Избранная (ЛП) - О' (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Вечер был теплым, но приятным, хоть мне и приходилось делить лестницу с Колином. Все же это было лучше, чем находиться в доме. Солнце начинало садиться, уличные фонари включались, и взгляд Колина блуждал по аккуратным домикам на моей улице. Родители звали детей готовиться ко сну, но я не двигалась.
Горячий порыв ветра пронесся вниз по улице, шелестел листьями и привел мои волосы в беспорядок. Выражение лица Колина рядом со мной изменилось от слегка скучного в совершенно недоверчивое. Он поерзал, и напряжение трещало вокруг него как статическое электричество, которое собиралось вскоре разрядиться. — Ты сказала правду насчет твоего друга?
— Какого друга?
Он показал большим пальцем в конец нашего квартала, шесть или семь домов от нас. В угасающем солнечном свете, лучи которого светились как огонь, когда попадали на его волосы, стоял Люк. Не раздумывая, я вскочила со ступенек и пошла к нему. Воздух был таким тяжелым, что казалось, будто мне приходилось идти сквозь воду. Его взгляд встретил мой со смесью любопытства и вызова. Внезапно мне отчаянно захотелось быть достойной их обоих.
Колин встал между нами, закрывая мне вид и угрожающе навис надо мной. — Этот там. Твой друг?
Я попыталась сделать знак Люку, что нам нужно поговорить друг с другом, но Колин стоял передо мной как скала. Наконец, я поднялась на носочки, чтобы посмотреть через его плечо. Конечно, Люк исчез.
— Не мой, — я схватилась за летнюю дверь и надеялась, что ни мой голос, ни рука не будут дрожать. Последнее, что мне было нужно, чтобы Колин начал расследование относительно Люка. — Верити.
Глава 9
На следующий день я держала снежный шар в руках, и мне казалось странным, что он все же был бесполезен как и настоящий снег. Я потрясла его как магический шар, но ничего не произошло. Верити купила испорченный снежный шар. К такому заключению я пришла около трех часов ночи.
Когда ей стало ясно, что даже она предъявляла определенные требования к своему хламу, она отодвинула этот шар на полку подальше, чтобы ей не приходилось больше его видеть. Кто мог ее в этом упрекнуть? Пустые глаза арлекина напомнили мне одну серию Скуби Ду, они следили за мной по всей комнате.
Сломан или нет, мне пришлось оставить его дома, пока была на работе. Люк больше не появлялся, и я задавалась вопросом, собирался ли вообще. Вероятно, он как-то узнал, что я взяла с собой снежный шар, и планировал вернуть его обратно. У него никогда не было намерений помогать мне. Безобразный маленький предмет для интерьера был моей единственной зацепкой, и я постараюсь ее сохранить.
Работа в ресторане не была особенно приятной. Жир от гриля попадал на мои волосы и одежду, хотя большинство времени я проводила в зале и работала официанткой. Бело-зеленый хлопковый фартук с рюшами и подходящей шапочкой на был пиком моды на осень. Но чаевые, особенно от постоянных посетителей, не были так ужасны, и каждый цент приближал меня к Нью-Йорку.
Тут был мистер Нельсон, который каждый день заказывал яйцо-пашот, тост из не просеянной муки и сок грейпфрута, оставаясь до тех пор, пока полностью не разгадает ежедневный кроссворд. Отец Армандо заказывал то, что пошлет ему святой дух. Миссис Ахерн всегда заказывала большую сосиску и прятала ее в сумке, чтобы ее йокширский терьер мог ее съесть, когда она придет домой.
Это было не удивительно, что я могла бы получить чаевые от моих одноклассников, но мы были достаточно далеко от школы Святой Бриджит так, что они приходили не слишком часто. К несчастью, наша братская школа Святого Себастьяна, находилась всего в нескольких кварталах на запад. Это значило, что мне приходилось обслуживать много шестнадцатилетних мальчиков, которые соразмеряют чаевые с тем, сколько находится в футболке. От такой команды я получала небольшое количество чаевых.
Со дня смерти Верити Ковальски стал постоянным посетителем, нарезанная солонина и глазунья, чей голый взгляд перекрывал уже мои артерии, и он всегда оставлял пятнадцать процентов чаевых. Он вытаскивал деньги из его растрескавшегося кожаного портмоне и тщательно отсчитывал каждый пенни, оставляя каждый раз неловко точную стопку в краю стола. Для него порядок имел очень большое значение, что я находила не очень доверительным.
Я как раз убирала четвертый стол, когда Тим, повар, крикнул из кухни: — Мо! Твой телефон звонит!
Через стук тарелок и столовых приборов, и через разговор за восьмым столиком я смогла расслышать мелодию. Я бросилась на кухню и оставила поднос с грязной посудой скользить по барной стойке.
— Мо? Это я, Лена.
— Привет! Что случилось? — Лена Сантос была главным редактором школьной газеты и средней нападающей в школьной команде по волейболу вместе со мной. Она была непосредственна, несколько сварлива и однозначно гиперактивна, но мне она нравилась. Она была на похоронах и плакала, старалась, однако, взять себя в руки. Никакой истерики. Я ценила это.
— Сегодня вечером будет вечеринка у Джилл Макаллистер. Ты идешь?
Вечеринки Макаллистеров в конце летних каникул были легендарны, традиция святой Бриджит. Пять дочерей, родители которых были психиатрами и регулярно проводили время в Европе, так что в доме было отличное место для вечеринок первого класса, о которой ученицы говорили еще с декабря. Только немногие из младших имели доступ, но в этом году были приглашены все ученицы.
Верити и я планировали пойти туда с девятого класса. Джилл была самой младшей сестрой и в двенадцатом классе как мы, а значит, что это последняя вечеринка Макаллистеров вообще. Но мысль, пойти туда одной, приводила меня в панику, первый шаг в последний класс, пойти туда без Верити.
— Я не думаю, — я не была готова пойти на вечеринку. Я держала мобильный плечом, пока убирала поднос в посудомоечную машину.
— Идем уже, Мо!
— У меня нет настроения для вечеринки.
— Ты не можешь просто не пойти туда. Все будут там.
— Точно, — я начала убирать тарелки.
— И ты не можешь прятаться весь год, — сказала она. Лена писала хорошие истории и лучшие передовые статьи, умные, беспощадные столбцы, которые выражали именно то, что все думали, но не хотели сказать. За прошлые годы именно это понравилось мне в ней.
— Я не прячусь, я просто устала, — сказала я. — Кроме того, все будут задавать вопросы.
— Они и так будут их задавать. Гуляет целая куча слухов. Люди рассказывают все возможные глупости.
— Что, например?
— Например, что Верити была связана с наркотиками, и потому кто-то преследовал ее. Что она летом была не в Новом Орлеане, а на лечении.
— Это безумие, — выкрикнула я и бросила взгляд через качающуюся дверь. — Я каждый день говорила с ней. Подумай, позволили бы такое в изоляции?
— Тебе не нужно убеждать в этом меня.
— Если я не пойду туда…
— Тогда будет выглядеть так, как будто бы ты скрываешь что-то, — Лена ненадолго замолчала. — Тебе было бы полезно выйти.
— Я же выхожу на улицу. Я появляюсь на работе.
— Это не считается. Давай же, Мо. Мы скучаем по тебе.
Я сконцентрировалась на том, чтобы тщательно вытереть свой поднос и снова положить его в стопку. — Мо! — крикнул Тим. — Заказ готов!
— Верити сказала бы тебе, что ты должна пойти, — объясняла Лена. — Ты знаешь, что она хотела бы, чтобы ты наслаждалась этим годом на полную катушку. Она ждала бы этого от тебя.
— Мо! — еще раз крикнул Тим.
— Я подумаю над этим, — я не дождалась ответа от Лены, и просто захлопнула крышку мобильного, бросила его обратно в сумку, причем я не смотрела на замотанную штуковину в углу.
Я схватила «Вестернский Омлет» и «Бедного рыцаря», прошла обратно между качающимися дверьми и пыталась игнорировать раздражение, которое переполняло меня. Я не была так уверена в этом. Когда я поставила тарелки перед пожилой парой за третьим столиком, я заметила нового гостя за стойкой. Я повернулась, чтобы отнести кофейник назад к плите, только для того, чтобы оказаться непосредственно около моей матери на другой стороне кулинарного окошка.
