Академия Зож. Часть 1 (СИ) - Буланова Наталья Александровна (лучшие книги .txt) 📗
Я кивнула, зная, как для мамы важна ее должность шеф-повара и как долго она добивалась повышения. Чмокнула родителей в щеки, обняла крепко-крепко и пожелала хорошего пути.
Резко развернулась на пятках и не поверила своим глазам. Моргнула — и видение исчезло. Неужели, я только что видела призрак Мари Финис? Вот так вот среди бела дня? Или не зря все эти слухи по академии ходят, что ее душа не найдет покоя, пока не отыщет убийц?
Стало страшно и зябко. Поежилась, поправила пиджак и практически побежала в сторону ведьминского общежития. Не надо было так много говорить о мертвых — не зря говорят. Душу можно призвать долгими разговорами!
Издалека увидела, как одна из ведьмочек взлетает на тонкой изящной метле с голубыми прутиками и подумала: «Интересно, а где же мое бревно?» Надеюсь, не на штраф-стоянке ректора, если такая вообще существует?
Тут раздался звон разбитого стекла, женский визг и из-за поворота выскочило мое бревно. Встало практически горизонтально, словно от радости при виде здоровой хозяйки, и на всех парах понеслось мне на встречу.
Говорила же, день еще не закончился…
ГЛАВА 8
Когда на тебя летит бревно и гремит зачарованными цепями, высекает искры и волочит подпрыгивающие звенья по дороге — начинаешь думать со скоростью молнии. Куда отскочить, как спастись и главное — как остановить летающий агрегат. Попробовать старым проверенным:
— Стоять! — завопила, не жалея голоса. И сработало!
Бревно начало тормозить, цепи взлетели вверх по петле, и я не успела среагировать — металлические кольца с размаху ударили по лицу. Лихо так, до звездочек в голове и слез из глаз!
Бревно будто почуяло за собой вину и стояло, не шелохнувшись, зачарованные цепи уныло повисли по бокам — весь вид раскаявшейся собачки. Может, и правда, в бревне обитает магический дух и надо вызывать укротителя? Только не Алана Кертиса! Не один же талант во всей академии!
А то так до конца первого курса не доживу!
Щека горела огнем и слегка припухла, до скулы — не дотронуться. Больно!
— Кто же на тебя цепи повесил? И как это снять? — дотронулась до магического штыря, воткнутого в древо, и тот развалился на глазах — чары спали. Удивленно покосилась на бревно: — Это ты?
Бревно мотнуло одним концом, туда-сюда, будто отрицая причастность. Я схожу с ума — болтаю с деревом!
— Уверли! — подняла голову на запыхавшийся окрик профессора Либирдона. Живот мешал мужчине быстро двигаться, но преподаватель не обращал внимания — бежал, останавливался, чтобы отдышаться, и опять рвался быстрее достичь цели:
— Держите его!
— Держу, профессор, — покосилась на бревно, что спокойно зависло в воздухе, довольное и освобожденное от цепей. Конечно, знать степень довольства дерева я точно не могла, но кажется, чувствовала с ним особую связь, и относится как к бездушной деревяшке, больше не могла.
— Как оно освободилось от цепей? — профессор поднял металлическую змейку, повертел в руках и озадаченно покачал головой: — Чары разрушены… Адептка Уверли, я настоятельно рекомендую консультацию укротителя!
Да что же нам с бревном все: укротители да укротители! Может, хотим быть такими, как есть — строптивыми и свободными? Носители крови оборотня, вообще, давления не переносят, ведьмы — те еще сноровистые барышни, гремучая смесь выходит! И вердикт один — дрессуре не поддается! И пусть у меня бревно тоже независимое будет, тем более — меня-то слушается! Значит — умное. А с теми, кто дружит с разумом, я общий язык всегда найду.
— Я дотронулась, и штифт развалился, — ответила, так как профессор застыл в ожидании и не собирался менять тему разговора. Цепкий взгляд не давал и шанса уйти в сторону от правды.
— Вы… что? Дотронулись? И оно вот так просто развалилось? — Либирдон обескуражено осмотрел меня с головы до ног, почесал лысеющую голову, а потом спросил: — И никого рядом не было?
— Никого.
— Вы что-то произнесли тот момент, когда держались за цепь? — профессор нагнулся над бревном, рассматривая место крепления магического штифта, но дотронуться так и не решился. Потом поднял задумчивый взгляд и поторопил с ответом: — Сказали же что-то?
Задумалась, мысленно отмотала время назад и примерно пересказала:
— Спросила, кто повесил и как это снять… Что-то в этом роде.
— У кого спросили? Здесь был кто-то еще? Кто? — тут же оживился и немного успокоился профессор. Перестал смотреть на меня, как на чудо природы.
— У бревна, — было стыдно признаваться, но не выдумывать же. Тем более, профессор дотошный — не отстанет.
Либирдон разом вернулся в прежний настрой: любопытный и настороженный. Добрые глаза излучали интерес и долю… страха. Да, пожалуй, так. И мне не нравилось, что меня опасается такой авторитет академии. Очень не нравится. Все- таки ученый ум, и если мои способности кажутся преподавателю настолько странными, то лично мне это ничего хорошего не сулит.
— Я поговорю об этом с ректором, Вы не против? — тактично спросил профессор, спустя секунд десять напряженного молчания.
— Нет. Но подскажите хотя бы, что подозреваете? И насколько это плохо… Хоть намекните, если со мной не все в порядке!
— Госпожа Уверли… — профессор сложил руки под животом, скрепив в замок, словно приобнял круглое пузо. — Это не плохо. И не хорошо.
Пауза, во время которой смотрел на бревно, потом на цепи, что уже лежали на земле, и в завершении — на меня, казалось мучительно долгой. А потом профессор сказал:
— Это ненормально. Вы — аномалия. Так не должно быть, не может быть! И, если моя догадка верна, то и в бревне нет никакой живности — только ваша сила. Тогда это, дражайшая адептка, либо будущий крах академии, либо сенсация века и невероятная сила. Впрочем, я склоняюсь к первому…
— Но я же еще не обучена. Ничего не знаю, а как научусь — смогу контролировать силу!
— Откровенно говоря, Уверли, дело в том, что я не знаю, кто может Вас учить. И как это осуществить. Если на первом же подборе метлы оживляете целое дерево одним словом, а не заклинанием, то что говорить о уроках зельеварения? А о приворотных снадобьях? Боюсь, если Вас подпустить к котелку — половина академии повесится от неразделенной любви, а вторая — будет штурмовать окна предметов обожания. А только представьте, если все они выберут объектом обожания исключительно Вас? Что тогда делать? Не знаю ни одного ведьмака или ведьму, способного снять такой массовый приворот!
— Может, вы преувеличиваете. Раз нет того, кто снимет, значит, нет того, кто нашлет!
— До сегодняшнего дня я думал, что нет такой ведьмы, которая бревно по одному желанию летать заставит, и зачарованную реликвию голыми руками сорвет. Поэтому, Уверли, с Вашего позволения, я пойду к директору поднимать вопрос о вашем обучении.
— Меня отчислят? — вот так, не успела толком поучиться — и уже вылечу? А как же потом? Да меня с такой историей не в одно учебное заведение больше не примут!
— Нельзя отчислять с прорывом силы. Нельзя, — Либирдон говорил это уже уходя. Он опустил голову вниз и смотрел на землю, словно искал там ответ — что же делать с таким ведьминским катаклизмом, как я.
Учить! Надо учить! — так и хотелось крикнуть вслед, но я сдержалась. Решительно сжала кулаки и посмотрела на бревно:
— Выстоим! И силой овладеем! И да — академию не разнесем!
— Бесстыжая, с кем ты там разговариваешь?
По дороге размашистой походкой шагал Алан Кертис. Руки в карманах брюк, независимый вид, а сам слегка потрепан: две алых царапины на щеке и прическа не так идеальна, как всегда — волосок к волоску не лежит.
— Не хочешь поинтересоваться моим здоровьем? — укротитель остановился совсем рядом, так, что я чувствовала его дыхание на волосах. Как же не хотелось поднимать глаза — на их дне колыхалось чувство вины. А показывать слабость такому хищнику нельзя, только дать лишний повод — съест и не подавится!
— А ты моим? — все же меня, как-никак, дракон утащил! Это вам не с кикиморой обниматься!
