Тень (ЛП) - Андрижески Дж. С. (полные книги .TXT) 📗
Чандрэ сидела в баре Джорджтауна, потягивая тот же напиток, который она заказала почти два часа назад, когда пришла сюда.
К ней подходили, конечно, потому что люди часто посещали это место.
Это происходило так часто, что она уже почти не замечала; она была женщиной и не могла прятать свою расу так хорошо, как большинство видящих, работавших в Соединённых Штатах. В любом случае, определённый сорт людей, похоже, получал удовольствие, подходя к видящим, которые не находились в чьей-то явной собственности.
Чандрэ адаптировалась. У неё не было выбора, кроме как делать масштабную операцию, которую она упорно отказывалась делать.
Даже контактные линзы на красных радужках не особенно помогали, учитывая её рост и форму лица. Она даже двигалась как видящая — Тензи как-то раз отчитал её за это во время их полевых разведывательных операций под Семёркой.
Чандрэ могла избавиться от всего этого, если была острая необходимость для операций глубокого внедрения, но обычно требовалось носить лицевые протезы, чтобы смягчить её скулы и форму глаз, а также приходилось изменять повадки. Пока что на этом задании такой необходимости не возникало. Здесь никто не оспаривал её бумаги о владении, учитывая, что там имелась федеральная печать.
Ночами она держалась подальше от гетто видящих, где происходило большинство нападений.
Люди всё ещё не забыли атаку на Белый Дом и смерть Веллингтона. Они всё ещё вели себя так, будто их столица находилась внутри территории врага. И огромное гетто видящих, которое окружало добрую часть Вашингтона, не помогало делу.
Чандрэ была защищена от большей части этой паранойи, открыто работая на СКАРБ. Её позиция гарантировала, что большинство людей будут воспринимать её как «хорошую». Это служило достаточной защитой, чтобы Чандрэ не утруждала себя попытками маскировки.
В реальности, если притворяться человеком, это всё равно не помогало избавиться от человеческих мужчин.
Однако это могло сделать их чуточку вежливее.
— Сколько? — молодой человек в костюме улыбнулся. Его лицо раскраснелось от алкоголя, язык заплетался. Судя по возрасту и качеству помятого костюма, Чандрэ отнесла его к интернам — может, эксперт Конгресса или сотрудник одной из многочисленных некоммерческих организаций, действующих в центре города.
Когда Чандрэ его проигнорировала, он, похоже, решил, что громкость — это решение проблемы.
— Сколько? — спросил он громче, перекрикивая разговоры толпы. — Ты работаешь, красотка?
Она не поворачивалась, пока он не положил руку на её плечо.
В мгновение ока её нож оказался извлечённым из ботинка и приставленным к его горлу.
Она стиснула его руку, повернув так, чтобы нож не сверкнул в барном освещении и не засветился на камерах видеонаблюдения. Наклонившись к его лицу, она посмотрела ему в глаза.
— Да, я работаю, червяк. Всё ещё хочешь нанять меня?
Паренёк, который, наверное, ещё не повидал и двадцати пяти сезонов — учитывая, что он человек, а они стареют быстрее — побелел как простыня.
— Н-нет, — пролепетал он. — Нет, нет. Простите. Моя ошибка.
— Да, я думаю, что это была ошибка.
Она убрала нож. Быстро перевернув его в руке, она убрала его обратно в ботинок и бегло посмотрела по сторонам, убеждаясь, что никто важный не видел, как она это делала. Не удостоив человеческого мальчишку повторным взглядом, она повернулась спиной к нему, лицом к бару.
Сделав это, она увидела бармена, стоявшего там с весёлой усмешкой на губах.
Он не выглядел разозлившимся; напротив, это веселье добралось до его карих глаз. Слегка улыбнувшись в ответ, она допила остатки своего напитка.
— Можно мне повторить? — будничным тоном сказала Чандрэ, поднимая свой низкий бокал.
— За счёт заведения, — подтвердил бармен, забирая бокал из её пальцев. Наклонившись поближе, он подмигнул ей и тихо пробормотал: — Ты себе не представляешь, как мне хотелось, чтобы кто-нибудь сделал такое с этими мелкими засранцами.
Улыбнувшись в ответ, Чандрэ отсалютовала ему пальцами.
— Очень ценю это, кузен.
— Не стоит благодарности, — он поставил на барную стойку перед ней водку с тоником, но Чандрэ успела заметить, что он налил ей из хорошей бутылки.
Столь необходимое напоминание, что некоторые червяки заслуживали спасения.
Именно для этого пришла Мост — спасти как можно больше перед тем, как Смещение унесёт их всех.
При этой мысли Чандрэ сделала уважительный жест, обращаясь к ней через расстояние, и только потом сделала большой глоток водки и тоника.
— …Высокочтимый Мост, — пробормотала она себе под нос.
«Пожалуй, тебе стоит быть осторожнее с такими жестами в наши дни, сестра, — произнёс голос в её сознании. — Иначе однажды ночью ты сама можешь оказаться с ножом у горла».
Чандрэ осторожно повернулась на барном стуле и увидела суровый взгляд, дополненный дурацкой улыбкой, которая адресовалась человеческому мужчине. Видящая держалась за руку человека, и он болтал поверх неё, не замечая её обмена с Чандрэ. Видящая была одета в платье с открытой спиной, расшитое пайетками, а её спутник был в смокинге, так что они, скорее всего, пришли с официального ужина или собирались в какую-нибудь оперу или на другое мероприятие. У основания её шеи виднелся тоненький ошейник.
Должно быть, он действительно лёгкий, если она может говорить через него.
С другой стороны, это могло быть шоу чистой воды. Многие люди любили держать своих видящих без ошейников, вопреки установленным нормам.
Чандрэ расслабила плечи и убрала руку с пистолета под курткой.
Женщина подразумевала под этим лишь предостережение — и выражение злости.
По правде говоря, она права.
Половина женщин в этой комнате могла оказаться замаскированными видящими. Чандрэ считала, что их здесь скорее треть. В отличие от Азии, где справедлива обратная пропорция, в Соединённых Штатах чаще всего встречались женщины видящие.
В Азии пропорция обычно сохранялась на уровне примерно 90/10, и мужчины преобладали.
Здесь — почти полная противоположность.
В Европе разделение было немного более равным, но всё равно женщины во многом перевешивали. Может, около 70/30 или даже 60/40 в зависимости от страны.
Япония больше походила на Соединённые Штаты.
Южная Америка варьировалась от страны к стране, и тут, похоже, не наблюдалось никакой заметной закономерности. В Африке, как и в Азии, доминировали мужчины. Австралия была ближе к Европе.
Чандрэ никогда особенно не вникала в различия, но ей казалось логичным, что Дигойз предпочёл жить в Лондоне, а не в Новом Свете. Хотя учитывая его предпочтения, это давало бы добавочный сексуальный потенциал доминирующего женского населения.
В конце концов, всем нужен баланс — или хотя бы подобие баланса.
Даже Чандрэ ощущала это чрезмерное изобилие женщин-видящих. И это несмотря на то, что она сама обычно предпочитала женскую компанию.
Отвернувшись от видящей в платье с пайетками, Чандрэ осознала, что её мысли возвращаются к Мосту. Вспомнив, как оставила её в Дели, она нахмурилась.
Мост, или просто «Элли», как Чандрэ всё ещё невольно думала о ней, в эти дни могла питать к ней отнюдь не нежные чувства.
Выбросив эту мысль из головы, она нахмурилась и глотнула ещё водки. Сегодня она должна сосредоточиться на более насущных вопросах. В конце концов, она же работала; она не совсем врала тому человеческому щенку.
Более того, она всё ещё толком не продвинулась в своём нынешнем назначении.
«Эй, — в её голове тихо раздался новый голос. — Ты не уснула, нет?»
Чандрэ резко повернулась на кожаном барном стуле. Увидев стоявшую там видящую, она поначалу расслабилась, затем нахмурилась и сверилась с несуществующими наручными часами.
— Ты опоздала, сестра.
— У меня есть весомые основания, — сказала Талей.
Она взглянула на человеческого мужчину, сидевшего на стуле возле Чандрэ. Её глаза на мгновение расфокусировались, и мужчина встал с недоуменным выражением на лице. Взяв бокал в одну руку, он ушёл от них, растерянно глядя по сторонам.
