Русский Вид. Книга вторая: Волк (СИ) - Грез Регина (книга регистрации txt) 📗
Текст песни из детского аудиоспектакля немедленно нашли, и Ольга даже распечатала его в своем кабинете. Хати взял лист с собой, видимо, намереваясь выучить песню по дороге.
- Теперь, кажется, действительно, все...
Проводы были короткими, но бурными. Ольга отчего-то всплакнула, давая последние наставления:
- Ванечка, ты старайся ни с кем много не говорить, в споры не вступай, а то в автобусе иной раз попадаются чересчур разговорчивые собеседники. Не ругайся ни с кем, веди себя тихо и незаметно. Если дорогу забудешь, спроси вежливо... лучше какую-нибудь женщину пожилую. С Катей мирно все решите, из себя не выходи. Если дома не окажется, позвони мне, я с ее мамой свяжусь, все разузнаю.
- Вы его прямо как в разведку собираете. В стан врага...
- Ага! Будто в последний бой отправляем...
Лиза вдруг зашмыгала носом, Брис стоял теперь весь бледный, хмурый. Маша и вовсе убежала из прихожей, сославшись на то, что пора укладывать детей. Но все заметили ее покрасневшие глаза. Один Брок вроде бы держался спокойно и когда они, наконец, оказалась вдвоем с Хати на лесной дороге, то заявил прямо:
- А, знаешь, Волчонок, я тебе даже немного завидую! Думаю, и Брис тоже! У тебя сейчас такое приключение намечается, смотри не напорти чего-нибудь. Нас не подведи, мы теперь все как одна семья, не забудь. Короткова не подставь, он за нас отвечает. Сам бы Алекс тебя не отпустил, наверное. Ольга сказала, он уже послезавтра возвращается, прикроем тебя, если что...
- Да, понял, я понял! Момент исторический. Со всей ответственностью подойду к решению вопроса, - Хати немного нервно рассмеялся. Глаза его блестели от возбуждения.
- Перед Катюхой там не опозорься. Дерревня ты наша!
- Сам-то, городской что ли?
- Если б я знал...
- А чего тут знать? И так все видно. Вот Брис - тот городской, он лейтенантом был, специально учился, он на фронте людьми командовал. Его даже награждали.
- Он много помнит... А я бы хотел забыть.
- Я бы тоже много чего хотел...
Дальше шли молча, каждый думал о своем. Потом Хати резко остановился.
- Возвращайся уже к Маше. Она там одна с ребятишками. И спасибо... за все, дальше уж я сам справлюсь.
Брок тяжело вздохнул, ободряюще похлопал Хати по плечу и, круто развернувшись, быстро направился к своему дому. А Волк уверенно зашагал вперед по темной дороге. Ночной лес был ему родным домом, а вот встреча с городом немного тревожила. Как-то его встретит любимая? А вдруг прогонит?
Теперь Хати со стыдом вспоминал о той записке, что оставил в Катиной тетради, причем, мужчина даже не мог точно вспомнить все им написанное. «Словно туман какой-то был в голове... И дернул же черт меня читать ее сказку, хотя, интересно она все там расписывает - прогулки с волком у реки, да этот Веймар еще..., а чего же я так разозлился? Сам не пойму! Правда, надо бы улечься обратно к ней и все ее сказочки на яву...»
Хати шел быстро, временами переходя на легкий бег, представлял в голове будущую встречу с Катей. Близился уже обед нового дня, когда Волк, наконец, выбрался из леса на главную дорогу чуть дальше поста ГАИ. Теперь оставалось дойти до автобусной остановки у свертка на ближайшую деревеньку. На остановке уже топтался какой-то невзрачный мужичок с ведрами смородины - к родне, наверно, повез, или в город на продажу. Вскоре подошли еще люди.
Женщина средних лет с детьми школьного возраста, вертлявая сухонькая старушонка. Какая-то молодая девушка бросила на Хати внимательный изучающий взгляд и потом постоянно поглядывала исподтишка. Волку хотелось спать, давала знать о себе бессонная ночь, проведенная на лесной дороге. Хати сел на железную скамейку внутри остановочного комплекса и задремал, прислонившись боком к стене. Разбудил его только шум подъезжающего автобуса. Хати забрался на последнее сидение, кстати, единственно свободное, и почти всю дорогу до города мирно проспал, откинувшись на высокий подголовник сидения.
Город ошеломил мужчину. Высоченные здания, множество снующих туда-суда машин всевозможных форм и расцветок. Зрелище городских улиц завораживало как пестрый калейдоскоп. Хати чуть не носом прильнул к стеклу, жадно рассматривая яркие вывески магазинов и разношерстную людскую толпу. Выбравшись из автобуса, Волк еще раз глянул на самодельную карту, что нарисовала Лиза, представил маршрут.
Только в восьмом часу вечера Хати добрался до сквера со старыми соснами, за которым стояла пятиэтажка - «хрущевочка», где сейчас жила Катя. По дороге мужчина зашел в парикмахерскую, что нечаянно попалась на его пути. Приветливая девушка-мастер сотворила чудо с его непослушными вихрами. Хати долго придирчиво разглядывал в зеркало свою новую прическу, а потом спросил парикмахершу:
- Я, правда, нормально так выгляжу? Можно на свидание идти?
Девушка только отчего-то грустно вздохнула, прижав ладошки к плоской груди.
- Да хоть с «Мисс Россия»! Любую девушку очаруете, сами же знаете.
Хати желал понравиться только одной... В цветочном магазине он купил роскошный букет из бутонов роз нежно розового цвета, а еще пушистого белого зайчика с сердечком в мягких лапах. Игрушка была просто восхитительной, «девочкам такие точно нравятся». В полной боевой готовности Хати добрался, наконец, до Катиного дома и затаился под высоченными тополями.
Лиза рассказала, что в разговорах Катя упоминала, будто окна их старой квартиры выходят как раз во двор, на тополя, которые шелестят прямо в окна их третьего этажа. И теперь Хати пристально вглядывался во все окна на третьем этаже, надеясь увидеть знакомую фигурку. Номера квартиры он же не знал.
Прошло немного времени, как вдруг створки окна на балконе распахнулись и Хати увидел любимую. Катюша мельком глянула на улицу и, отвернувшись, стала вешать на веревку, протянутую на балконе, большое банное полотенце. Такой момент нельзя было упускать! Изо всех сил стараясь подавить внезапное волнение Хати вышел из-под полога тополей и, встав перед Катиным открытым окном, и вдруг... запел.
- В полях под снегом и дождем
Мой милый друг - мой добрый друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг - от зимних вьюг,
И если б дали мне в удел
Весь шар земной - весь шар земной
С каким бы счастьем я владел
Тобой одной - тобой одной.
Это была песня на стихи Роберта Бернса из радиоспектакля о Робин Гуде. Сентиментальной Катюше она очень нравилась, в «Северном» девушка усыпляла под нее малышей. А когда Хати заинтересовался, то включила ему эту песню в исполнении Льва Лещенко на ноутбуке. Завораживающая мелодия и проникновенный мужественный голос исполнителя запомнился Хати. И вот сейчас, держа перед собой свежий розовый букет, Волк почти на весь двор пел эту песню для любимой девушки. Его приятный баритон далеко разносился по округе.
Бабушки на скамье у подъезда вдруг притихли и, кажется, тоже заслушались. Где-то приоткрылось окно. Мужчина, что курил сверху на балконе, буквально свесился вниз, с изумлением уставившись на высокого спортивного парня, что поет серенады под балконом. Но Хати не замечал никого вокруг, он смотрел лишь на родное Катино лицо, которое она почему-то до самых глаз закрыла ладонями, на ее большие голубые глаза, распахнутые в восторге, и был совершенно счастлив. А потом Волк ухватил свой букет зубами за ленту упаковки, поправил рюкзак на спине и подпрыгнув, подтянулся на железной решетке ближайшего балкона.
- Хати, да ты что? Я же тебе сейчас дверь открою! Может, не надо так? - раздался сверху взволнованный голосок Кати.
Ответить ей сейчас Хати просто не мог, и, похоже, весь дом и весь двор, затаив дыхание, наблюдали как молодой симпатичный мужчина буквально с букетов роз в зубах забирается на балкон к возлюбленной.
- Гляньте-ка, бабоньки, какой у нас тут Ромео выискался!
