Разиэль (ЛП) - Дуглас Кристина (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Он закатил глаза.
— Почему это всегда первый вопрос? Тебе не нужно это знать.
— Если я останусь здесь, получу ли я их?
— Ты не ангел и никогда им не станешь.
Я была готова ввязаться в спор.
— Ох, никогда не знаешь наверняка. Я имею в виду, очевидно, что я была далека от ангела до сих пор, но я всегда могу изменить свой путь и стать положительно святой, — я послала ему обнадеживающую сияющую улыбку, к которой он остался совершенно равнодушным.
— Люди не становятся ангелами, — сказал он тоном, который говорил: «любой идиот знает это».
— А как насчёт рая? Разве у людей там нет крыльев? Поскольку я мертва и всё такое, это кажется хорошим местом для начала.
Его смех был нелестным.
— Не думаю, что ты попадёшь туда.
— Тогда ты застрял со мной. Привыкай к этому.
Он остановился прямо передо мной.
— Пока, — ответил он. — Я бы не рассчитывал на долгое пребывание. Но пока я буду терпеть тебя, ты могла бы перестать красть мою одежду. И перестать говорить, звук твоего голоса подобен ногтям на доске.
— Не смеши меня, — сказала я, совершенно не тронутая. — У меня восхитительный голос. Он низкий и сексуальный, по крайней мере, так мне говорили. С тобой просто трудно.
— Меня не волнует, насколько великолепен твой голос, я был бы рад поменьше его слышать.
Я открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. Если я хочу выжить, мне нужно, чтобы он был на моей стороне, и мне придется вести себя хорошо, хотя бы немного. Я стояла совершенно неподвижно, ничего не говоря, ждала его.
Он наклонил голову, позволяя взгляду своих необычайных глаз скользить вниз по мне, оценивая. Странно, но это было так же ощутимо, подобно прикосновению.
— Моя одежда слишком тесна для тебя, — сказал он услужливо.
— Ты мужчина, я женщина. У меня есть бёдра.
— В самом деле, — сказал он, и я пристально посмотрела на него, чтобы понять, было ли оскорбление скрыто за его мягким тоном. — Я хотел, чтобы тебя обеспечили одеждой.
— Меня и обеспечили. Вся она была белой.
— Тебе не нравится белый? Это цвет возрождения, обновления.
— Это не цвет, это отсутствие цвета, — сказала я. — Может, я и в чистилище и мне приходится обходиться твоей благотворительностью, но я не буду ходить во всём бежевом.
— Чистилище — это мифическое сооружение, — сказал он. — А белый не бежевый.
— Шеол — мифическое сооружение, ангелы — часть сказок, вампиры — кошмары, а тебя не существует, — отрезала я.
Я немного устала от всего этого.
— Тогда где же ты? — он не ожидал ответа. — Что тебе сказал Самаэль?
— Самаэль подросток. Он едва произнёс два слова. Сара была более откровенной. Она сказала мне ни в чём на тебя не рассчитывать.
— Она так сказала?
— Она сказала, что, несмотря на твою великую доброту ко мне — а я должна признать, что пока не вижу никаких признаков доброты с твоей стороны — ты не будешь говорить за меня на собрании и позволишь другим делать со мной всё, что они хотят, и я хотела убедиться…
— Тише! — это было сказано тихим голосом, мягким, но смертоносным, и я замолчала.
Почти.
— Ты позволишь им расплавить мой мозг?
Он выглядел сбитым с толку на мгновение, прежде чем вернулся к своему знакомому раздражённому виду
— Ох, Благодать. Нет.
Это был одна маленькая деталь, но я поверила ему.
— В будущем ты не должна приходить сюда, — продолжил он холодным тоном, — и я позабочусь о том, чтобы Сара знала, куда тебе разрешено ходить и что запрещено. В Шеоле есть опасные места, включая врата, которые нас окружают. Это место почти так же опасно.
— Тебе удалось найти Люцифера? — он открыл рот, чтобы отчитать меня, и я выпалила, — это четыре слова, ради бога. Смирись с этим.
Он выглядел раздражённым.
— Сара слишком много болтает.
— Похоже, все слишком много болтают, лишь бы угодить тебе. Или только женщины?
«Сексистский ублюдок», — подумала я со странным отсутствием тепла.
— Нет, — сказал он.
«Что нет?» — подумала я.
— Ты единственная женщина здесь, которая, кажется, не может контролировать свой язык. Тебе не нужны подробности нашей битвы с архангелом. Это не твоё…
— …дело, — я вступила в разговор с ним. — А Сара мне мало что рассказала. Кроме того, я могла бы указать, что Люцифер пал, потому что он осмелился задать слишком много вопросов, — я искоса посмотрела на него. — Ты должен проявлять симпатию к любопытным.
— Не впадай в манию величия. Вопросы Люцифера были важнее, чем нытьё о том, почему здесь так много лестниц.
— И это напомнило мне о «кратчайшем пути» Самаэля. Мне не пришлось бы идти пешком. У тебя есть крылья, ты мог бы доставить меня туда в мгновение ока.
— Мог бы, — согласился он. — Но ты должна знать, где находишься, и чего от тебя ждут. Не всегда будет кто-то рядом, чтобы транспортировать тебя. И я не хочу перевозить тебя, если я могу этого избежать.
— Почему нет?
«Наверное, он не хотел прикасаться ко мне», — подумала я, недовольная этой мыслью. Он обращался со мной так, словно у меня был запущенный случай проказы, что одновременно раздражало и слегка угнетало. Не то чтобы он меня привлекал, он был не в моем вкусе.
— Сама знаешь почему, — сказал он коротко.
— Что ты имеешь в виду?
Он встретился со мною взглядом, и у меня возникло странное чувство, что я вижу в них собственные мысли. Это была действительно ужасная идея, потому что у меня были некоторые мысли, которые были определённо нескромными, неприличными и смущающими. Было достаточно трудно и без его познания, что у меня были чувства, на борьбу с которыми я использовала всю свою избыточную энергию. Если бы он мог прочесть каждую мою мысль, я была бы в заднице.
— Нет, я не всегда могу сказать, о чём ты думаешь, — сказал он в виде ответа, и моё сердце упало. — Некоторые вещи легко воспринимаемы, другие хорошо защищены внутри тебя. Займёт много времени, чтобы добраться до них, и я, конечно, не собираюсь этим заниматься.
Я не знала, было ли это обнадёживающим или оскорбительным. По крайней мере, он понятия не имел, что у меня есть тайное желание запрыгнуть на него…
— Прекрати! — огрызнулся он.
Дерьмо. Ладно, я могу попытаться сопротивляться. Я захлопала ресницами, придавая себе свой самый чистый, невинный вид.
— Прекратить что?
Он пересёк пещеру так быстро, что я задалась вопросом, использовал ли он магию, или как там назывались его способности.
— Этого не случится, так что можешь перестать думать об этом. Я никогда не буду спариваться с тобой.
— Спариваться со мной? — вторила я, очень удивлённая. — Почему бы тебе просто не называть вещи своими именами? Ты никогда не будешь заниматься со мной сексом. Что, кстати, очень удачно, ведь не понятно с чего вдруг ты решил, что я хочу заняться с тобой сексом?
Никто не любит, когда его отвергают, даже те, кого презирают.
— Есть разница. Спаривание — это узы на всю жизнь. Твою жизнь. Секс — это просто блуд.
— А ты не одобряешь блуд.
Он посмотрел на меня медленным, обжигающим взглядом. Может быть, я ошиблась с отказом. Он довлел надо мной, опасно близко.
— Я мог бы с лёгкостью трахнуть тебя, — сказал он, и это слово прозвучало странно в его слегка формальном голосе. — Ты, несомненно, восхитительна. Но я не собираюсь этого делать. И тебе тоже нужно выбросить это из головы. Меня отвлекают не только слова. Всё дело в образах.
Вот дерьмо. Он мог видеть образы?
— Ничего не могу поделать! Это как сказать кому-то не двигаться. Как только кто-то говорит мне стоять смирно, я начинаю ёрзать. Во всяком случае, ты был тем, кто первым поднял эту тему.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но передумал.
— У меня дела, — сказал он, наконец. — Я не хочу тебя перевозить.
Я оглядела пространство пещеры.
— Тебе придётся с этим смириться, — сказала я. — Иного пути вниз нет, и я застряла здесь.
