Паук в янтаре (СИ) - Яблонцева Валерия (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
— Разве? — хрипло спросил Паук. — Смириться с потерей любимой женщины — это, по — твоему, нормально?
Я могла бы напомнить ему, что браки между наследниками родов крайне редко заключались по любви. Любовь для нас, детей первых семей Иллирии, была недопустимой блажью, слабостью, которая не должна была оказывать влияния на выбор супруга. Я могла бы сказать, что заключить новый взаимовыгодный союз было для Аурелио самым правильным решением…
Но я промолчала.
Взгляд Паука жег кожу. Главный дознаватель подался вперед, как будто хотел ещё что-то сказать, но в этот момент музыка стихла. Гости замерли, все взгляды устремились на возвышение, где обычно восседал распорядитель бала. За широкими спинами и вычурными прическами мне удалось мельком разглядеть высокую фигуру, уверенно направлявшуюся к центральному креслу, и сердце кольнуло от узнавания. Лорд Бальдасарре Астерио. Отец.
Нас разделял зал, полный людей, но я ощутила его мощную энергию так ясно, словно он был совсем рядом. За прошедшие восемь лет отец постарел, но не растерял своей поистине королевской стати. Родовая магия текла в его крови с прежней неукротимой силой, хотя светлые волосы, привычно зачесанные назад, стали еще белее, а лицо расчертили новые морщины.
В какой-то момент мне показалось, что отец споткнулся. Потерял на мгновение равновесие, слишком поспешно повернув голову и устремив невидящий взгляд на собравшихся перед ним гостей. Словно… почувствовал кого-то особенного. Неужели… меня?
Я опустила глаза. Казалось, меня вот-вот разорвет от противоречивых чувств. Одновременно хотелось и не хотелось встречаться с отцом взглядом.
Лорд Бальдасарре Астерио быстро выпрямился. В одно мгновение он снова вернулся к прежнему величественному образу, и вряд ли хоть кто-то во всем зале сумел заметить эту секундную слабость, проявленную властителем земель Веньятты. Остановившись у кресла распорядителя бала, отец широко развел руки, привлекая внимание.
— Я рад приветствовать дорогих гостей на ежегодном весеннем карнавале, — голос лорда Бальдасарре, хорошо поставленный, звучный, эхом разнесся по залу. — Счастлив сообщить, что этот праздник для меня особенно радостен, ибо сегодня, — он сделал небольшую паузу, — сегодня я, наконец, вновь смогу обнять свою любимую дочь.
Сердце пропустило удар. Могло ли быть, что отец вот так, во всеуслышание, говорил обо мне? Я неосознанно выпрямилась, вытянулась словно струна, стараясь стать выше, чтобы если — когда? — лорд Астерио назовет мое имя, он смог, наконец, увидеть меня воочию, разглядеть в этой пестрой толпе. Даже после стольких лет, проведенных в тюрьме без единой весточки из дома, я с горечью осознала, что все еще жду этого. Все еще надеюсь, что обо мне не забыли.
За оглушительным стуком крови в ушах я едва расслышала чьи-то размеренные шаги и перестук острых каблучков по отполированному паркету. Когда я вновь подняла взгляд на отца, рядом с ним рука об руку уже стояли двое. Двое, которых я не могла не узнать.
— Лорд Аурелио и леди Дарианна Меньяри прибыли к нам из Ромилии специально ради месяца карнавалов, — произнес отец.
Мой болезненный выдох утонул в шквале аплодисментов, которыми гости поприветствовали молодую пару. Из меня будто бы разом выбили весь воздух. Я отшатнулась, низко опустив голову и часто моргая, чтобы сдержать непрошеные слезы разочарования и обиды, такой же жгучей и болезненной, как и восемь лет назад.
Рука Паука легла мне на спину. Я вздрогнула, но он не убрал ладони — напротив, скользнул ею вдоль моего позвоночника, то ли ободряя, то ли лаская. Темная энергия мягко соприкоснулась с моей, успокаивая и согревая.
— Почему вы не сказали мне? — глухо спросила я. — Вы же знали… Вы не могли не знать… Так почему?
Главный дознаватель не стал отвечать.
Лорд Бальдасарре Астерио взмахнул рукой, подавая знак музыкантам, и те заиграли веселую мелодию второго танца. Я неотрывно следила за отцом и молодыми супругами, о чем-то негромко переговаривавшимися на возвышении. За восемь лет Дари превратилась в ослепительную красавицу, блистательную первую леди, какой всегда мечтала стать. Утонченная, изящная, с уложенными на ромилийский манер косами, в жемчужно-белом платье с изумрудной отделкой, сестра затмила всех девушек на этом балу. Она была до невозможности похожа на меня прежнюю. Такой, наверное, я могла бы стать, не случись той трагической встречи на бал-маскараде.
Сестра порывисто прижалась к отцу, а после заговорила, как всегда оживленно, сжимая большие ладони отца тоненькими пальчиками. Лорд Астерио слушал ее с терпеливым спокойствием. Аурелио обнимал Дарианну собственническим жестом — совершенно так же, как ту незнакомую леди десятью минутами ранее, и при виде того, как он развязно поглаживал сестру, позволяя руке спускаться намного ниже талии, меня передернуло от отвращения.
Завершив разговор, Дарианна с супругом спустились в зал к танцующим парам. Почти сразу же я ощутила ее робкое энергетическое прикосновение: сестра почувствовала мое присутствие. От Дари веяло искренней радостью без примесей брезгливого любопытства или отторжения, и на сердце немного потеплело.
Минуту спустя она протолкалась к нам и прежде, чем я успела предостеречь ее, заключила меня в крепкие объятия.
— Яни! — в глазах Дари плескались надежда и тревога. — Яни, неужели это и правда ты?
Сестра потянулась к моей щеке, словно хотела ощутить тепло кожи, убедиться, что я действительно стояла сейчас перед ней, живая и невредимая. Я заметила на ее тонком запястье змейку брачного браслета рода Меньяри с изумрудами-накопителями глаз, и перед глазами вновь промелькнул образ Аурелио, склонившегося к незнакомой девице. Внутри поднялась волна гнева, но я не позволила ей отразиться на моем лице, не желая расстраивать Дари.
Сестра поправила выбившуюся из моей прически светлую прядь, едва касаясь кожи.
— Ах, Яни, — и голос, и пальцы ее задрожали. — У меня сердце разрывается. Видеть тебя в таком положении, видеть тебя такой… Как это несправедливо! — она наклонилась ко мне еще ближе, почти касаясь моего лица, и прошептала одними губами. — Ты должна быть на свободе. И я…
Сзади раздалось предупреждающее покашливание главного дознавателя. Дарианна вздрогнула от неожиданности, но увидев Паука, открыто улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубами.
— Доминико! — просияла она. — Ты ли это? В такой одежде, — Дари окинула внимательным взглядом его форменный китель, — я тебя едва узнала. Серьезный, суровый… А ведь на балах принято веселиться.
Доминико Эркьяни. Почти бессознательно я повернулась, чтобы посмотреть на него, и вздрогнула, встретив мрачный взгляд главного дознавателя. Уголок его губ дернулся.
Паук решительно шагнул между нами, плечом оттесняя от меня сестру.
— Мы здесь по делу. Как вам, должно быть, известно, леди Меньяри, физический контакт с заключенными является грубым нарушением правил, — отрезал он.
Дари обиженно поджала пухлые губы.
— Яни — моя сестра. Мы одной крови, Доминико, и не виделись слишком долго. Слишком, слишком долго… И раз уж из-за твоих глупых правил я не имею права обнять ее, я хочу хотя бы поговорить.
Паук не сдвинулся с места. Дари бросила на меня умоляющий взгляд поверх его плеча, будто считала, что я могу как-то повлиять на своего строгого тюремщика, но я только пожала плечами.
Сестра разочарованно вздохнула.
— Что ж, — нахмурившись, холодно сказала она, — в таком случае, господин главный дознаватель, не буду вам мешать. Яни, мы с тобой обязательно еще увидимся, обещаю. Клянусь.
Она послала мне воздушный поцелуй, сердито фыркнула на Паука и, не прощаясь, растворилась в толпе, оставив мне лишь пустоту и глухую тоску в сердце. Несмотря на прошедшие годы, Дарианна, непосредственная и легкая, осталась почти такой же, какой я ее запомнила. Отчаянно хотелось еще одного глотка свободы, еще одного шанса переговорить с ней, обнять, вернуться хоть ненадолго в безмятежное детство…
Паук шагнул ко мне, будто бы вновь хотел прикоснуться, ободряя, но я отступила в сторону, не желая этого фальшивого сочувствия. Можно подумать, ласка тюремщика могла заменить объятия родного человека.
