Испытание мечтой или подруги поневоле (СИ) - Ваганова Ирина Львовна (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
— Леди Морковина, вы подтверждаете, что доверили своё приглашение подруге?
— Да, — тихо сказала я и чуть громче добавила: — Оба наши свитка хранятся в одной шкатулке.
— Почему?
Объяснить я затруднялась. Граф положил приглашения вместе и не велел к ним прикасаться, но не скажешь ведь ректору, мол, я не могу трогать свои бумаги, иначе они потускнеют и выдадут наш секрет.
Колени мои дрожали. Я ослабла и рисковала упасть, если в ближайшую минуту ректор не прекратит допрос. Всеволод Мартынович, скривив губы, покачал головой и двинулся к соседнему закутку, где, то краснея, то бледнея, стояла Прилучная. Развязка неумолимо приближалась. Сейчас ректор потребует открыть шкатулку, увидит, что один из свитков угасает, и захочет выяснить, кто из нас бездарен. Для этого достаточно приказать подать ему бумагу. Не могу не признаться: я надеялась, что пострадает лишь одна из нас и, хотя мне безумно было жаль подругу, думала, что это будет она. Но стоило копнуть глубже и заглянуть в предчувствия, догадывалась, что раз уж распутывать это дело взялся ректор, вряд ли он успокоится, выведя на чистую воду одну студентку.
Ректор посмотрел на Прилучную и прогромыхал:
— Долго нам ждать?
Алина тряхнула каштановыми кудрями, вздёрнула нос и, резко развернувшись, пошла к столу. Мне, в отличие от остальных, был виден её профиль: подруга закусила губу и зажмурилась, но тут же собралась, ещё раз тряхнула головой, отчего пышная волна волос колыхнулась, притягивая взгляды всех стоящих в коридоре, решительно схватила шкатулку и на вытянутых руках понесла её ректору.
— Пожалуйста!
— Откройте.
Повисла тишина. Прилучная не шевелилась, я затаила дыхание. И тут послышались быстрые шаги. В зал вбежал Лекс.
— Всеволод Мартынович! — крикнул он. — Что здесь происходит?! Почему моих подопечных проверяют в моё отсутствие?!
Не могу с уверенностью утверждать, но мне показалось, что на лице ректора мелькнул испуг. Он быстро его подавил, выхватил шкатулку из рук Алины и нашарил пружинку, спрятанную в дне. К моменту, когда к толпе подскочил наш куратор, крышка отскочила, все взгляды устремились на лежащие там бумаги. Мне, к сожалению, ничего видно не было. Я смотрела только на Лекса. Тот вздохнул с облегчением, принял шкатулку из рук начальства, закрыл её и передал Алине:
— Пожалуйста, леди Верова, спрячьте подальше.
Проверяющие поспешили к выходу. Клавдия Семёновна бросила на меня уничтожающий взгляд и бросилась догонять толпу. Куратор, наоборот, посмотрел очень тепло, улыбнулся и едва заметно кивнул. Мы с Прилучной одновременно подбежали каждая к своей кровати и синхронно упали на них. Алина продолжала обнимать шкатулку.
Девочки вырастили стены, а мы с Прилучной продолжали лежать в позе фараона. Я смотрела в далёкий потолок, освещённый лучами заходящего солнца. Наконец, подруга позвала меня слабым голосом:
— Лен, ты что-нибудь понимаешь?
— Немного, — ответила я.
Алина поднялась и перешла через линию, разделявшую наши владения. Я села на кровати, она опустилась рядом, держа на коленях злополучную шкатулку.
— Смотри! — сказала она, нажав пружину. Крышка отпрыгнула и показала два сияющих свитка.
— Ого! — удивилась я. — Но как?!
Прилучная пожала плечами:
— Никто, кроме нас, не прикасался, — задумчиво рассуждала она.
— Наверное, кто-нибудь сердобольный успел прочитать заклинание, — предположила я.
— Клавка?
Воспитательница стояла в шаге от меня, я бы заметила шевелящиеся губы, поэтому не согласилась с Алиной и сделала собственный вывод. Сообщать о подозрениях не стала, лишь посоветовала подруге выполнить просьбу куратора и убрать шкатулку в сундук, который, кстати, запирался.
— Лады, — вздохнула Прилучная, поднимаясь, — будем надеяться, что проверки на этом закончились. Спокойной ночи.
Она перешла на свою сторону и отделилась стеной. Я же, забыв о своём прежнем интересе, взялась за справочник, надеясь отыскать заклинание, возвращавшее свечение свитку. Должно же оно существовать, раз кто-то применил!
Ничего, кроме освещения комнат, не нашла. Здесь было разнообразие: можно зажигать общий свет или использовать направленные источники, были и точечные и ленточные способы. О признаках наличия дара ничего не встречалось. Я решила применить осветительное заклинание к бумаге, выбрала для тренировки блокнот.
«Назначив» его источником света, установила наручный таймер и произнесла вычитанные в справочнике слова. О чудо! Блокнот засиял, правда, не серебристым, а тёплым желтоватым оттенком. Неважно, я сочла доказанной теорию восстановления намагиченности свитка с помощью заклинания. Не чувствуя подвоха, ждала истечения срока и присматривала новый объект для опыта, но почувствовала запах горелой бумаги. Что такое? Уголки блокнота почернели, их краешки занялись оранжевым. Горит? Испугавшись, я попыталась задуть расцветающее пламя, но оно только сильнее вспыхнуло. А-а-а! Скинув блокнот на пол, я стала топтать его, но искры упали на ковёр, завоняло палёной шерстью, тонкая струйка дыма поднялась от блокнота к потолку, завыла сирена. Похоже, сработала пожарная сигнализация.
Упрямый блокнот разгорался всё сильнее, ковёр тлел лениво, покрывало, свисавшее с кровати в опасной близости от источника огня, тоже пускало струйки дыма. В дверь постучали. Да что там! Колотили. Я узнала голос куратора, довольно встревоженный:
— Леди Елена, с вами всё в порядке?
Дверью мы почти не пользовались, они существовали только для того, чтобы ночью можно было выйти по нужде, чего я не делала, поэтому даже не представляла, как она открывается. Бросив догорающий блокнот, я подскочила к двери и судорожно тянула за рычаг, пытаясь сдвинуть щеколду.
— Не получается, Лекс! — крикнула я, после чего услышала неразборчивую команду, разблокировавшую замок.
Дверь распахнулась, куратор влетел в комнату и двумя словами вызвал целое облако мельчайших брызг. Все источники дыма и огня в одно мгновение погасли. Сирена заткнулась. Я покачнулась, ища рукой опору — то ли от пережитого стресса, то ли просто дыму наглоталась. Мужчина шагнул ближе и поддержал меня за талию. Я обвила его шею руками и почти повисла — ноги не держали.
— Вам нехорошо? — беспокоился куратор. — Леди, быть может, лучше прилечь?
Я помотала головой и прошептала ему куда-то в шею:
— Сейчас… сейчас пройдёт. Немного голова кружится.
В коридоре снова раздался топот. Я едва успела отстраниться от Лекса, как в дверном проёме нарисовался усатый коренастый мужчина:
— Что случилось, ваше…
— Всё в порядке, Макар! — резко ответил Лекс. — Можешь возвращаться в дежурку и спать дальше.
— Я… э-э-э… сразу, как…
— Иди, Макар, — более миролюбиво сказал куратор, — уже всё нормально.
Усач поклонился и, прикрыв за собой дверь, исчез. За что я была ему очень признательна. Лекс осмотрелся и предложил помочь убраться, я ответила, что справлюсь сама. Мы помолчали. Наконец, решив объяснить произошедшее, я призналась:
— Использовала блокнот в качестве фонаря.
— Зачем? — удивлённо вскинул брови мой гость.
— Экспериментировала.
— Постарайтесь впредь быть осторожнее.
— Хорошо, — кивнула я. — Хорошо, что вы оказались рядом.
Мы стояли очень близко друг к другу. Я всё ещё помнила тепло его прикосновения и аромат вишнёвой смолы, который уловила, прильнув к его плечу. Мне было и сладко, и горько. Умом я понимала, что куратор здесь лишь по обязанности, но так хотелось верить, что Лекс не совсем равнодушен ко мне.
— Кстати, — заговорил он с какой-то по-детски растерянной улыбкой, — я ведь не случайно здесь оказался. Шёл, чтобы извиниться.
— Извиниться? — переспросила я.
Лекс кивнул и пустился в объяснения. Он ни в коем случае не хотел навредить нам. Случайно проговорился, когда утешал загрустившего ректора. Тот слишком близко к сердцу воспринял моё заявление о том, что Ясмина избавилась от его ребёнка.
