Наследие заводного ключа (ЛП) - Бейли Кристин (список книг TXT) 📗

— Она в порядке, — Люсинда протянула поводья лошади Уиллу, который немедленно пробежался руками по каждой ноге кобылы, как только что проводил по моим. Щекочущее ощущение пробежалось вверх по моей спине. — Мег, ты пострадала? — позвала Люсинда.

Я пересекла дорогу. Руки тряслись, я все ещё чувствовала удушье от мутной воды. Платье липло к телу, промокнув насквозь, но я выжила.

— Моей юбке досталось сильнее всего, — ответила я.

Как я должна идти, зная, что Уилл видел мои ноги? Черт, как я должна идти, когда все ещё чувствовала его руки на моем колене?

— Полагаю, ворон приземлился рядом с тем амбаром. Это совсем недалеко, — сказала Люсинда, пока я шла с ней в ногу. Она пригладила рукой растрёпанные волосы и сдёрнула загубленный капор, затем подняла сумку, в которой лежала книга и немного еды, которую мы торопливо упаковали перед уходом из магазина игрушек. Слава Богу, все осталось сухим.

— Милые сапожки, — заговорщически прошептала она. — Как жаль, что нам приходится их постоянно прятать, ты так не думаешь?

Вопреки невзгодам, в которых мы оказались, я рассмеялась.

Глава 13

Ворон взгромоздился на гниющую соломенную крышу. Когда мы приблизились, я осознала, что рассыпающаяся груда камней, которую она покрывала, некогда была овчарней. Теперь она являлась всего лишь четырьмя неровными грудами камней, скреплённых известковым раствором, к которым сверху цеплялись гнилые стропила.

Ворон каркал снова и снова, словно звуковой маяк среди тихого пригорода.

Вода с моего промокшего платья все ещё капала на сапожки. Я дрожала, проходя в тени овчарни и поворачивая запор огромной сводчатой двери. Между повидавшими виды досками образовались щели, но через них я ничего не могла рассмотреть.

— Аккуратно, крыша может рухнуть в любой момент, — предупредил Уилл, когда мы приоткрыли дверь. Стая воробьёв вспорхнула шквалом движения и шума. Я отпрянула, пригнув голову, и они вылетели через дыру в крыше с ловким проворством.

— Взгляните, — голос Уилла переполнился изумлением. Я бросила взгляд вниз, на луч солнечного света, проникавшего сквозь открытую крышу. Частицы пыли мерцали и кружились на солнце, затем оседали на элегантных склонённых головах двух металлических лошадей.

— Роскошно, — прошептала я. Их вид привлёк меня вперёд. Лошади выглядели точь-в-точь как иллюстрации в книге, и все же увидев их воочию, перед собой, я задержала дыхание.

Серебряные пластины образовывали их тела, делая их похожими на лошадей в броне тех дней, когда рыцари бились в поединках за леди. Каждая линия, каждый шов в пластине представлял собой изящное произведение искусства. Вместо ног они стояли на огромных колёсах с вплетёнными спицами, которые выглядели как сияющий иней на идеальной паутине. Каждая деталь, от мягкого изгиба меди, образовывавшей длинные ресницы, до проволочных грив, аккуратно завязанных маленькими узелками вдоль хребтов на шее, была превосходной.

Позади них ожидал экипаж, который походил на что-то со двора короля Людовика XIV, только каждое украшение являлось маленьким поршнем или шестерёнкой, сделанными настолько искусно, что с трудом верилось, что они работали, а не предназначались исключительно для услады глаз.

Люсинда по-девчачьи взвизгнула.

— Я не видела её с самого детства! Идёмте.

Она схватила меня за руку и потянула к экипажу. Абсолютно непринуждённо она распахнула дверь и залезла внутрь, не обращая внимания на кринолин. Широкие фижмы её юбки задрались в совершенно неподобающей для леди манере. Мы ввалились внутрь, приземлившись лужей из влажных юбок.

Пространство внутри ошеломило меня, и я утратила дар речи, изумлённо таращась по сторонам. Роскошные бархатные скамейки тянулись вдоль задней части кареты. У передней стороны единственный обитый бархатом стульчик возвышался перед разнообразием ручек, рычагов и колёсиков под огромным окном. Я со своим грязным платьем и склонностью ненароком разбирать предметы не хотела что-либо здесь трогать.

Уилл поднялся на запятки. Вся конструкция накренилась под его весом, когда он повис на каркасе, восхищаясь интерьером. Такого удивления в его глазах я не видела с тех пор, как ключ впервые открылся в его руке.

— Как человек мог создать нечто подобное?

Люсинда просияла.

— Они прекрасны, не так ли?

— Я бы никогда в жизни не вообразила себе такое, — призналась я. — Как это работает?

Люсинда задумчиво нахмурила лоб.

— Нам нужно отыскать правильный переключатель. Открой двери, чтобы дать нам больше света, — распорядилась она.

Уилл спрыгнул с подножки и раскрыл амбарные двери. Солнечный свет хлынул внутрь, засияв на величественных лошадях.

— Мег, смотри. — Люсинда указала на цветок-медальон посреди рычагов и колёс. — У тебя есть ключ.

Я улыбнулась, снимая ключ с шеи. Люсинда сдвинула медальон в сторону, и я вставила цветок на место. Я нажала кнопку, и песня заполнила салон кареты. Люсинда пыталась напевать, но она ужасно не попадала в ритм и потерялась уже в первых двух фразах. Я знала, как она должна звучать. Я знала, что делать, когда прямо под медальоном открылась панель.

Кусочек бумаги и толстое колёсико, напоминавшее тумблер в музыкальной шкатулке, выпали из панели. Люсинда едва успела поймать их, когда песня из моего ключа закончилась. Я проиграла следующую фразу.

Массивная заводная ручка появилась прямо под окном. Она встала на место со скрежещущим звуком и одним громким щелчком.

Люсинда развернула бумагу и начала читать. Бумага в её руке дрожала как сухой лист на сильном осеннем ветру. Она уронила тумблер.

— Что это? — спросила я, подвигаясь ближе, чтобы заглянуть через её плечо.

— Это от Саймона, — прошептала она.

Уилл вернулся и запрыгнул в карету как раз, когда Люсинда рухнула на скамью. Она протянула письмо мне, затем сложила трясущиеся руки домиком и прижала их к губам.

— «Дорогой Генри», — прочитала я для Уилла.

Я посмотрела на Люсинду. Письмо предназначалось моему дедушке? Они кивнула и описала рукой круг, показывая, что мне следует продолжать. Я опустила взгляд обратно на письмо, но мои руки теперь тоже тряслись.

«Все так, как ты и боялся. Пока сердце злодеяний Рэтфорда невредимо, он может воссоздать сотворённые нами кусочки, так что уничтожать их бесполезно. Мы должны разрушить сердце машины, чтобы точно привести её в негодность.

Кто-то должен образумить его и убедить бросить это безумное помешательство. Единственное преимущество, которое у нас есть — это замок, защищающий машину. Мы организовали диверсию, чтобы выиграть время до тех пор, когда мы сумеем убедить Рэтфорда отказаться от его безрассудства и оставить сердце. Чарльз и я предупредили остальных. Нам не удалось подобраться к машине, но мы разломали на части пластины замка и спрятали их у Развлекателей. Единственный человек, способный открыть их все — это ты. Усилия Рэтфорда будут тщетными до тех пор, пока он не образумится и не откажется от своих ужасных амбиций.

Ты единственный, кому мы все доверяем. Тумблер приведёт тебя к моей частице паззла. Береги себя. Если ты умрёшь, у нас не будет шанса действительно отменить сделанное.

Если ты читаешь это, вполне вероятно, что меня больше нет в живых. Я надеюсь, что ты сможешь положить этому конец. Удачи. Пожалуйста, передай Люсинде всю мою любовь. Береги её ради меня.

— Саймон».

К концу письма я едва могла говорить. Люсинда кусала губу, её глаза блестели.

Я посмотрела на Уилла, не зная, что делать дальше. Он поднял тумблер с пола и покрутил в руках.

Люсинда сделала глубокий вдох. Она подняла подбородок.

— Что мы будем делать?

— Двигаться дальше, — решила я. — Если ваш Саймон пожертвовал жизнью, чтобы уничтожить эту вещь, мы должны найти способ сделать это.

Она кивнула, выражение её лица ожесточилось решительностью.

— Уилл? — я ждала его возражений. Я буквально слышала его слова в голове. «Это опасно. Вас убьют». Возможно, акцент в моем воображении был немного преувеличенным.