Сказка — ложь! (СИ) - Караюз Алина (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Девица явно не подозревала о мучениях герцога и спокойно подвязывала ленточкой бриджи, пока Его Светлость пытался обуздать норовистую плоть в своих штанах. Плоть обуздываться не желала, упрямо наливаясь кровью и поднимая голову. Похоже, кому-то надоело добровольное воздержание.
— Можете открыть глаза, — буркнула мадемуазель.
Язон сглотнул, надеясь, что она ничего не поняла, незаметно поправил ширинку и откашлялся. Только после этого рискнул взглянуть на предмет своих эротических желаний.
— Кстати, — заявило это чудо, — а кто такая Конкордия?
Все возбуждение с герцога как рукой сняло.
— Кто? — прохрипел он не своим голосом. — Откуда вы ее знаете?
— Да приставала тут ночью одна. Дебелая такая тетка. Лет тридцать, не меньше. Модная до дрожи: фижмы метра два в ширину, а парик — в высоту. Утверждала, что мое появление здесь ее рук дело.
Язон застонал. Его самый страшный кошмар возвращался.
— Она вам что-то сделала? — обеспокоенно спросил он.
— Ага. Пчел откуда-то на меня напустила. Пришлось побегать.
— Так это вы потому в таком виде?
— А вы как думали! Побегайте ночью по лесу, спасаясь от сумасшедшего роя. Еще не в таком виде будете!
— О, боже! — простонал герцог, ероша свои волосы. — Вы не пострадали?
— А не заметно?! — вспылила мадемуазель и задрала штанину.
Бриджи, сидевшие на Язоне как влитые, на девушке свободно болтались. Нога оголилась до самого бедра. Герцог сглотнул, поерзал, ощущая явный дискомфорт ниже пояса, и уставился на изящную округлую голень, на которой виднелись безобразные красные пятна.
— Я вчера еле жала повытаскивала. Хорошо, что вы помогли — зализали ранки. Наверное, у вас в образе оборотня слюна лечебная, зуд сразу сняло.
Герцог вытаращил глаза, причем так, что впору было беспокоиться за их сохранность. В его голове не укладывались услышанные слова. Он! Вылизывал! Мадемуазель! Все! Ее репутация окончательно погублена! Теперь он, как благородный человек, обязан на ней жениться!
Волну злости и негодования, поднявшуюся из глубины его существа, перебила приятная тяжесть в паху и неприличные фантазии. Его Светлость в красках нарисовал себе первую брачную ночь, вспотел от внезапной волны жара, окатившей его тело, и понял, что он, вроде как, уже созрел для женитьбы.
— Мадемуазель Катрин, — произнес он, с трудом скрывая волнение, — я понимаю, что мы с вами почти не знакомы, но ваша красота, — он запнулся и голодным взглядом облизал ее грудь, обтянутую белым батистом, — ваша красота свела меня с ума.
Оторопевшая мадемуазель громко икнула, когда распаленный страстью герцог бросился к ее ногам, схватил за руку и восторженно облобызал вожделенную ладонь.
— О, прекраснейшая из прекрасных, — с известной долей экспрессии воскликнул он, закатывая глаза от восторга, — я сражен вашей несравненной красотой в самое сердце! Сжальтесь над несчастным! Будьте моей женой!
Катерина несколько секунд молча взирала сверху вниз на взлохмаченную шевелюру Его Светлости. В голове пытались перевариться и усвоиться его последние слова. Что он сказал? Она не ослышалась? Замуж? Кому? Ей?
Она нервно огляделась. Жуть какая! Как можно выйти замуж за человека, которого видишь четвертый день и который, к тому же, живет в средневековом замке, а по ночам покрывается шерстью и воет на луну?!
— Э-м-м-м, — невразумительно промычала она и попыталась осторожно вытянуть свою лапку из страстного плена герцогской руки. Язон неохотно отпустил. — Не думаю, что нам стоит торопиться. Сначала мы должны проверить свои чувства.
Что касается чувств, то Язон был в них уверен. На все сто. Об этом недвусмысленно говорило приятное шевеление в паху. Причем, если бы воспитание позволило, он бы начал доказывать эти чувства прямо сейчас, не дожидаясь первой брачной ночи.
— Я понимаю! — он вновь ухватил мадемуазель за руку и запечатлел на ней смачный поцелуй. — Вам нужно время. Но не лишайте меня надежды на счастье с вами.
И в этот момент у него был такой несчастный вид, что Катерина невольно ощутила укол совести. Ну вот, хороший человек страдает. Влюбился, видимо, бедняга. Или от долгого воздержания мозги вскипели?
Раздался деликатный стук в дверь.
Язон со вздохом поднялся на ноги и, как галантный кавалер, пропустил даму вперёд, позволяя ей первой выйти из гардеробной. В спальне уже сновали горничные, а вездесущий Жако отдавал приказы командным тоном. Причем физиономия камергера была на редкость довольной.
— Что здесь происходит? — осведомился Его Светлость.
— Вы только не переживайте, мессир, — отозвался Жако, возбужденно сверкая глазами. — Но смею предположить, действие проклятия ослабло!
И он указал рукой на грязное постельное белье, которое две пухленькие горничные ловко сворачивали в один узел. Одна из них подхватила с кресла замызганную сумку мадемуазель и уже собиралась кинуть ее в камин, но Катерина немедля вцепилась в свою собственность.
— А ну отдай!
Горничная оглянулась на камергера, камергер на герцога, герцог уставился на аппетитные бедра мадемуазель, эротично обтянутые его бриджами. Кто бы мог подумать, что это такое горячее зрелище — женщина в мужской одежде. Причем именно в его.
— Алле! Я здесь! — Катерина теряла терпение. Долго он еще пялиться будет на ее зад? Извращенец!
Герцог вздрогнул, выходя из ступора. Взгляд его переместился выше, но до лица так и не добрался, застрял на полпути. Слишком уж привлекательной оказалась грудь мадемуазель в разрезе его рубашки. Ему даже показалось, что он заметил, как сквозь тонкую ткань просвещают маленькие розовые соски.
Перед внутренним взором тут же проплыли картины того, что и как он мог бы сделать с этими нежными бутонами, попадись они ему. В голове образовался прекрасный розовый туман, в глазах потемнело. Обнаженная женская грудь стояла перед его мысленным взором, и сейчас он примерялся, с какой стороны начать ее изучать.
Катерина поняла, что дела не будет. Герцог застыл на одном месте, глядя ей в ворот так, словно голодный волк на кусок мяса. Она даже испугалась, что он ее сейчас слюной закапает. Нужно было срочно приводить его в чувство.
— Язон? — она шагнула ближе и участливо спросила: — Вам плохо?
— Нет, — еле выдавил из себя очарованный герцог, — мне хорошо.
Катерина хмыкнула. Язон вдруг обнаружил, что она стоит почти вплотную к нему. Это было слишком большим искушением.
Руки герцога молниеносно обвились вокруг женской талии, сдавили, точно железным кольцом. Катерина пискнула от испуга и вдруг оказалась с силой вдавлена в мужское тело. Твердый рот смял ее губы, горячий язык с ошеломляющей настойчивостью скользнул в глубину ее рта, не давая сказать и слова. Зато нижней частью своего тела она сполна ощутила всю силу и объем герцогского желания. И, судя по всему, оно было далеко не средних размеров! Бедняга вдруг поняла: вот он, средневековый сексуальный маньяк!
Пальцы Катерины разжались, сумка выскользнула из рук и с глухим стуком шмякнулась на пол. Смущенные горничные тихо выскользнули за двери вслед за озадаченным Жако.
Наверное, я должна была возмутиться, залепить пощечину и облить Язона ведром презрения. Но ничего этого делать мне не хотелось. В конце концов, я тоже не железная, да и мужчины у меня давно не было… Может и правда, пора переводить наши отношения в новую плоскость? Он ведь и замуж обещал…
Пока тело таяло в горячих герцогских руках, перед внутренним взором возникла прошлая ночь. Лес, луна, поляна… и розовощекое напудренное лицо под гигантским париком с буклями и двумя павлиньими перьями. Лицо почему-то страшно хотелось назвать мордой. Оно таращилось на меня, поджав губы, и при этом в его взгляде было столько негодования и злости, что я испугалась. Мне вдруг показалось, что это не воображение мое разыгралось, а я на самом деле вижу мадам Конкордию, или кто там она.
Ошеломленная, я рванулась из крепких объятий, уперлась Язону в грудь и попыталась его оттолкнуть. Это было все равно, что толкать бетонную плиту! Он даже не шелохнулся.
