Эрбат. Пленники дорог (СИ) - Корнилова Веда (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
С моей точки зрении, ничего особо жуткого со здоровьем у приехавших не было. У кого флюс щеку раздул до того, что непривычно было смотреть, у кого радикулит спину согнул, а кто с заболевшими ребятишками нагрянул… Повозиться с больными мне, конечно, пришлось.
Как я поняла, в тот вечер в деревушке еще и праздник намечался, нечто вроде шумного веселья. И повод был: чужаки из Серого Дола ушли, долина снова свободна для людей. Как подобное не отметить? Я не большой любитель до шумных развлечений — просто с молодости не привыкла к ним. В Большом Дворе у меня даже мысли такой не возникало — хоть когда-то, пусть даже вечером, оторваться от работы и идти на гулянку. Дома всегда было в избытке домашних хлопот. Я бы и сейчас никуда не пошла, но и сидеть одной в четырех стенах не было ни малейшего желания. Уж лучше со всеми.
Уж было почти собралась, как на пороге комнаты объявился тот самый дядька подраненного парнишки, Арна. Этот мужик нам с заимки помог добраться, и еще меня злил его постоянный взгляд — всю дорогу этот мрачный человек косился в мою сторону… Мне уже было известно, что того мужика в деревушке люди меж собой называли бирюком. В лесу он проводил времени куда больше, чем дома. И человек вовсе не старый — тридцати еще не было, только что бородой зарос, что твой леший. Бывают такие люди, которые куда лучше себя чувствуют в одиночестве, чем с кем-либо. Оттого, как видно, он и ходил до сей поры холостяком, хотя желающие охомутать его были. Правда, сейчас, как мне сказали, он отчего-то в деревушке подзадержался. Может, наконец-то приглядел себе кого на радость старой матери, которая уж и не чаяла, что у сына может появиться зазноба.
Я, когда встречала этого заросшего бородой мужика по имени Свар в доме Арна, или на улице — всегда чувствовала себя несколько скованной. Чем-то смущал меня его тяжелый взгляд. Нет, он смотрел на меня не зло, а как-то… непонятно, другого слова не подберу. Правда, мне этот Свар за все время не сказал ни слова. И вот пришел. Что ему надо? И с чего это он вдруг сюда заявился? Заболел? Ничего подобного. Я и так вижу, что мужик на редкость здоров. Может, что с раной у парнишки? Не должно быть. Когда утром к мальчишке заглядывала, там дело шло на поправку.
— Случилось что? С Арном?
— Чего? А, не, там все в порядке. Я сам…
— Ну, парень, — улыбнулась я, — тебе самому у меня делать нечего. У тебя, дорогой отшельник, здоровья столько, что просто удивительно. И завидно. На пятерых хватит. Легко до ста лет доживешь, и самой страшной болезнью у тебя будет небольшой насморк. Как говорят в таких случаях, на тебе пахать можно. В общем, лечить, друг мой, тебе нечего.
— Не, я не затем — мужик уставился на пол, не находя нужных слов. Потом, решившись, оторвал взгляд от чисто выскобленных досок и стал глядеть на стену. — Я тут к тебе все присматривался. Баба ты хозяйственная, детей любишь и вообще…А я до сей поры холостой, и человек вовсе не бедный…
— Ну, сегодня холостой, а завтра женатый. Девок в округе не счесть.
— Да дело не в девках, пропади они все пропадом! Дело в тебе — мужик сел на лавку и впервые прямо посмотрел на меня. Удивительно, но под его взглядом я смутилась. Так смотрят любящие… — Жениться я давно мог, да все не до того было. Да, как считал, без разницы, кого за себя брать. Думал, все одинаковы… А как тебя там, в лесу, на заимке впервые увидел… Я даже не знал, что на свете такие красивые девки есть. Прямо как разом околдовали меня. Хоть верь, хоть нет, а не идешь ты у меня из головы. Куда бы ни пошел, что б ни делал — постоянно перед глазами стоишь… Все из рук валится, как только хоть мельком мне на глаза покажешься… Я почти всю жизнь в лесу прожил, люблю его куда больше деревни, но сейчас и он мне стал не мил. А все оттого, что тебя там нет… Даже идти туда не хочется. Боюсь, вернусь в деревню — а тебя уже здесь нет. Даже подумать о том страшно… Шла бы ты за меня…
Меньше всего я ожидала услышать подобное, да еще от этого человека. А я-то считала, что он меня недолюбливает… Но не скажу, что мне было неприятно услышать подобное.
— Спасибо на добром слове, только…
— Только что? Мужик у тебя уже имеется? И что с того? Было бы удивительно, если б у такой красивой девки, как ты, никого до сей поры не было. Не спорю, он парень видный, куда мне до него! Как заячьей шкурке до соболиной… Беда в том, что с ним ты никогда покоя знать не будешь, а я… Я одну тебя всю жизнь любить буду. Ты не смейся: я человек простой и красиво говорить не умею, но в твои глаза вечно смотреть готов. Таких глаз, как у тебя, я в жизни не видал, да и не хочу их видеть ни у кого другого…
Вот тут я по-настоящему растерялась. Что мне ответить на твои слова, парень? Сказать, что от таких, как я, тебе надо держаться как можно дальше? Что во время приступа я не помню даже себя, не понимаю, что делаю, и могу легко убить любого, кто покажется мне на глаза? Что жизни мне еще отмерено немногим более двух лет? Что с такой, как я, семью создать невозможно? Нет, ничего подобного я сказать не могу. Ох, парень, парень… Уж лучше считай меня злой стервой, задурившей тебе голову по ошибке или по мимолетному капризу…
Но ответить ему я не успела. Мужик не стал дожидаться моего ответа. Он встал с лавки, и вышел из комнаты, сказав мне на прощание:
— Ты, это, не торопись с ответом. Так, с налету, не говори ничего. Знаю, что я тебе не пара: вон, в родне у тебя даже князья имеются… Ты подумай хорошо. Я и мальчишек ваших себе оставлю, заместо отца им буду. И тебя в обиду никому не дам. Ты только все обдумай…
Он ушел, а я в растерянности смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Вдруг вспомнился бывший жених. Надо же, а я про него уж сколько дней не вспоминала… Ах, Вольгастр, Вольгастр, ну почему ты мне никогда не говорил похожих слов?! Вроде этот мрачный и угрюмый парень сказал немного, но важно не это… Тут главное — что сказано и как. В свое время у нас с тобой, Вольгастр, все было много проще. Само собой подразумевалось: раз зовешь замуж, значит, любишь. А те простые, но такие искренние слова, какие только что произнес мужчина по имени Свар, дано услышать далеко не каждой. О них можно только мечтать. Такое признание до конца жизни не забудет ни одна женщина, и даже в самую тяжкую минуту будет вспоминать о них с теплом и добром в сердце…
В тот вечер, как и в несколько предыдущих, почти все население поселка собралось неподалеку от дома, где мы проживали. Подошли все, кто только мог, в том числе и люди из соседних деревень, приехавшие сюда ко мне, для лечения. Завтра с самого раннего утра они разъедутся по своим домам, и снова с головой уйдут в работу, но в сегодняшний вечер они собрались на праздник. Это понятно: один день отдыха в тяжелую летнюю пору выпадает не всегда. К тому же и праздник намечается. Вон, уже и столы из дома старосты начинают выносить на улицу и угощение на них ставят…
Как обычно, почти все женское население деревушки отиралось возле Кисса. Даже приехавшие издалека бабоньки с него глаз не сводили. Ко всему этому я относилась спокойно. Вертитесь, коли охота, и если больше заняться нечем… Ну, и Сая, вдовушка прилипчивая, конечно же, здесь. Куда ж без нее…
— Дар, не хотите ли молочка? — медовым голоском, да еще и с придыханием, прошуршала вдовица.
— А почему бы и нет? — Кисс, как всегда, был обезоруживающе — обаятелен. — Молоко у вас… Нет слов, до чего славное! Густое, и с запахом трав…
— Еще бы! У меня ж коровы — лучшие в округе! Да и молоко тоже! Сейчас принесу — и демонстративно задев меня плечом, вдовушка удалилась.
Скажите, молока она ему принесет, мымра тощая! Смотри, не споткнись по дороге, когда бежать будешь!.. Чуть ли не бегом за молоком кинулась, а тем временем оставшиеся бабоньки Кисса чуть ли не облепили. Можно подумать, что во всей деревне, кроме Кисса, других холостых парней нет! Да их, этих молодцов, тут не меньше десятка ходит, тихой злобой наливается… Их можно понять: с тех пор, как в деревушке появился этот парень с необычными волосами, все остальные представители мужского пола в женских глазах отошли невесть куда… Очень далеко, в общем.
