Чудовище Карнохельма (СИ) - Суржевская Марина (первая книга TXT) 📗
— Снежные! — рявкнул Бенгт. И осекся — тоже понял.
— Так я и думала. Похоже, твой брат не хочет такой связи. Он просто пытался убить дракона.
Мужчина на миг закрыл глаза. А когда открыл, ярости в них уже не было. Лишь печаль.
— Снежный… А я-то думал, почему он умирает… Мой брат никогда не примет белого хёгга… Никогда! Великие перворожденные! Как же так?
Покачиваясь, Бенгт дошел до скалы, приложил руки. И я открыла рот, увидев, как камень медленно осыпался, показав узкую дорожку. Раньше она была скрыта от моих глаз.
— У меня осталось слишком мало сил… Когда Рагнвальд вернется в человеческое тело, идите по тропе. Карнохельм близко, за скалой. Прощай, чужачка.
И уже не глядя на меня, ильх вернулся к краю.
И упал вниз.
Я зажала рот ладонью. Бесконечно долгую минуту ничего не происходило. А потом над скалой все же поднялся черный хегг. Левое крыло его почти не работало, и летел дракон тяжелыми рывками. Полыхнул пламенем и скрылся за пиками гор.
Я же вытерла руку снегом и удивилась — порез успел затянуться. Внутри было тревожно, билась злость и обжигало непонимание. Повертела головой и взгляд наткнулся на узкую тропинку, бегущую вдоль скалы. Проход! Бенгт открыл проход!
Я рванула к нему, даже не подумав взять с собой еды или воды. Понеслась вдоль скалы, ощущая лишь желание сбежать, вырваться из ловушки!
За спиной взвыл хёгг, и скалы содрогнулись от его ударов внутри пещеры. Он рычал с такой болью, что мое сердце замирало и било с перебоем, словно сломанный механизм. Да что это такое?! Какое мне дело до этого зверя? Плевать!
Еще десять шагов я проползла на чистом упрямстве, уже понимая, что это бесполезно.
Я не могла уйти от чудовища, заключенного в скале.
Всегда знала, что жалость — очень вредное чувство!
Выть и рычать зверь перестал, лишь когда я вернулась в пещеру. Не глядя на хёгга, я заползла в самый дальний угол и закрыла глаза. Прежде всего, чтобы не видеть драконью морду, возникшую рядом. К тому же, мне надо было подумать. Очевидно, что покинуть хёгга я не могу, совесть не позволит. А хёгг не может выбраться из пещеры, если не станет человеком. Задача, кажущаяся невыполнимой. Но выбор у меня лишь один. Если я хочу выжить, то должна помочь дракону. Проклятому чудовищу, сопящему над моей головой!
Игнорировать дышащего в лицо зверя и дальше оказалось невозможно, так что я открыла глаза и недовольно уставилась на очертания хёгга.
— Кажется, теперь можно не опасаться, что ты меня сожрешь, — проворчала я. — Хоть одна хорошая новость на сегодня!
И, поднявшись, пошла к выходу.
Хёгг слабо дернул крыльями и рыкнул.
— Куда, куда, — буркнула я. — На выход я иду! Как будто у меня есть варианты! Снега тебе принесу. Чудовище ненасытное!
Шипение стало мне ответом.
Остаток дня я таскала льдины, вскапывала сугробы и обкладывала снежным добром чудовище. Хёгг вяло поднимал крылья и не спускал с меня жуткого взгляда, но не двигался, позволяя мне выполнять эту странную работу. И даже исправно открывал серую клыкастую пасть, в которую я запихивала снежные комки. Устав, я подкрепилась и напилась талой воды.
На кусках жареного мяса жир замерз, и жевать его было противно. Стараясь не думать о горячем сладком чае, ароматных булочках и пышном омлете, я сунула в рот свой обед, с трудом прожевала.
— Гадость, — решила, проглотив. — Даже с голодухи — гадость! Вот вернусь в Варисфольд и попрошу Гудрета испечь мне десяток булочек. Нет, сотню!
Остатки мяса снова спрятала в мешок. Подумав, попыталась сунуть и дракону в пасть кусок мяса, но хёгг его выплюнул, обслюнявив.
— Ну вот, испортил еду, — разозлилась я. — Между прочим, у нас ее не так много! Не хочешь, как хочешь, вот тебе вкусная ледышка, кушай — не обляпайся!
Зверюга послушно проглотила кусок льда, а я фыркнула.
— У тебя очень странные гастрономические вкусы, если хочешь знать. Кстати, тебе надо дать имя. У человека оно есть, а у тебя? Может, Шипучка? Шипишь потому что… Не нравится? Ах, я знаю! Буду звать тебя Лёд! А что, меня вот величали Булочкой за пристрастие к выпечке, а ты лопаешь снег и ледышки. Лёд — прекрасное имя! Гораздо лучше этого Рагнвальда!
Хёгг ударил хвостом, и я сочла это за согласие.
А потом снова принялась за дело.
К вечеру изрядная часть снега, укрывающего площадку утеса, оказалась в пещере. А я свалилась без сил в углу, не чувствуя рук и ног.
Влажный нос ткнулся в мою коленку, и я вздрогнула, открыла глаза. Хёгг ворочался, лапами сгребая ко мне остывшие угли. На разгорающиеся оранжевые искорки дракон сердито рычал, но продолжал исправно нагребать кучу золы. А закончив, уставился на меня в ожидании.
— Спасибо, — неуверенно пробормотала я, не веря, что чудовище соорудило мне теплое гнездо.
Хёгг тихо фыркнул и отодвинулся подальше, туда, где моими усилиями теперь высилась гора снега. Я вяло подумала, что будет, если это добро к утру растает. Хотя в пещере теперь царил холод, кажется, даже камни покрылись морозным узором. Возможно, все дело в том, что снежный дракон обретает силу. …Глаза его видят сквозь толщу льда, отзываются ему хрусталь вершин, снега и ветра севера…
Я долго лежала, рассматривая каменную стену, по которой извивалось морозное кружево. Вспоминала свою жизнь дома, мечты, надежды. Немного Гудрета, но его лицо почему-то расплывалось перед мысленным взором. Вспоминает ли он свою затуманную невесту? Или уже нашел новую нареченную?
Беспокоилась о Бенгте. Хотя разум и утверждал, что не должна. Мне бы ощутить хоть подобие злорадства, мол, получил варвар по заслугам. Но вместо этого терзала тревога. Вздохнула, и хёгг издал тихий рокочущий звук. И почему мне послышалось в нем утешение?
— Дожилась, болтаю с огромной крылатой ящерицей и верю, что она меня понимает, — пробормотала я, закрывая глаза. — Так недалеко и до сумасшествия, милая Эннис. Хотя бабушка всегда уверяла, что я не от мира сего. Ох, видела бы она меня сейчас!
Я тихо рассмеялась, и хёгг снова ответил мягким рычанием. Изумительно, но это был совершенно не агрессивный звук, напротив! Он ласкал слух!
— А ты не так плох, Ледышка, — пробормотала я, улыбнувшись. — Для крылатой ящерицы-переростка, конечно. Пожалуй, я даже рада, что ты выжил.
Рокот-рычание снова прокатилось по пещере, и я закрыла глаза, засыпая.
Кто же знал, что эта ночь может стать для меня последней.
Горячие ладони прижали меня спиной к каменному телу, прогоняя холод. Я повернула голову и вздохнула. Конечно, это был не добрый пекарь из Варисфольда. А незнакомец, непонятно почему являющийся мне, стоит заснуть! И кажется, сегодня этот варвар был настроен решительно!
Властно положив ладонь на губы, ильх закрыл мне рот, чтобы молчала. И так же по-хозяйски подтолкнул, заставляя… встать на колени? Я охнула, пытаясь повернуться. И тут же варвар перехватил меня поперек живота, поглаживая бедра. Я поморгала, соображая. Нет, я, конечно, понимаю, что присниться может всякое, мало ли на что способно воображение, ошалевшее от всех моих испытаний, но это уже слишком! Я не согласна!
Возмущенно брыкнула ногой, отталкивая ильха.
В ответ дикарь рассмеялся! Просто рассмеялся, словно наша забавная игра его развлекала! Я брыкнула сильнее, уже всерьез выворачиваясь из стального захвата. Однако, какой же реальный этот сон! Или, может, совсем не сон? Я снова ощущала и жар чужих ладоней, и мощь мужского тела и легкое дыхание незнакомца на своем виске, когда ильх прижал меня к полу. Просто прижал, гад такой!
Хотя я ведь просто могу произнести слово! И сон развеется, как уже происходило раньше!
— А ну пусти меня, варвар! — завопила я.
Захват стал сильнее, а незнакомец не испарился.
— Не в этом раз, Темная Дева, — чуть хрипло произнес мужчина. — Хватит дразнить, мне надоело.
От изумления я застыла, зато ильх времени зря не терял и в ступор, как я, не впадал. Споро подтянул мои бедра, откинул подол платья и погладил оголившиеся ягодицы. Я шокировано взвыла, уже не сомневаясь, что мне не снится. Не могла я все это придумать!
