Счастье на снежных крыльях! (СИ) - Гусейнова Ольга (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Один раз меня напугала змейса, какая-то серая и с хвостом, в унылом платье, похожем на одежду Шедвика. Она «выползла» из соседнего коридора с тяжелым подносом в руках и, не заметив меня, заскользила, нет, поползла вниз по ступеням. Фу, какая гадость этот хвост! Отдышавшись и вернув себе самообладание, я двинулась дальше, туда, откуда появилась ледяная.
Боковой коридор закончился небольшой лесенкой, ведущей вверх. Ого, кажется, меня в высотку поселили. Я сомневалась, стоит ли подниматься или лучше пройтись еще по третьему этажу, но любопытство, а может опять подсознание, толкнули продолжить путь. Держась за стену и чутко прислушиваясь к любому шороху, я прокралась наверх. И оказалась в полумраке напротив распахнутых двойных дверей, хотя всюду, где до этого побывала, было светло. Я невольно прижалась спиной к стене и уже хотела уйти, но из открытого помещения раздался странный шум. Меня словно магнитом туда потянуло. Любопытство или вновь подсознание сработало, но я на цыпочках подкралась к дверям, с замирающим сердцем заглянула внутрь и заледенела от страха…
В большой комнате, убранством напоминающей дорогой бордель, произошло — убийство! Поперек огромной постели раскинулся в позе звезды незнакомый змейс с обвисшим, безжизненным хвостом, в такой же, как у Шедвика, одежде, залитой яркой, темно-красной кровью. Прямо свеженький труп только-только убиенного! Второй змей, в светло-желтом платье с коричневым узором, находился при смерти, пуская кровавые пузыри и свернувшись жутким клубком, — был скорее уже мертв, чем еще жив.
Его лицо, не менее экзотично красивое, чем у Шедвика, застывшее в предсмертной гримасе ярости и ненависти, было обращено к другому действующему лицу этой трагедии. Третьей и последней оказалась девушка — совсем юная, лет шестнадцати, с белоснежными волосами до талии, с бледным, почти обычным, если бы не идеальные черты, человеческим лицом, на котором ярко и безумно горели темные провалы глаз. Казалось, черный — не их родной цвет, ведь не бывает такого, чтобы даже белок подернулся самой тьмой.
Большие полураскрытые белоснежные крылья нервно трепетали за ее спиной и походили на последнее орудие возмездия. Девушка зябко сжимала хрупкие плечики, на которых висели клочья белой туники, от которой я отказалась именно из-за опасения порвать крыльями. А она зачем-то выбрала эту легкую одежду вместе со свободными, такими же как у меня, штанами и надела толстые широкие браслеты, смотревшиеся на ее тонких нежных руках более чем странно. Хотя, конечно, все это не портило облик прекрасного белоснежного ангела, а наоборот.
Затаив дыхание, я следила, как девушка-ангел медленно выпрямлялась, будто ее сильно ударили в живот, а может ей было плохо физически. При этом она крепко сжимала в маленьком кулачке устрашающий кинжал. На тонком клинке светились черные руны, и я, если глаза не обманывают, видела черный ореол, подобно пламени охвативший кинжал и руку девушки. Страшно до жути!
Вот я и встретилась с крылатой леарой!
Измученная леара, с трудом отвернувшись от лежащего у ее ног змея, подняла голову и увидела меня. В ее широко распахнутых, удивленных глазах колыхнулась, словно тоже удивилась чернота, прежде чем она с усилием прохрипела:
— Беги, иначе они и тебя выпьют досуха!
И, не раздумывая ни секунды, звякнув тяжелыми браслетами, ударила себя кинжалом в живот — и как подкошенная упала рядом… со своими мучителями.
Я с криком дернулась к ней, чтобы остановить. Но, увы, слишком поздно. Упав перед несчастной самоубийцей на колени, я так и замерла, протянув руки, но не в силах коснуться ее, и бессильно выдохнула:
— Зачем? Ведь пока живешь, можно все исправить…
Побелевшая, словно полностью обескровленная, умирающая леара лежала на ковре, раскинув крылья, почти накрыв убитого змея. Она с невероятным трудом дернула рукой со слишком тяжелым, каким-то чуждым и неправильным для ее хрупкой руки браслетом. «Словно кандалы»! — подумала я.
— Беги, глупая! Для меня уже не исправить… — прохрипела она, пуская кровавые пузыри, пачкающие красивые синеющие губы. — …затуманили разум и обманом заставили надеть самой… глупая, я мечтала о приключениях и путешествиях… сбежала… это не брачные, а браслеты Канубы.
— Я не…
Она выгнулась от боли, выдергивая кинжал, и прошипела:
— Беги! Браслеты Канубы навечно привяжут тебя к хозяину, как меня, полностью подчинят. Затем тебя выпьют досуха, а когда сила закончится, заберут душу. Я смогла сохранить свою, а тебе может не повезти… — Хриплый судорожный выдох и — тишина, мертвенная, ужасающая.
Я не могла сдвинуться с места, потрясенно глядя на неожиданно разгладившееся, спокойное и прекрасное лицо леары, словно она получила отпущение грехов. А может и правда радуется, что сохранила душу? Слезы пробежали по моим щекам, упали на ее крыло. Вдруг крылья леары стали истончаться, превращаясь, как и у меня, в сизый туман, но не исчезли в спине, а словно взорвались — разлетелись в клочья. Следом меня прошила мощная волна, которая кругами разошлась от мертвой девушки, искажая пространство. Все мое тело наполнилось лютым холодом, а затем будто превратилось в огненный факел.
Опираясь ладонями о пол, я хрипела от непереносимой боли. Казалось, вот-вот упаду замертво рядом с ней, но через несколько секунд боль сменилась эйфорией, переполняющей мое тело. Дальше пришло странное ощущение: во мне что-то меняется, растет и обретает крылья, как при переходе на новый уровень. Как будто тщательно распрямили и прогладили утюгом мятую-перемятую, завалявшуюся купюру, а та взяла да и стала новенькой пятитысячной с изображением Джеймса Мэдисона.
Я пыталась отдышаться от кошмарной смеси ощущений, когда стены и пол сильно содрогнулись как от зарождающегося в глубине земли землетрясения. Мне повезло сидеть на полу, а громкие ругательства, раздавшиеся с лестницы вместе с глухим стуком падения, свидетельствовали о том, что те, кто спешил сюда, рухнули и наверняка пересчитали не одну ступеньку. Услышав шум, я судорожно завертела головой в поиске места, где можно спрятаться. Только не под кровать — лежать рядом с трупами!
От тела леары кругами расходились энергетические волны, и стены им явно не были преградой. Весь дом дрожал, грозя обвалиться. Тело несчастной неожиданно занялось голубым пламенем, начавшем закручиваться в воронку. Ковер под ним начал тлеть. В панике откатившись к стене, я не придумала ничего лучше, чем залезть под низенький столик метрах в двух от открытой двери, заставленный какими-то фигурками.
Только скрючилась под столом, в комнату ворвались двое змеев. Один из них со знакомым хвостом — Шедвик! — приказал:
— Закрываем, быстро, не то скоро здесь будет половина Леарата!
— Хозяин, надо бежать, толчки тверди все равно без внимания крылатых не останутся, ведь эту шаазу ищут, я сам слышал в городе.
А вот этот голос я навсегда запомню — Цирик, чтоб тебе вечно в клетке сидеть!
— Молчать! — рявкнул Шедвик.
Вместе со вторым змеехвостым, раскинув руки, они образовали энергетический кокон вокруг мертвой леары, блокируя высвобождение ее магии. Обоих трясло от напряжения, даже кровь носом шла от натуги, а синее пламя ревело, бесновалось под чужим куполом, пытаясь преодолеть сопротивление.
— Остаточная магия… Если удержим и погасим, то такой слабый толчок могут принять за обычный… какие здесь часто случаются… — скрежетал зубами Шедвик.
Сжавшись комочком, я следила за… продолжением трагедии; с одной стороны, радуясь, что магия леары сильнее змейских потуг и пробивает себе путь, а с другой — стоит только представить, во что превратится этот дом, если купол не выдержит… Живот сводило судорогой от страха и восторга: неужели и я наделена такой силой, раз белая? Интересно, могла ли погибшая леара, наверняка будучи еще в ясном уме, принять меня за свою? Быть может, Справедливая Яза, подарив мне крылья при переходе, скорректировала и мой геном, немного? И теперь я настоящая, всамделишная леара, а не фальсификат?
