Ледышка или Снежная Королева для рокера (СИ) - Кувайкова Анна Александровна (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Начальство имело совесть смутиться. Правда, ненадолго. Секунд так на тридцать. После чего оно вновь рявкнуло:
- Знать не знаю, кто вашей драгоценной кровиночке ребёнка заделал, и знать не желаю. А за клевету, мадам, можно не только по роже получить!
- Вообще-то, она вроде как дама…
- Вообще-то мне это щас до одного места, отмороженная наша. Что это за цирк и какого зверя мы в нём участвуем?! – это уже Михаил Александрович подключился, сверля меня недружелюбным взглядом. И я, честно говоря, не представляю, до чего бы мы договорились, если бы не одно «но».
Вечер, мать его, перестал быть томным! Особенно, когда во внезапно наступившей тишине раздалось хриплое, полное муки и невыразимого страха:
- Рожаю…
Повисшее изумлённое молчание нарушило всего одно слово, в исполнении Верещагина. Оно самым лучшим образом отражало суть происходящего, и было это слово:
- Пи*дец!
И оно же как нельзя точно характеризовало наше общее состояние полного охренения, которому, как ни странно, поддалась даже я. Только вот в себя пришла гораздо быстрее, подорвавшись с места и набегу раздавая команды:
- Харлей, Алёхин – девушку под руки и на диван! Верещагин! Перестань обгладывать мой любимый кактус и вызывай скорую, быстро! Генриетта Сергеевна, прекращаем изображать неприкрытое удивление, и займитесь дочерью! Хотя бы сейчас! И чего уставились на меня, как на восьмое чудо света?! Живо!
Вот уж не знаю, что подействовало больше, мой командный тон или же стон, изданный несчастной жертвой мужского произвола, но спустя минуту в кабинете дым стоял коромыслом. И только мать виновницы переполоха продолжала требовать призвать к ответственности предполагаемых отцов и чуть ли не кидалась грудью на амбразуру. И это пока её драгоценная доча попискивала от боли и сжимала до хруста мою руку.
Моему терпению пришёл окончательный и бесповоротный конец, когда явившихся врачей скорой эта дама решительно не пускала их к роженице, ругаясь и отпихивая их от дивана. Пытаясь своим непререкаемым для кого-то авторитетом выставить их из кабинета.
- Олег Геннадьевич, посидите с девочкой, - тихо попросила, сузившимися от гнева глазами глядя на бушующую Генриетту Сергеевну. А когда Верещагин послушно уселся рядом с постанывающей девчонкой, поднялась и, преодолев разделяющее нас расстояние, отвесила тётке пощёчину.
Та замерла, заморгала и нашла себе новую жертву в моём лице. Только прежде, чем она успела открыть рот, я заговорила первой, спокойно, равнодушно и очень холодно роняя слова:
- Для тех, кто не особо понимает, что такое нарушение закона, поясню. Есть такое понятие как клевета и оно, если вы не в курсе, карается законом Российской Федерации. Статья сто двадцать восемь точка один такого неизвестно вам УК РФ чётко прописывает, какие денежные средства вам понадобятся, что бы компенсировать нанесённый материальный и моральный вред.
- Да я…
- Генриетта Сергеевна, да будет вам известно, что так открыто настаивать в заведомо проигрышной ситуации может человек, у которого в друзьях есть мент, юрист и киллер! И что-то я не наблюдаю сию святую троицу рядом с вами. Поэтому не делайте мне нервы, Генриетта Сергеевна, поезжайте вместе с дочерью в больницу… И там решайте свои проблемы, - тихо выдохнув, я уже куда спокойнее добавила. – И советую вам забыть о попытке навязать отцовство руководству клуба «Максимус», иначе наши юристы могут оказаться далеко не так милостивы и не так добры по отношению к вам, как я. Мы друг друга поняли?!
Видимо, отповедь подействовала отрезвляюще. Мадам и слова против не сказала, покорно выйдя следом за дочерью и врачами. А я, оглядев бардак в кабинете, сидящих на диване и явно пребывающих в лёгком шоке рокеров, кивнула своим мыслям и вернулась к столу. Достала четыре бокала, разлила по ним виски и, не говоря ни слова, выпила свою порцию почти залпом. Хорошо ещё была она небольшой.
С дивана послышался уважительный свист. Харлей, в этот раз оклемавшийся быстрее всех, тут же подошёл на запах выпивки и принял на грудь, выдохнув:
- Н-да, а я-то сидел и думал, чего, блин, для счастья не хватает…
- Угу, - мрачно угукнул Алёхин, присоединяясь и забирая себе оставшиеся два бокала. Один он протянул Олегу, второй выпил сам, даже не поморщившись. – Я, конечно, предполагал, что желающих женить на себе целая очередь… Но так радикально меня ещё в мужья не брали! – подумав немного, Михаил уточнил. – Во всяком случае, в клубе…
- Возьму на заметку, - отрешённо кивнула головой, подозрительно поглядывая на Верещагина. Тот долго крутил бокал с виски в руке, затем фыркнул и, подойдя к моему кактусу, не придумал ничего лучше чем…
Полить его алкоголем. Я аж воздухом подавилась от возмущения и закашлялась, глядя на это непотребство. Нет, не спорю, бедное растение пострадало, в том числе и морально и не досчиталось энного количества колючек. Но…
Какого ёжика он поливает мой кактус виски?!
- Верещагин, я сейчас задамся очень риторическим вопросом… - медленно протянула, поставив бокал на стол и опёршись на него ладонями. – Но ты где свои мозги потерять умудрился, пока шёл от дивана до моего бедного суккулента?
Если я надеялась, что получу вразумительный ответ, то алкоголь явно подействовал на меня раньше, чем можно было ожидать от такой, чисто символической дозы. Потому как брюнет, обаятельно улыбнувшись, заявил, ткнув пальцем в исстрадавшееся за сегодня растение:
- А у него психологическая травма. И потом, надо же было Феде компенсировать все причинённые неудобства.
- Ты дал кактусу имя? – я даже, в принципе, не сильно-то удивилась, медленно опустившись в кресло и закрыв ладонью лицо.
- После того, что он видел и слышал, это уже не просто цветок, - хмыкнул Верещагин. – Это почти что член семьи!
И эта троица, переглянувшись, заржала как кони на выпасе, явно довольная шуткой и произведённым ею эффектом!
- Вот где ж я так согрешила… - задумчиво протянула, качая головой и старательно давя в душе внезапный порыв рассмеяться вместе с ними. – Что меня решили наказать вашим безумным обществом?
Вопрос так и остался без ответа. Зато выдохнувшие и заметно расслабившиеся после такой-то встряски рокеры решили продолжить праздник и вернулись к выпивке и закуске. И я искренне понадеялась, что больше подобных инцидентов не произойдёт.
Боюсь, если кому-то ещё приспичит в чём-то их обвинить, господа начальники могут оказаться… Менее благодушно настроены. А я просто отойду в сторону и посмотрю, кому ж прилетит такое нежданное счастье.
К счастью, остаток рабочего дня прошёл без эксцессов. Ребята работали, начальство отдыхало, а я заканчивала разгребать документы и вникать в текущее состояние дел. Конечно, Рыж перед уходом мне много чего рассказать успела. Но одно дело услышать, другое увидеть и ощутить так сказать на своей шкуре.
И, если честно, пока сам не прочтёшь и не поймёшь, особого толку в работе не будет. По собственному опыту знаю. Поэтому, невзирая на накатывающую усталость, я продолжала вчитываться в сухие строчки, порою составленные мозголомным юридическим языком.
Ровно до того момента, пока не поняла: ещё чуть-чуть и я кого-нибудь убью. Разум хотел отдыха, спина напоминала, что она не железная, а терпение тонко намекало что ещё минут десять такой напряжённой работы и будут жертвы. И не факт, если они отделаются исключительно лёгким испугом.
Отложив документы в сторону, я потёрла глаза, стащив очки с носа. И потянулась, разминая затёкшие плечи. А когда едва не вывихнула челюсть в зевке, поднялась и стала собираться домой, намереваясь добраться до ближайшей горизонтальной поверхности и оккупировать её дня на два минимум.
К сожалению, моя наивность проявилась и на этот раз, когда спускаясь со второго этажа, я столкнулась с дежурившим у лестницы Верещагиным. Олег о чём-то весело беседовал с симпатичной, почти раздетой девочкой. Но заметив меня, извинился, попрощался и пошёл следом, догнав и перегнав почти у самого выхода.
