Железное сердце (СИ) - Шолох Юлия (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
— То есть? — он дернул ее за локоть, заставляя Любу развернуться. Силу не рассчитал, поэтому она почти проехалась на скользких колготках, как на коньках, вокруг своей оси.
А джинсы он застегнуть успел, значит, тоже не особо расслаблялся.
— Я получила, чего хотела, теперь хочу выпить и потанцевать, — спокойно заявила Люба, выпрямляясь и проводя руками по волосам. Если прическа и растрепалась, то этого не ощущалось. Повезло.
Талию обхватила его рука, а лицо исчезло с поля зрения, когда он ткнулся носом ей в плечо. Люба подумала, что он спрятался, потому что не хочет показать, что расстроен таким довольно пренебрежительным заявлением, хотя она сейчас не чувствовала чужой обиды, не смогла бы понять, насколько сильно способна обидеть, потому что сама оставалась пустой. Все ценное пряталось в сжатой ладошке, а оттуда вскоре перекочует под замок и тщательную охрану.
Наверное, Бостон обиделся, Люба бы на его месте точно обиделась. Но надо же, какая ирония, в этот раз им успели воспользоваться раньше, чем он, подумала Люба, пытаясь понять, что наделала и к каким последствиям эта выходка приведет.
Но главное — в ней отсутствовало даже подобие жалости о том, что между ними только что произошло.
— Я тоже умею бить ниже пояса, — негромко сказал Бостон, скользя губами по ткани, которая повторяла движение по коже, правда, делая их уже не таким теплыми и нежными. — Но ты верно рассчитала, я не могу ударить слабого. И все же просчиталась. Ты останешься здесь, под замком, а когда я… в общем, позже поговорим.
— С какой стати…
Он пропал. Вдруг взял — и исчез. Люба слепо хлопала глазами, но в полумраке видела только мелькнувшую тень и как вслед за ней захлопнулась дверь.
А затем раздался щелчок замка, в котором провернулся ключ.
Она подошла к двери, скользя босыми ногами по прохладному паркету и решительно ее толкнула, но ручка не поддалась. Получается, Бостон действительно ее запер?
Впрочем, заточение почему-то не вызвало никакого возмущения или протеста. Даже хорошо, что не надо спускаться вниз прямо сейчас и снова видеть всех этих мальчишек и девчонок, живущих самой счастливой на свете жизнью, в большинстве своем именно благодаря тому, что этого не понимают.
Люба доплелась до кровати, заползла на нее, вытянула из пучка на затылке шпильки, которые бросила прямо на пол, легла на одеяло, подтянула к груди подушку и широко зевнула. Конечно, время еще ранее, обычно она ложилась на несколько часов позже, но ведь и день сегодня не из обычных, слишком много в нем поступков, далеких от разумных.
А все-таки, какой тут приятный полумрак, света ровно столько, чтобы чувствовать себя не как потерявшийся в страшной темноте ребенок, а как подросток, которого загадочный летний вечер завлекает в компанию себе подобных.
Люба закрыла глаза, растянулась во весь рост и почти сразу заснула.
Глава 9
Бессмысленный, какой-то фрагментарный сон прервался, как ни странно, от пробравшегося под веки утреннего света, который очень ощутимо щекотался. Люба сморщила нос и приоткрыла глаза.
Свет лился из окна. При этом рассвет как таковой не наступил, так что комнату заполнял приятный и уютный полумрак, который даже по углам сегодня не скапливался, а с самыми мирными намерениями равномерно рассредоточился по всей площади.
Дождя сегодня не было, но на улице шумел ветер. Так громко, будто в оконных проемах отсутствовали стекла или, по крайней мере, были настежь распахнуты, что конечно звучало сомнительно.
Бостон спал рядом, спиной к окну, так же, как Люба на животе, до плеч прикрытый клетчатым покрывалом. Люба неторопливо изучила линию торчащей скулы, очертания щеки, переходящей в уткнувшийся в одеяло нос и выглядывающее из спутанных волос ухо. Острым оно не было, хотя Любе казалось, ее совсем не удивит, если ее новый 'друг' вдруг окажется натуральным эльфом. Или не совсем натуральным, а просто чудаком, который ради достижения максимальной похожести на объект своего преклонения готов даже менять свою внешность с помощью пластических операций. Придурков то на белом свете полным-полно.
От обтянутого футболкой плеча Люба взгляд отвела и обнаружила, то и сама укрыта легким одеялом, местами даже заботливо подоткнутым, только благодаря которому, скорее всего не замерзла. Некоторым людям под утро всегда становится холоднее и сложно заснуть, не закутавшись в одеяло, как гусеница в кокон. Она из их числа.
Проведя рукой по мягкой ткани, Люба снова перевела взгляд на Бостона и сразу уткнулась в его толком не вынырнувшие из сна глаза с заволоченной серебристым туманом радужкой. Медленно моргнув, он заворочался, вытащил из-под одеяла руку и повернулся на бок к Любе лицом.
— Проснулась? — пробормотал. Вопроса в голосе не содержалось, потому и ответа не последовало. Люба, конечно же, промолчала.
— Ну ты и дрыхнешь, как медведица в зимней спячке, фиг разбудишь. А я-то расстарался, заявился под утро, горланя песни и обвешанный девицами, как гирляндой, с головы до ног, чтобы полюбоваться на твою реакцию и что в результате? Ты дрыхнешь себе посреди моей кровати, девицы злятся, ругаются и уходят, парни ржут и хлопают по плечам, а потом вместо выпить расходятся по домам, чтобы не мешать. Чему, интересно, не мешать с такой способностью начисто отрубаться? В общем, никакого веселья, — бурчал Бостон.
Люба собралась и столкнула с себя одеяло.
— Мне пора домой.
Бостон хмыкнул, переворачиваясь на спину, закинул руки над головой и принялся потягиваться. Люба в очередной раз поспешно отвела глаза. Каждый его жест выдавал прекрасную осведомленность в том, как сильно завораживают девушек такие вязкие, неторопливые движения.
— Я вчера… В общем, зря я вчера это сделала, так что давай просто забудем.
— Даже так? — потягиваться он резко перестал.
— Да. Я тоже иногда делаю глупости. Вчера была глупость. Не стоило… В общем, давай просто забудем, а? Все равно у нас с тобой ничего не выйдет.
— Вот как? — изумленно выдавил он, растягивая слова. Люба видела, что он забавляется и ведь получалось, что о чем-то большем он, собственно, никогда и не заикался. Речь шла только о недолгом необременительном отдыхе. Так что ее слова прозвучали, по меньшей мере, глупо, но по сути, ее мало волновало, как они звучали. Люба принялась подниматься.
Раньше, чем она успела сесть, Бостон дернул ее за руку, подсекая и завалил обратно на кровать. И тут же отпустил.
Любе не хотелось начинать игру в кошки-мышки. Совершенно ясно — он против того, чтобы не только отпускать ее домой, а даже позволить встать с кровати, и готов принимать меры, чтобы удержать ее на месте, но по крайней мере, все его действия не ведут к чему-то большему.
Пока не ведут.
— Слушай, — Люба не стала повторять попытку встать, а вместо этого на минуту задумалась. — Давай не будем портить друг другу нервы? Не будешь же ты заявлять, что вчера вечером я тебя смертельно оскорбила? Ничего же особенно не случилось, такое происходит на каждом шагу. Тебя что, никогда не бросали? В этом нет ничего такого уж ужасного. Ты правда хочешь сказать, что всегда успевал бросать их первым?
Люба не сразу заметила, как он замер.
— Бросали, — коротко ответил Бостон.
Люба постаралась не заметить странную тень обиды, которая будто тюлью накрыла ей голову, стараясь помешать видеть четко.
— Ну так чего ты тогда как…
— Меня бросил друг, — перебил Бостон.
Люба от удивления замолчала и просто захлопнула рот.
— Однажды меня бросил человек, которого я любил как родного брата. У меня не было до него братьев. И теперь нет. А он меня бросил. Знаешь, как? Он просто взял и умер. Он оказался таким… таким хрупким. Я даже не понимал…
Люба молчала.
— Ты тоже очень хрупкая.
— Я?
— Конечно. Тебя может не стать в любой момент.
Она равнодушно пожала плечами.
— Ну, мы все смертны. Но я здорова и, в общем, не очень-то и хрупкая…
