побережье есть несколько поселений, где живут квартероны, я там бывал.
— Прости… мне не нужно было об этом напоминать, — виновато буркнула Слава и в тот же миг почувствовала на виске нежный поцелуй.
— Ничего… тебе можно, — Васт осторожно повернул ее лицо к себе и заглянул в серые глаза, — твой интерес не оскорбляет и не вызывает боли. Так ты хотела узнать, почему я зову тебя любимой? Потому что так и есть. Хотя я и сам не сразу это понял. Ведь сначала я влюбился не в тебя, а в Тину… прости… но лгать тебе я не могу. А она постепенно начала считать меня своим другом… и это неожиданно оказалось очень приятно. Поэтому я тщательно скрывал ото всех свои чувства, вовсе не желая терять такое отношение ради никому не нужного признания. Но больше всего я не хотел разрушить возможное счастье Тароса. Как оказалось, все было впустую…. все равно ни у кого из нас не было никаких шансов на взаимность. Ну а когда увидел тебя… то хотя и не сразу, но понял, кого я видел в ней… в нем. Когда Тин пытается изображать из себя девушку, то невольно подражает именно тебе.
