Обретая крылья (СИ) - Ллейад Этна (е книги TXT) 📗
Завернув за угол, оказалась на кухне, где во всю хлопотала женщина старшего возраста, но выглядящая очень бордо и живо, мечась между столами и совсем не замечая происходящее вокруг нее — слишком погружена в готовку. Раньше я ее тут не видела, хотя, думаю, я еще многих тут не видела, потому что девушка, что всегда при Алексе — хоть и его дворецкий, но она еще и его правая рука, а помимо еще есть садовники, что приходят раз в пару дней, уборщица, которая делает генеральную уборку, потому что Алекс поклонник чистоты до скрипа, а теперь и эта женщина, как могу предположить, повар, которая готовит еду, может быть, впрок, а может лишь по особым дням. Я слегка покашляла, дабы привлечь внимание, но это не сработало.
— Прошу прощения, что отвлекаю. Но можно мне пообедать? — чуть виновато выговорила я, ведь совсем не хотела отвлекать от дел эту женщину, а особенно на себя, все же, я до сих пор чувствую себя чужой в этом доме, хотя мне и говорил Алекс обратное. Да и что ощущать — я и есть чужая. Этого не изменить. По крайней мере, не за такой короткий срок. Обхватив себя руками, чуть продвинулась вглубь комнаты. Женщина не сразу отреагировала на меня, но я и не требовала секундной реакции. Повернув голову в мою сторону, она чуть вздрогнула, а потом сразу же расплылась в улыбке. Видимо, не услышала меня, а поэтому и испугалась.
— Милочка, напугала. Проходи скорее, Алекс велел накормить тебя как следует. — она еще шире улыбнулась, вытирая руки о полотенце, а я, проследив за ее взглядом, двинулась к стойке и быстро присела. Та закружилась вокруг, подавая мне тарелки и всякие мисочки со странным содержимым, что не привлекал внимание, но с совершенно обратным эффектом — прекрасным запахом. И только я сейчас ощутила, как на самом деле голодна. Желудок скрутило от вида яств на столе, и я, чуть погодя, пока повар перестанет бегать туда-сюда, взялась за вилку и начала накручивать на нее темную пасту в соусе розового цвета. Быстро отправив это в рот, поняла, что будто на мгновение попала в рай. Это было безумно вкусно. А потому, буквально через секунд десять, я вошла во вкус, начиная пробовать все понемногу, набивая свой живот.
Закончив с обедом, я встала из-за стола и, широко улыбнувшись, проговорила. — Спасибо большое, все было просто безумно вкусно. — а особенно те маленькие канапешки с розовым муссом и ягодами. Их я точно запомню на всю жизнь. Усмехнувшись сама себе, не дожидаясь ответа, подхватила тарелки и понесла их к раковине. Мне хотелось выразить благодарность не только словами, но и, хотя бы, помощью, только из моих рук тарелки были очень грубо вырваны.
— Ты чего делаешь? Не положено! — их тут же отставили в сторону, а я, в ступоре простояв пару секунд, не сразу поняла произошедшее. Что же за странности такие?
— Что, почему? Я же помочь хочу. — сдвинув брови, проговорила я, а женщина, выдохнув, повернулась в мою сторону.
— Милая, ну не положено. Ты тут не работаешь, так что и делать подобные вещи тебе нельзя. Да и посуду тут моют машины. — проговорила та, грустно улыбнувшись мне, а потом принялась за свои дела, снова начиная разбирать тарелки, что-то резать и жарить. Я постояла еще минуту, наблюдая, но не рискнула помешать во второй раз, а потому развернулась и направилась обратно по лестнице наверх к Алексу.
Неужели так критично, что я помою за собой посуду? Что тут за правила такие? Неужели мир, в котором я нахожусь, по итогу может оказаться ничуть не лучше нашего, а может — и хуже. Потому что подобное поведение мне было знакомо. Если ты делал работу за кого-то, то наказывали как раз человека, который должен был сделать то или иное дело. И довольно часто наказывали очень сурово, а не просто вычетом из зарплаты. Я до сих пор не понимала сути таких жестких правил. Подумаешь, помогла. По своей же воле, а не под дулом пистолета. Но спорить я бы и не стала — мне не хотелось обижать эту женщину, или даже причинять ей любой вред. Я тут новичок и совсем не знаю правил, а потому буду просто избегать острых углов пока есть такая возможность. Только сегодня будет самое тяжелое испытание для меня, ведь я никогда не была на приемах и вечерах в светский кругах, как вести себя — совершенно не знаю, хотя, с другой стороны, если посмотреть, быть серой незаметной мышкой в стороне, молча наблюдая за другими и иногда улыбаясь ради приличия — это мне довольно знакомо. Я даже надеюсь, что мне и придется себя так вести, единственное, не думаю, что Алекс позволит мне быть серой мышкой. Не в его нарядах. Но страшно было не только из-за того, что я могу облажаться. Страшно, если вычислят, что я здесь абсолютно вне закона. И тогда-то мне не избежать самого худшего варианта развития моей жизни. Даже думать страшно было.
Аккуратно постучав в дверной косяк, я улыбнулась краешками губ, наблюдая за другом, который все крутился около манекена, на котором было прекрасное платье глубокого изумрудного цвета, что отливал под лучами света всеми цветами радуги. Почти как магия, но на деле — лишь продвинутые технологии и новые ткани. Оно было длинным, облегающим фигуру. На одно плечо. Левый рукав был расшит матовыми камнями серебряного цвета, что идеально оттеняло само платье. Подол тоже был отделан камнями, поднимаясь к бедру, создавая визуальный образ тонкой фигуры. Я могла бы вечно рассматривать этот шедевр, потому что Алекс — просто гений своего дела, но пришлось прийти в себя. Парень не сразу, но обернулся на меня и, сменив сосредоточенное лицо на радостное, подозвал меня к себе.
— Нравится? — произнес он, сложив руки на груди, а один палец приложил к губе, явно задумавшись, начиная рассматривать очень пристально наряд. Я, оказавшись около парня, прижала голову к его плечу, ощущая щекой мягкую ткань его пиджака.
— Оно прекрасно. Это новая коллекция? — перевела взгляд на парня, а тот приобнял меня за талию, чуть поглаживая по ребрам, но не отрываясь от платья, будто ища в нем недостатки.
— Так скажем… лимитированная коллекция. В единственном экземпляре. — я почувствовала, как он ухмыльнулся, а потом, отпустив меня, подошел к панели рядом с манекеном. Совершив некоторые манипуляции с кнопками, манекен сменил несколько поз, а Алекс внимательно наблюдал, как сидит платье в той или иной позе. Когда он кивнул, я поняла, что он удовлетворен работой, а потому манекен и вовсе стал прозрачным везде, кроме плеч. Так платье оказалось, как на вешалке.
— И кому достанется эта красота? Какой-нибудь диве вашего мира? — я ухмыльнулась. Потому что это платье и правда достойно всех красных дорожек мира, чтобы сверкать и привлекать внимание.
— Тебе, дорогая. Я создал его для тебя. — парень развернулся и широко улыбнулся, ожидая моей реакции. Видимо, радости, писков и визгов, но все что я смогла сделать — лишь раскрыть рот от удивления.
Наверное, я простояла в шоке какое-то время, потому что, когда смогла очухаться, перед моими глазами щелкали тонкие пальцы с длинными блестящими ногтями. Я помотала головой для более быстрого принятия реальности и для будущего ответа Алексу, правда, я совсем не знала, что именно отвечу ему. Резко отказать я не могу, ведь, как минимум — это некультурно. А как максимум — я ему должна по гроб жизни, если не саму жизнь. За возможность, за спасение и укрытие. Но и надеть его на себя… я просто не смогу, не позволю себе носить такое искусство. Оно совершенно не для меня. Не для той зашуганной девочки, которая бежала не сколько от мужа, а сколько от самой себя — исправить, забыть, переступить, начать заново. Не опираясь на прошлое. Но та девочка внутри бурно протестовала, избивая меня по ребрам изнутри. Страх. Вот что давило на меня. Страх быть замеченной кем-то. Страх, что меня могут узнать, хотя это и было совершенно невозможно, ведь я с самых низов, а о таких не принято даже упоминать. Страх… просто как само воплощение. Я даже чуть попятилась назад. Это не просто платье — оно как вызов миру. И я к такому вызову не была готова.
— Нет-нет, ты чего? — мои глаза расширились, когда я смогла перевести взгляд на удивленного парня. — Я его совершенно не достойна! И я не хочу его даже портить собой. Пожалуйста, подари его какой-то знаменитости, что сможет преподнести его миру как надо. — я сложила руки на груди в попытке выстроить защиту, но страх выдавал меня с потрохами, ведь пальцы стали бледными, а руки тряслись. Когда легкие ладони легли на мои плечи, я смога прикрыть глаза и перевести дыхание.
