Страсть Волка (СИ) - Адьяр Мирослава (читать полную версию книги .TXT) 📗
— Дело в том, Нанна, что теперь жизнь моего брата ему не принадлежит. Теперь есть только “ан-сэй”, союз двоих. И твое волнение и караул у каюты вредят ему. Чем бы Халлтор не был одурманен, он впитывает все, что ты чувствуешь, как губка, переживает это вместе с тобой. Поэтому лучше стой в стороне до тех пор, пока он не придет в себя.
Наставительный, высокомерный тон сердит меня так сильно, что волосы на голове становятся дыбом.
— Если бы вы, оборотни, хотя бы утруждали себя хоть какими-то обьяснениями, то мне не нужны были бы лекции! — бросаю зло и сама не понимаю, почему так горько от его слов. Ведь я и правда не знала, не желала волку такой судьбы. Не хотела отнимать чужую свободу воли и выбора.
— Тут дело такое, — тигр кивает и о чем-то крепко задумывается, — тяжело нам наладить общение с человеком, когда уже и не надеялся его найти. Мы перед зеркалом такие встречи не репетируем. Так что прими мои слова как… дружеский совет. Раз уж братец не счел нужным сказать тебе об этом сразу, то мне придется это исправить.
— Ты совсем недавно был готов выбросить меня за борт!
Тигр криво усмехается, а у меня колени дрожат от одного только вида острых клыков, и рука невольно тянется к горлу.
— И я сделаю это, если хоть одна из моих догадок подтвердится, — говорит он, сверкая янтарными глазами. — Только дай мне повод.
— Все-таки не зря говорят, что коты — существа злобные. Твоей женщине придется очень нелегко.
Эти слова что-то сильно задевают в Виго. Так сильно, что он отталкивается от перил и нависает надо мной массивной скалой, будто готов в любой момент броситься вперед и сомкнуть зубы на моей шее.
— Ей очень повезет, — цедит он сквозь стиснутые зубы. — Потому что мы никогда не встретимся.
Развернувшись на пятках, Виго подходит к дочери и что-то тихо спрашивает. Она широко улыбается и осторожно подводит корабль к пирсу, позволяя мужчине соскочить с палубы.
— К двери не подходить! — бросает он через плечо. — И без глупостей, Мерай!
— А чего я-то сразу? — девчонка недовольно ворчит и спрыгивает на пирс, чтобы закрепить корабль специальными веревками. Выглядят они странно, как гибкое стекло, а я во все глаза наблюдаю за манипуляциями Мерай и сажусь на перилах, свесив ноги вниз.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не пойти снова к каюте и не проверить волка; но в голове грохочут слова Виго, и я сжимаю зубы до хруста, а пальцами впиваюсь в дерево, только бы не поддаться волнению и страху.
Взгляд сам собой цепляется за стены города, скользит по массивной каменной кладке. Стоит только втянуть носом раскаленный воздух, как внутри все вспыхивает от аромата перца и сушеных фруктов. У ворот возятся люди, тащат внутрь увесистые тюки; кто-то кричит, воет и бранится, когда массивный кувшин падает прямо на землю, а вокруг разлетаются густые красные брызги.
Эта суета хорошо мне знакома, даже привычна. Любимое развлечение матушки — прогулки по шумным рынкам, особенно в праздник весеннего Восхваления, в честь Галакто.
Матушка…
Сердце сжимается от накативших воспоминаний и горького предчувствия. Давлю рвущиеся наружу всхлип и слезы, потому что знаю — если дам волю чувствам, то подобно гигантским жерновам, они перемелют меня, сдавят неподъемным грузом, оставив от прежней Нанны лишь горсточку пыли.
И как бы не хотелось поддаться этому манящему желанию забыть обо всем, вытравить из себя обжигающую боль и страх за родных, за Халлтора — у меня просто нет на это никакого морального права. Слишком многое на кону, слишком много людей подвергают свои жизни опасности, ради меня.
Если бы все можно было вернуть так, как прежде…
Мерай заскакивает обратно на палубу и устраивается рядом. Она ничего не говорит, ничего не спрашивает — просто смотрит на суету у городских ворот и хмурится, обдумывая что-то свое.
— Все будет хорошо, — бормочет она. — Вот посмотришь. Виго знает, что делает, точно тебе говорю.
В ее голосе столько уверенности, столько непоколебимого доверия, что я и сама начинаю думать — все будет хорошо. И никаких сомнений в душе нет, никаких волнений и переживаний; только царапается на самом дальнем краю боль за Халлтора и отчаянное желание исправить все, что случилось.
Когда уже нет терпения ждать, я начинаю расхаживать по палубе, то и дело посматривая на ворота. Уже и торговая возня закончилась, все тюки давно скрылись за стенами, стихла ругань, и все, что нарушало тишину вокруг, — шелест песка и шепот ветра.
Тихий возглас Мерай привлекает мое внимание, и я застываю на носу парусника, рассматривая людей, идущих по пирсу. Рядом с Виго вышагивает высокий мужчина — черноволосый, смуглокожий, похожий на местного жителя даже больше, чем сам тигр. Он ступает уверенно и свободно, чуть ли не танцуя, а высокий посох в его руке мягко поблескивает в лучах солнца. За мужчиной скользит хрупкая беловолосая девушка. Она двигается так легко и быстро, будто не касается ногами земли, а внимательный взгляд прожигает меня насквозь, стоит только девушке повернуть голову в сторону корабля.
Почти взлетев на палубу, незнакомец дарит мне широкую улыбку и, прежде чем я успеваю что-то сказать, подхватывает мою руку и касается кожи губами.
Жест скорее ребяческий и нахальный, чем чувственный, и хочется улыбнуться в ответ. Девчонка за спиной мужчины только закатывает глаза и качает головой, а в ее глазах играют лукавые огни.
— Фолки, к вашим услугам, — протягивает он, и наглая улыбка становится еще шире.
Через секунду мужчина отвешивает шутливый поклон Мерай, а потом поворачивается к тигру.
— Ну и где эта ваша бешеная псина?
— Интере-е-сно, — тянет маг, обходя скрученного Халлтора по кругу. Посох постукивает по доскам, навершие отбрасывает на пол красноватые всполохи, а золотые глаза мужчины вспыхивают колдовским огнем при каждом взгляде на волка. — В вашей собаке завелись паразиты, господа.
Халлтор дергается и хрипит, но раскрыть пасть не может — Фолки предварительно заматывает ему морду магической паутиной, намертво стягивающей внушительные челюсти.
Перевожу взгляд на Виго, который пристально наблюдает за каждым движением мага. Ищет подтверждение своих догадок? Пытается найти повод, чтобы обвинить меня в предательстве?
— Нет, тигр, — Фолки будто читает чужие мысли и поворачивается к оборотню. — Ваша девка точно не могла призвать эту дрянь. — Я невольно вздрагиваю, когда мужчина поворачивается ко мне. — Тут силы нужны приличные, особые, так что выброси из головы свои подозрения.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не выпрямиться и не вскинуть подбородок, горделиво объявляя, что в случившемся нет моей вины. Потому что есть.
Это за мной черные чудовища пришли, это за мной они проскользнули через портал, чтобы коварно нанести удар, когда никто не ждал. И это я не смогла предупредить об опасности, посчитав тени галлюцинацией, игрой воображения. И Халлтор так беспомощен и отравлен именно по моей вине.
— Почему оно не забрало меня?
Почему не поработило легкую мишень? Ведь эти твари не могли появиться просто так — наверняка их послал за нами Альгир. Почему он не дал им приказ взять меня?
Фолки изгибает смолянистую бровь и в два шага оказывается за моей спиной. От него пахнет можжевельником и медом, еловыми иголками и горьковатой лимонной цедрой. Я даже пикнуть не успеваю, как что-то острое чиркает по шее, заставляя меня вскрикнуть и попытаться отскочить в сторону, но крепкая рука сжимает затылок и фиксирует так, что даже с места сдвинуться не выходит.
— Не дергайся, пугливая принцесса, — хмыкает мужчина и подцепляет пальцем крохотную алую каплю, катящуюся вниз по коже. — Жаль, — тянет он, слизывая кровь, — такой талант безвозвратно утрачен.
— О чем ты? — ежусь от каждого прикосновения и понимаю, что руки у мага горячие, как солнце пустыни.
— У тебя в семье была какая-нибудь отвязная прабабушка, согрешившая с магами?
Слышу короткий смешок и смотрю на спутницу Фолки.
Девочка кажется совсем молодой, но ее глаза искрятся сдерживаемым смехом и пониманием происходящего. Она упирается спиной в дверной косяк, а на ее боку тускло поблескивает тонкий клинок. Густые белоснежные волосы заплетены в сложную косу, а на коже — ни капли загара, будто солнце избегает прикасаться к этой снежной красоте.
