Заклятые враги (СИ) - "Владислава" (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Но ей ведь не дорог некий чужеземный принц, о котором ничего не известно, и она не будет рыдать о нём ночью в подушку. Моника - будет, это уже видно, но такие глупости, как чужие слёзы, уже давно не волновали Мизель.
Ей надо спастись.
…Они пробирались вдвоём сквозь сплошную серость, старательно переступая через лужи, чтобы не превратить обувь в полнейшее безобразие. Становилось теплее - лето всё-таки, вопреки тому, что Кррэа - далеко не южная столица. Моника, впрочем, не любила солнце, поэтому надеялась на то, что тучи так и останутся на небесах и прикроют её от жарких лучей.
В слишком ярком свете она выглядела крайне глупо.
Они обходили столицу по кругу. Жестокое задание для хрупких девушек, но оно прекрасно вписывалось в концепцию матриархата. Наверное, Мизель не сказала бы и слова поперёк, если б только королева сейчас не ворковала в постели с посторонним мужчиной, которого собиралась казнить.
- Как думаешь, будет бунт? - Кредэуа наконец-то догнала свою сокурсницу - Моника шла не в пример быстрее, - и теперь скосила на неё взгляд, будто бы пытаясь пронзить им, понять, что таится на душе у слишком грустной девушки.
- Бунт? - неуверенно переспросила Лэгаррэ, а после отвернулась и больше ничего не говорила, словно смысл слов в очередной раз рассыпался в прах и скрылся от неё в пелене невидимого, холодного, липкого тумана.
Она не казалась уставшей. Напротив, скользила ладонью по стене-ограждению, пытаясь определить, нет ли каких-то помех, всматривалась в каждую щель. Мизель могла только представить себе, что её сокурсница устроит у врат - ведь то и вовсе слишком ненадёжная часть.
- Королева, - голос Мон прозвучал глухо, будто бы она плакала, хотя Кредэуа так и не увидела ни одной слезинки на её щеках, - сказала, что чувствует, будто кто-то приближается с этой стороны. Мы должны быть внимательны.
- Заклинание?
Моника в очередной раз не ответила. Обычно она не играла в бездумные тайны, тем более от своих союзников, которым так уверенно и упрямо притворялась Мизель, но сегодня внезапно разбудила в себе молчаливую тень.
Она приблизилась к высоким вратам с особой осторожностью - и отшатнулась, словно ощутив что-то страшное.
Мизель хотелось рассмеяться - дипломированная волшебница ведь, а пугается какого-то слабого магического влияния, - но после она и сама почувствовала это.
Боль, крик, страх.
Холод.
Там, за стеной, прятался настоящий кошмар - но Моника упрямо тянулась к засовам, открывая их, один за другим, и Мизель знала, что она не успеет, да и не сможет помешать - ведь не вызубривала, в отличие от Лэгаррэ, заклинаний, которые бы сдерживали врагов. И не знала, на что именно запираются врата.
Дерево не поддавалось. Ладони скользили по отполированной, влажной от дождя поверхности, но Мон не сдавалась, пусть так и не дождалась, пожалуй, желанной поддержки. Но Мизель могла думать только о том, чтобы вовремя вырваться - туда, на свободу, - или убежать в глубину.
Вот только заместо неизвестных врагов там стоял уставший, полумёртвый, с холодной, будто у мёртвого, аурой Антонио.
***
Лиара не разводила огонь в камине вот уже несколько лет. Излишество, вытесненное магией - так говорила она, когда слуги предлагали свою помощь, и только смеялась, когда Дарнаэл предлагал всё же данным излишеством воспользоваться.
Но сегодня магия не согревала. Её не было и вовсе - казалось, ледяная вода до сих пор скользила по её коже, старательно смывая всю силу, и стоило закрыть глаза, как Лиара падала в бесконечный водоворот и захлёбывалась встречными волнами.
Она содрогнулась и зябко повела плечами. Всё равно, что лето - пришлось натягивать шаль и пытаться избавляться от ощущения слишком уж скорой смерти, что так и нависало над головой, тянуло к ней свои гадкие лапы.
Дарнаэл бросил последний колышек в огонь и поднялся. Его так сильно не трясло, но бледность оставалась - обычно король Элвьенты казался куда более здоровым, чем в это мгновение, и Лиара была готова поклясться, что дело не в том, что он переживает за их детей или за свою державу.
Сколько б Дар не пытался продемонстрировать, что это просто её личное глупое суеверие, она прекрасно знала: он тоже ощущал могильную, мёртвую ауру Антонио Карра.
Человека, мать которого он убил.
Лиаре хотелось бы вычеркнуть из памяти его громкий, преисполненный боли крик, хотелось забыть о том, как бедный мальчишка рухнул на колени, отчаянно пытаясь расшибить себе голову о каменный пол. Но у неё не получалось; картина всё так же раз за разом появлялась перед глазами, а она не могла заставить себя пожалеть о том, что тогда так просто переступила через покойную Тэзру и всю эпоху, которую она унесла за собой.
- В конце концов, его мать ненавидела его же самого, - голос Дарнаэла прозвучал резко, пусть и до этого тишину прерывало тихое потрескивание дров в камине. - Рано или поздно, если б у неё всё удачно сложилось, она бы избавилась от своего ребёнка, как от лишнего пятна на карьере, и ты об этом знаешь.
- Не ищи себе оправданий.
- Я не оправдываюсь. Но это не заставит меня пожалеть о том, что случилось. Будь у неё хоть десяток рыдающих сыновей, которые тянулись бы к своим отсутствующим шпагам, дабы перерезать мне горло за убийство своей матери, я всё равно бы повторил точно то же, - Дарнаэл смотрел на пламя неотрывно, и Лиаре хотелось не замечать, как зелёные полосы вились по мёртвому дереву. Она знала, что волшебство короля вот-вот вырвется на свободу, пусть оно и не было таким могучим, как у неё самой, и знала, что это может закончиться большими неприятностями, но не демонстрировала своё беспокойство. - И ты знаешь, что не потому, что она угрожала мне смертью.
Лиара знала. Тьеррон - тот Тьеррон, которого она знала, - мог позволить отрубить себе голову, если б заслужил на это. Но он никому и ни за что не простил бы то, что натворила Тэзра.
Она могла бы продолжать пытать его, могла бы сжечь его на костре - плевать. Но если речь уж заходила о его государстве, а уж тем более о детях, Дарнаэл не остановится. И Лиаре иногда становилось страшно - каково оно, получить соперника в виде самого могущественного короля континента?
Можно было сотни лет превозносить матриархат, вот только это не отменяло факта, что огромная Элвьента с лёгкостью поглотила уже множество держав, и если б не магическая мощь Эрроки, была б уже единым независимым государством континента.
Лиара ещё раз попыталась укутаться в шаль и перевела взгляд за окно. Она знала, что не может убежать от своих обязанностей в тёмную ночь, но смотреть на звёзды и верить было куда проще, чем сражаться со здравым смыслом.
Дарнаэл, казалось, почти перестал её ненавидеть. Тонкая нить сопротивления всё ещё висела между ними, но когда мужчина положил руку на плечо Лиары, она успокоено выдохнула и откинулась назад, позволяя обнять себя. Это было единственное, чем он мог помочь - единственное, чего она и вправду от него хотела. Ведь насколько проще жить, когда знаешь, что тебе есть на кого опереться, нет разве?
Она зажмурилась. Совсем-совсем скоро это закончится, и они смогут нормально существовать. Уничтожат глупые предрассудки, расколотят на мелкие кусочки надоедливый старый мир, верно? Так она думала в юности, когда заместо родного дяди, которого ненавидела едва ли не сильнее, чем её оскорблённая матушка, узрела молодого незнакомца.
Человека, перевернувшего всю свою жизнь.
Лиара не знала, любила ли она его все эти двадцать три - или двадцать четыре? - года. Но что-то, будь то верность или любовь, или, может быть, банальная уверенность в том, что она не встретит никого лучше, заставляло её оставаться его и только его все эти годы. Вопреки тому, сколько они ругались, расходились, как сильно ненавидели друг друга.
Даже правя разными державами, оставаясь номинально врагами, они любили друг друга. И сейчас она через это не могла переступить.
И сколько б Лиара не касалась тем матриархата, сколько б ни говорила родному сыну о том, что с него никогда не получится ничего толкового, в глубине души она прекрасно знала, что врала. Сильная женщина тоже мечтает иметь человека, на которого она может опереться.
