Алхимики Фадрагоса (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (е книги TXT) 📗
— И ты оплатишь? — спросила я.
— Что?
— Выпивку, еду… Я голодна, — отодвинула я подальше свою полную тарелку.
— Оплачу, — согласился он и даже потянулся к поясу. Снял кошель и бросил его на стол.
— Кейел, ты стал добрее, — хмуро заметила Елрех.
— Сам не понимаю, что происходит. Я не хочу платить за вас, но отказать не могу, — рассуждал он вслух. Посмотрел на меня и спросил, улыбаясь: — Ты не скучала, да? Алхимики… Асфи, ты довольная была, потому что в кружку чего-то подмешала?
— В какую кружку?
— Я все объясню! — заверила я опешившую фангру. — Зато посмотри какой улов!
Кейел прикрыл глаза рукой и опустил голову, а его тело задрожало. Я склонилась, рассмотрела его улыбку и поняла, что он смеялся.
— Ты кого опоить пыталась? — зашипела она. Ее когти оставили борозды на столешнице.
— Вообще ничего не понимаю, — тихо пожаловалась Ив, все еще изучая ладонь Роми.
А ему, судя по блеску в глазах, нравилось то, что происходило с Кейелом. Он выглядел таким подобравшимся, словно перед прыжком. Нельзя оставлять их наедине! Теперь я за эту метку крепко ухвачусь. Ведь даже Кейел мне ничего не сможет сделать, потому что Роми будет вставать на защиту моего здоровья. Не разорвется ли Вольный между двумя? Ив, кажется, беспокоилась о том же, глядя уже на меня.
— Мне хотелось встряхнуть тебя немного. Ты слишком зажата и правильная, — ответила я Елрех.
— Она права, — поддержал меня Кейел, прекратив смеяться. — Когда все пройдет?
— Смотря сколько она тебе споила.
— Весь флакон, — сдал меня Роми.
— Под утро, — ответила Елрех. — Не волнуйся, Кейел, ты все запомнишь. И главное помни, кто тебя опоил. А теперь извини, — перестала она сверлить меня взглядом, сцепила руки в замок и, приблизившись к Вольному, сказала: — Слышала, что у тебя есть амулет Живой земли.
Он молчал, но его рука на моей талии напряглась, резко огладила и замерла.
— Подари мне его, — мягко попросила фангра.
Я себе не верила: ни глазам, ни ушам, ничему. Это моя Елрех? А как же хваленная совесть и честь?
Кейел зажмурился и покачал головой, но тихо произнес:
— Хорошо, но он не со мной.
— Просто пообещай перед духами, что подаришь мне его.
— А что еще у него есть? — загорелись глазки у Ив.
— Если верить слухам, то много чего, но так просто и не вспомнить, — проговорил Роми.
За столом установилась странная атмосфера. Троица уже не стеснялась присутствия Кейела, забыла обо мне. Они приблизились друг к другу, шушукаясь, вспоминали, что можно попросить у моей жертвы, и даже торговались. Кейел рассматривал их так, словно запомнить пытался, прислушивался внимательно, иногда бледнел и сжимал губы. Даже постарался улизнуть незаметно, но не смог отказать мне посидеть с нами до последнего. Я никак не могла придумать, чего мне попросить у него. А может…
— Кейел, — шепотом обратилась я.
Он чуть наклонился ко мне, но продолжал смотреть на жужжащую компанию. Я потянулась к его уху и прошептала:
— Подари мне себя.
Вольный потерял интерес к окружению, с изумлением уставился на меня.
— О чем ты просишь, Асфи?
— Роми защищает Ив, но не подчиняется ей, а я хочу, чтобы ты служил мне.
Он расхохотался, чем привлек к нам внимание. Смеялся, ухватив меня за плечи и спрятав лицо в мои волосы. Когда его приступ веселья закончился, он кивнул троице и произнес:
— Вы продолжайте. У меня еще запас редких трав есть, колчан стрел с ядом калирта и пару старых карт, но не скажу каких. Догадайся сама, исследовательница. А ты, — снова повернулся ко мне и теперь уже сам зашептал мне на ушко, — поумерь аппетит. Думаешь, все так просто?
— Но ты же поклянешься, — растерялась я, но отступать не планировала. — Давай.
— Клянусь перед всеми духами, Асфи, которые сейчас слышат нас, что буду служить тебе и подчиняться беспрекословно. До самой смерти, — легко произнес он.
Я не поверила, отстранилась. Между нами вспыхнули разноцветные светлячки и вскоре сложились в маленький радужный рисунок, который могли заметить только те, кто сидел рядом. Они и заметили, и замолчали, и, кажется, дышать перестали. Как и я. Кейел смотрел мне в глаза и ждал.
— Зачем ты это сделал? — первым очнулся Роми.
— Щедрость, — довольно протянула я.
— На такой шаг никакое зелье не заставит пойти, — удивила меня Елрех.
— Асфи важна мне, — пожал одним плечом Кейел, — мы будем рядом с ней. Вероятнее всего, я долго не проживу, а она уже согласилась мне помочь. Сомневаюсь, что в решающий момент она рискнет поиграть в повелительницу. Так почему нет? А теперь, — посмотрел в мои глаза и довольно громко проговорил: — ты должна понять, что мы собираемся потратить на них наши деньги и нашу добычу. Отдать им артефакты, дорогостоящие ингредиенты и амулеты. Наши амулеты, Асфи.
И вот тут я поняла, что о своей бережливой натуре ничего толком не знаю. Конечно, я сразу же приказала ему отказывать, и его переклинило: зелье диктовало сказать «да», а мой приказ «нет» — Кейел просто улыбался и молчал. Веселье было бы окончено, но нам принесли выпивку. Бурный разговор закрутился вокруг моей персоны, как выяснилось, не слишком любимой и уважаемой. Даже от Ив я наслушалась многого — она упрямо верила, что я эгоистка. Когда Кейел поддержал ее и стал приводить доказательства, я решила познакомить Фадрагос со стриптизом на примере вредного Вольного. Бард заиграл мелодию бодрее, многие в харчевне подключились к зрелищу, все еще не понимая, что происходит с Кейелом. А затем, стоя передо мной, он начал снимать рубаху. Поднял ее, оголяя живот, и я мигом протрезвела.
— Хватит! — подскочила я к нему и опустила рубашку обратно. — У тебя там вся повязка в крови.
Он был выпившим, а еще уставшим. Теперь я отчетливо понимала причину его бледности и нездорового вида. Вспомнила, как он скривился, когда я крепче прижалась к нему. Ему все это время было больно. Не знаю, что сильнее повлияло на меня: очнувшаяся совесть, принесенная клятва или остатки хмеля, шумящего в голове, а может, все вместе взятое. Я не хотела оставлять его. Елрех пыталась меня остановить, но я убедила ее, что с нами все будет нормально, а после ушла с Кейелом.
В таверне неподалеку им уже была оплачена комната, а в тесной коморке стояли полные ведра с водой. Я повесила его куртку на спинку стула и заметила сумки, брошенные в углу комнаты. С них давно стекла вода, но я все равно разложила содержимое на столе, чтобы просушилось, и развесила сумки по комнате. Все это время за тонкой дверью слышались всплески, иногда постанывание и кряхтение. Когда заняться уже было нечем, я просто села на кровати, сложив руки на колени, и ждала. Из коморки донесся рык и что-то грохнулось — мое самообладание лопнуло. Я подскочила и понеслась к Вольному. Меня не смутило, что он был голый, скорее испугала кровь и разорванная рана у него на спине. Он сидел на коленях прямо в центре, упираясь руками в пол, и тяжело дышал.
— Чем помочь? — мой голос дрожал. Мне вообще показалось, что это говорила не я, а кто-то со стороны и очень далеко.
Кейел обернулся ко мне, но скривился и вновь опустил голову. Я продолжала стоять, не зная, что делать, а затем едва расслышала:
— Надо вытащить коготь. Я не достаю.
Я боялась. Но боялась молча. Помыла руки, опустилась на колени позади него, пачкая штаны в крови. Он протянул мне нож. Черный коготь был хорошо виден возле позвоночника. Мне и без ножа удалось ухватиться за него и потянуть, но Вольный вновь зарычал, и я отдернула руки.
— Вытаскивай, прокручивая на себя, — нервно попросил он.
На этот раз все удалось. Изогнутый коготь был меньше мизинца и очень тонкий. Я откинула его на пол и схватилась за мокрую тряпку. Мне никогда не приходилось обрабатывать раны, если не считать разбитые колени и порезанные пальцы, но я понимала, что Кейелу будет трудно самостоятельно справиться со спиной. Внутри все замирало, когда он напрягался, когда его плечи дергались, когда он тихо рычал от моих неверных действий. Но он терпел и не прогонял. Вместо бинтов и марли в Фадрагосе использовали другую мягкую ткань, обычно заранее пропитанную в отваре. Когда все было завершено, я вернулась в комнату и стала расхаживать по ней, наверняка зная, что уйду сразу же, как Кейел уляжется, а с утра прибегу узнавать о его состоянии. И мне не нравилось, что причина была не в том, что от этого Вольного зависело мое возвращение домой. Я переживала за него, несмотря на то, что между нами было. Словно за последние пару часов все осталось в прошлом.
