Безымянное зло (СИ) - "Katrina Sdoun" (первая книга txt) 📗
Большой обеденный стол был черный с золотом, но его скрывала белая скатерть. На ней с чувством стиля и знания сервировки были расставлены всевозможные закуски, бокалы с шампанским и розовым вином, фарфоровые белые тарелки и несметное количество столовых приборов. По центру стояли черные канделябры с все теми же красными свечами. Вампиры старой школы, прожившие века, еще помнили, каким должен быть пир.
Коул и Джош с мрачными физиономиями, но голодными глазами, застыли в черных, безупречно сшитых фраках у кофейного столика из белого мрамора. На нем стояла ваза с пурпурными розами. В нише за их спинами тоже были цветы. Мужчины держали в руках бокалы с напитками и настороженно смотрели по сторонам. Эта парочка напомнила мне пингвинов, отбившихся от стаи, и по недоразумению оказавшихся среди людей.
Я придвинулась к Вивиан, глядя на них.
-Интересно, кто выбирал наряды этим франтам?
Она прыснула, но успела прикрыть рот ладонью прежде, чем они обратили к нам взгляды.
В стене справа была широкая арка, она вела в светлую кухню. Из нее вышла хрупкая блондинка с подносом в руках. На ней было платье с открытой спиной - синий бархат, отделанный серебристым люрексом, приталенный силуэт, расходящийся колоколом ниже колен. Она была изящной и утонченной, плавность движений поражала грациозностью, не свойственной живому человеку. Ее золотистые волосы, зачесанные назад, упругими волнами лежали на плечах, спадали до лопаток. Вампирша казалась счастливой и светилась изнутри, расставляя салфетницы по столу. Я потянулась к ней своей силой, словно руками, провела по ее ауре. Она почувствовала и ненавязчиво выпрямилась, бросив мимолетный взгляд на двери. Мы встретились глазами, я приготовилась к напору силы, но она лишь улыбнулась и ускользнула с блюдом закусок к другому краю стола. Ей бы быть одной из тех фарфоровых статуэток, что украшали полки шкафов – красота, которая заставляла от восхищения сердце биться чаще.
Кроме светловолосой вампирши более никто здесь не выглядел счастливым. И первой это заметила Вивиан.
-Как на поминках,- чуть слышно выдохнула она.
Я не ответила. Воздух в комнате дрожал от скопления вампиров, остро ощущалась их сила, мощь. В первое мгновение у меня болезненно напряглись плечи, словно я входила в ледяную воду, погружалась в нее и привыкала к накалу температуры. Пока не перестала ее чувствовать вовсе, и перед глазами не помутнело. Кулон вздрогнул, и внутри меня пролилась магия, согревая до кончиков пальцев. С губ сорвался облегченный вздох, и в зале посветлело. Я не могла дать слабину и выпустить тьму в помещение, набитое до отказа ее излюбленным лакомством. Не собиралась я от них питать ее, да и не умела толком. Цинично, но правда.
Я обвела комнату взглядом. У окна вполоборота стояла Кира, задумчиво опустив голову. Со стороны могло показаться, что ее безумно интересует узор на обоях. Ее длинные темные волосы были убраны со лба и зафиксированы сверкающими шпильками на затылке, а прямые локоны струились по плечам. Черное платье, отделанное изысканным кружевом, с декольте, обнажающим плечи, рассыпалось от бедер и стекало на пол. Сзади тянулся шлейф - его словно кто-то аккуратно разложил веером на ковре молочного цвета. Вечерний макияж с черными стрелками, подчеркивающими выразительность глаз, румяна освежали бледный цвет кожи. Кира обнимала себя за плечи, но этот жест не делал ее беззащитной - она олицетворяла красоту, женственность и силу одновременно. Если не знать, что внутри она сломлена, то ни за что не поверишь.
Рядом в кресле сидел вампир, закинув ногу на ногу. Его руки лежали на подлокотниках, в небрежности и расслабленности ощущалась грациозность хищника, хоть картину пиши. Высокий, широкоплечий и крепко сложенный - я начинала подумывать, нет ли в склепе тренажерного зала. Черная шелковая рубашка с отложным воротником блестела и лоснилась под бархатным пиджаком цвета спелой вишни. Черные вельветовые джинсы и замшевые ботинки со шнуровкой, тоже черные. Темные волосы с кофейным отливом разделял прямой пробор. Они были длинноваты на мой вкус, но когда вампир оправлял их, а делал он это с той же изящной небрежностью, что и все остальное, я забывала о воздухе. В нем чувствовалась стать, аристократичность, которую я бы приняла за жеманство, если бы не прощупала возраст. Четыре века с хвостиком, всего-то! Мне доводилось встречать древних магов, но древний вампир – это совсем иное. Его разум впитал в себя историю прожитых столетий. Войны, о которых люди сейчас читали в учебниках, вампир знал в деталях, и эта мысль потрясала воображение. Как ни старалась, а я не могла не таращиться на него. Каре-зеленые глаза внимательно следили за руками блондинки, но беспристрастно, как смотрят на обыденные вещи. И смотрел вампир на нее лишь для того, чтобы никто не заметил тех взглядов, что он украдкой бросал на Киру. В пустых глазах каждый раз вспыхивало тепло и обожание, как загорается пламя свечи в холодной темноте. В вампире пробуждалась жизнь – лучшего слова не найти. На это волшебное явление хотелось смотреть и смотреть, но уже секунду спустя его лицо темнело от печали, а на переносице появлялась морщинка. Это была боль, и настолько густая, что ее можно было резать ножом. Похоже, и в мире вампиров бушевали сердечные страсти.
Он почувствовал мой взгляд и повернул голову. Я не успела отвести глаза и угодила в ловушку его сущности. Я так подумала, и сердце интуитивно сжалось, предвкушая образ монстра, подробности его биографии, орошенной человеческой кровью. Но вопреки ожиданиям ничего не произошло - я наткнулась на глухую стену. Вероятно, на моем лице отразилось недоумение - вампир улыбнулся, вернее – просиял, демонстрируя безупречно ровные зубы без клыков. Умели они, эти старые кровососы, искусно прятать их. В его виде ощущалось удовлетворение, а я заливалась краской, как маленькая смущенная девочка. Я говорила, что Том красив? Кажется, только что я нашла того, кто был еще прекраснее.
Он был по-настоящему красив, той красотой, от которой замирает сердце. Правильные черты лица, но язык не поворачивался назвать их нежными. Легкая щетина, взгляд, который за миг мог вызвать от приятных мурашек до первобытного страха. Я знала, что он силен и одной только мыслью мог размазать меня о стену. Но его улыбка завораживала, а глаза затягивали, и хотелось вновь и вновь тайком смотреть на это лицо. Изобразив вежливую улыбку, я, как бы утратив интерес, отвела взгляд. Это потребовало усилий над собой. Зачем нас сюда привезли? Я уже сомневалась, что эти совершенные существа нуждались в нашей помощи. Может, они нас накормят, а потом торжественно сожрут?
Посчитав, что стоять в дверях и разглядывать всех – дурной тон, я вошла в зал. Вивиан последовала моему примеру и подошла к единственному пустующему дивану. Я не решилась сесть, слишком была напряжена, а она удобно разместилась, разгладив складки платья на коленях. Я прижалась к подлокотнику и продолжила изучать присутствующих. Справа, поодаль от Киры стоял Джозеф. Он с безучастным видом устроился в тени большого секретера и следил за обстановкой. На нем была белая рубашка с воротником-стойкой, черный атласный пиджак и синие джинсы. Скрестив ноги, обутые в классические черные кожаные ботинки, он прислонился спиной к стене. Окинув нас беглым взглядом, изучил за миг до мельчайших деталей гардероба. Я только улыбнулась в ответ, и что-то дрогнуло в его пустых глазах. Это было одобрение? Похоже, здесь все умели общаться по средству мимики, не усложняли себе жизнь долгими беседами.
Рядом в кресле сидела Селена и держала за руку Джозефа. Она выглядела умиротворенной, и то, как вампир прижимал ее ладонь к своему телу, говорило о близких и крепких отношениях. Они были женаты. Удивило ли это меня? Отчасти. В нашем мире брак между ведьмой и вампиром вызвал бы у меня как минимум осуждение, но в Хайенвилле не было законов, запрещающих такие союзы. И сейчас, глядя на них, я испытывала некое упоение, белую зависть. Селена и Джозеф находились на своем месте, в своей вселенной, исполненной любви и доверия. Чудесно, но ведь каждый из них твердил о каком-то горе в их семье. Где же оно? В чем выражалось? Пока я наблюдала лишь идиллию и покой, которые ну никак не вязались с описанным ужасом, охватившим дом.
