Чудовище Карнохельма (СИ) - Суржевская Марина (первая книга TXT) 📗
ГЛАВА 14
До обеда мы снова двигались мимо нагромождения завернутых в мох валунов, каменных пик и деревьев. Только теперь все изменилось. Я видела! И с восторгом осматривала камни, тонкие голубые сосны, лазурное небо и парящих в вышине птиц. Последних было особенно много. Теперь я часто замечала больших сов, прячущихся в ветвях. Они провожали нас взглядами круглых глаз, и порой мне было не по себе от этого пристального внимания.
Правда, я мало об этом задумывалась. Ведь чем дольше мы двигались, тем теплее становилось. И это уже невозможно было не замечать. Мы словно выходили из зимы и входили в весну. Вместо снега я все чаще видела сухой еловый наст или даже тонкие светлые травинки, пробивающиеся из земли. А когда заметила под валунами россыпь мелких желтых цветочков — чуть не завопила от счастья.
На привал мы расположились в укромном месте в кругу высоченных, больше человеческого роста, камней. И за этим укрытием снега совсем не было, внутри оказалось сухо и тепло.
— Вокруг Карнохельма множество подземных источников, и почти все горячие, — пояснил Рагнвальд, заметив мое изумление. — Древние ильхи знали, где строить свои дома. Из-за этих вод нас обходят стороной суровые ветра с моря, а в окрестностях много зверей и птиц. Карнохельм — лучшее место на земле.
Я не сдержала скептическую улыбку. Ну да, как же!
— Собери хворост, — приказал мужчина, показывая на заросли.
И пока я с энтузиазмом подбирала сухие ветки, застыл, всматриваясь в нагромождение камней. Резко выхватил нож, швырнул. А поднял уже тушку зайца.
— Не только люди любят сладкие корни, — усмехнулся ильх моему изумлению. — В таких местах всегда полно этих ушастых.
Я лишь качнула головой, поразившись меткости ильха. Если в этом Карнохельме многие способны проделывать такой трюк, то мне заранее дурно. Надеюсь, я проведу в этом месте немного времени и не успею окончательно распрощаться со своим самолюбием. Оно у меня и так полудохлое!
Ильх разложил костер и подвесил освеженного зайца. Я скинула шубу и стянула платок, в каменном укрытии и возле костра было тепло. Рагнвальд присел на камень, подальше от огня.
— Зачем ты прикасалась к моим губам? В незримом мире?
Вопрос Рагнвальда заставил меня подпрыгнуть. Издевается? Но ильх смотрел спокойно и даже без насмешки. И еще — с любопытством. Он что же, правда… не знает?
— Это был поцелуй. Разве на фьордах так не делают?
— Зачем? — теперь он выглядел озадаченным, и я прыснула.
— Просто так… для удовольствия. Это приятно.
— Что-то не заметил, — хмыкнул ильх. — Покажи мне.
— Что? — опешила я.
— Этот по-це-луй. Покажи.
Я уставилась на варвара ошарашено, но в синих глазах не было издевки. Похоже, он действительно решил на досуге овладеть новым неизвестным навыком и не понимал, почему я краснею. Ильх поднял белые брови.
Нет, кажется, он все-таки издевается!
— Э-э… Это неприлично. Ну то есть… Мы не делаем это с первым встречным!
— Ты сделала это со мной.
— Обязательно напоминать?! Я была уверена, что ты мне снишься! А в реальности у нас целуют лишь… женихов!
Конечно, приврала, но что еще можно сказать?
— Ты моя лирин, пока связь не разорвана, — пожал плечами ильх. — Так что можешь не переживать. Покажи.
— Ты, правда, не понимаешь? — отчаянно воскликнула я.
Похоже, варвар решил, что овладеть техникой поцелуя это то же самое, что разучить новый способ разделки добычи! Ничего запретного, всего лишь новый навык, пока непонятный, но, возможно, полезный. Отлично, мне попался любознательный варвар. Вот спасибо, великие перворожденные! А еще — упрямый. По решительно сжатым губам и прищуренным глазам было ясно, что ильх не отстанет. И объяснять ему разницу в наших менталитетах — бесполезно.
— Я не буду тебя целовать, — уперлась я.
— Кажется, ты боишься, что не сможешь остановиться, — с насмешкой отозвался ильх.
Я сердито прищурилась. Нет, он все-таки издевается!
— Ладно, — сдалась я. — Только ты должен делать все, что я говорю. Иначе ничего не выйдет. Договорились?
— Я слушаю тебя, дева, — хмыкнул Рагнвальд.
— Глаза закрой, — буркнула недовольно. — Крепко! И не подглядывай! Иначе… нельзя!
Он фыркнул недоверчиво, но послушно смежил веки.
Я потопталась, нервно рассматривая застывшего в ожидании мужчину. Мысль о том, что я сейчас прикоснусь к нему, вызывала бурю противоречивых чувств. И чтобы не думать о них, я просто подошла и наклонила голову. Снежные ресницы слегка подрагивали, красивые губы изогнулись в насмешке… Сейчас, пользуясь неподвижностью ильха и дневным светом, я позволила себе рассмотреть варвара подробно. Изучила скульптурное мужское лицо и тело, отметила шрам на виске и родинку на щеке. Боги… он выглядел… впечатляюще! Даже слишком впечатляюще для девушки, у которой и парня-то никогда не было…
Рагнвальд сидел расслабленно, но все равно меня не покидало ощущение, что он все контролирует. И лишь позволяет мне это изучение. Его губы изогнулись сильнее. Варвара развлекает мое смущение и неуверенность? Ильх ждал, а я все медлила. Надо бы найти причину для отказа, но как назло, в голове было пусто.
Ладно, я просто коснусь этих губ. И все.
Коснулась. Осторожно, почему-то ожидая, что его губы будут холодными. Совсем нет! Теплые. Шершавые. Жесткие… Я застыла на миг, переваривая ощущения. И тронула его языком.
Рагнвальд нервно вздрогнул, но остался сидеть с закрытыми глазами. Послушный какой, надо же… кто бы мог подумать! Неожиданное удовольствие погладило меня изнутри и вместо того, чтобы отстраниться, я снова коснулась сжатых губ, лизнула их, размыкая.
— Надо… приоткрыть, — прошептала я, потому что ильх явно не понимал моих невербальных сигналов.
Белые брови сдвинулись, образуя хмурую складку, но Рагнвальд остался неподвижным. И губы разомкнул. С каким-то хмельным азартом я снова лизнула их, углубляя поцелуй. Ильх поднял голову, словно вслушиваясь в мои движения. Сам он по-прежнему не шевелился. Какое-то время. А потом провел языком, повторяя за мной. Волна удовольствия поднялась внутри. Медленно и осторожно мы изучали друг друга, мягко касаясь, сплетаясь языками, трогая самыми кончиками. Голова стала совершенно пустой, я забыла, с чего все началось, и что я собиралась лишь дружески чмокнуть варвара…
Поначалу было странно и глупо.
И зачем только попросил?
Но любопытство не давало покоя, к тому же научиться новому — лучший способ выбросить и головы дурные мысли. Да и проверить чужачку не помешает.
Дева велела закрыть глаза, и он выполнил, решив не уточнять, что и так почти ее «видит». Она издавала звуки, и каждый рассказывал Рагнвальду подробности.
Вот дева потопала у камней, словно собиралась с силами или не могла решиться. Разве то, что он пожелал, сложно? Он не заметил…
Подошла, склонилась. Коснулась. Какое-то время Рагнвальд просто сидел, сдерживая ухмылку. Конечно, это было глупостью. Щекотно и непонятно. А потом она лизнула. Раз, другой. Провела кончиком языка по его губам и велела открыть рот. Дерзкий язык чужачки, который порой так и тянет укоротить, скользнул внутрь. Погладил скользко. У нее был вкус ягод.
В голове зашумело, в теле разлилась слабость. А чужачка продолжила, уже высекая этими странными движениями искры внутри Рагнвальда. Скользко, порочно, сладко… Ильхи и девы не должны так делать, люди фьордов живут по законам природы, а кто видел подобное в природе? Так почему Рагнвальд не может это остановить? Только подается ей навстречу, желая большего. От сладких женских губ и ласк желание расплавило хребет. Вымело из головы здравые мысли. И Рагнвальд уже сам втянул в рот дерзкий язычок, пленил его, погладил. И выпустил, чтобы повторить. Кровь застучала в висках. Снова и снова, до обжигающего жара внутри…
Рагнвальд, не отрываясь от моих губ и не открывая глаз, рывком прижал меня к себе. Усадил на колени, запустил руку в волосы, сжал в кулаке. Я ахнула в его губы — от неожиданности. Страха почему-то не было. Только что-то тянущее и горячее, расцветающее внутри словно огненный цветок.
