Случайный трофей Ренцо (СИ) - Бакулина Екатерина (библиотека книг .txt) 📗
Не хватало еще, чтобы она сорвалась вместе с ним.
Ну…
Он сам в это полез…
Мэй ждет.
Он залез на створку, встал на ней. Чтобы достать до козырька — нужно прыгнуть вверх и назад. Немного совсем не хватает, но все равно надо прыгнуть.
Рама трещит.
Сейчас!
Ренцо прыгнул. Ухватился, но правая рука соскользнула, край раскрошился под пальцами, он попытался перехватиться. Но тут же Мэй вцепилась в него. За руку, потом за шкирку, вытянув так, что он лег грудью на край и дальше влез сам.
— Ну, ты и тяжелый! — выдохнула Мэй сквозь зубы.
Она счастливо улыбалась, но губы ее дрожали и слезы дрожали в глазах.
— Спасибо тебе.
Мэй шмыгнула носом.
— Я же джийнарка, — сказала она.
Джийнарка. У нее чутье, она лучше чувствует затаившихся врагов, и она сильнее… по крайней мере, не слабее его. Стоит признать.
Ренцо осторожно поднялся.
— Пойдем, — сказал он. — Прости… Ты второй раз за сегодня спасла мне жизнь.
24. Мэй
Ренцо подлил из ведра теплой воды.
— Готово, — довольно сказал он. — Ваша ванна, принцесса.
Это было так чудесно — хоть немного расслабиться. Потому что утром… Про утро невозможно думать.
Даже сюда их больше не пустят. Когда они пришли в этот дом на холме, у дверей встретил человек… «Простите, сеньор, — скорбно сказал он, — сегодня вы можете остаться, но утром вам стоит уйти и обсудить с сеньором Харольдом другие варианты. Этот дом не может больше принять вас. Поймите правильно». Ренцо кивнул. Они и так получили больше помощи, чем могли рассчитывать, у всего есть предел.
Но сегодня — в безопасности.
А завтра — все будет иначе.
От воды поднимается пар, пахнет лавандой и мятой.
Ренцо улыбается.
— А ты? — спросила Мэй. — Не хочешь тоже искупаться?
— Вместе с тобой?
— Да.
— Да тут ванна маленькая, если еще и я влезу, для воды места не останется.
— Останется.
Он улыбается шире. Подходит, обнимает сзади, с наслаждением трется щекой о ее волосы.
— Очень хочу, — говорит на ушко. — Обойдемся и без воды.
На самом деле, конечно, места достаточно. Просто это почти игра.
Он обнимает. Медленно, аккуратно, расстегивает пуговицы на ее рубашке. Тихо. Только где-то за окном трещат цикады. Медленно. Расстегивает, потом поворачивает ее к себе. Безмятежная южная ночь отражается в его глазах. Наклоняется, целует ее шею, потом плечи. Осторожно ведет ладонью по ее коже.
Безумно много времени до утра.
Она расстегивает пряжку на его ремне, вытаскивает из-под ремня рубашку. И гладит под рубашкой его живот, чувствуя, как напрягаются мышцы и дыхание замирает. Это так удивительно.
И пуговицы — одну за другой…
Когда они, наконец, добрались до ванны, вода начала остывать, но Ренцо принес еще.
И лежать с ним в теплой воде… на нем, в его объятьях. Чувствуя его всей кожей, всем телом. Невероятно хорошо. Его ласки и его поцелуи… И самой уже давно не бояться, гладить, словно изучая на ощупь. И заниматься любовью.
И еще в кровати потом.
— Слушай, а мы про твою покупку забыли. Покажи, — лениво потребовал Ренцо. Мэй лежала на его плече, а он пытался поцеловать ее за ухом, страшно щекотно, а еще задумчиво водил пальцами между лопаток вверх и вниз.
— А надо? — удивилась она. Было и так хорошо.
— Обязательно.
— М-мм…
Мэй попыталась было вылезти, но он поймал, сцапал, подмял под себя.
— Сейчас, только еще чуть-чуть побудь со мной, — попросил тихо.
Куда от него деваться?
Из кровати Мэй смогла выбраться только ближе к рассвету, когда стало совсем некуда тянуть. Но надо же примерить!
В ванной большое зеркало до пола. Было так странно видеть себя такой — обнаженной, растрепанной, с горящими щеками и глазами, горящими еще больше. Словно немного пьяная, словно вообще не она. Поправила волосы… расчески нет, но хоть как-то. Развернула сорочку. Совсем тоненькая, прозрачная, сплошное кружево, не скрывающее вообще ничего, все только для красоты. Надела, поправила волосы снова…
Она изменилась? Мэй смотрела в зеркало и совсем не узнавала себя.
Весь мир изменился для нее.
И она так счастлива.
Ренцо ждал ее, сидя на подоконнике, успев натянуть штаны.
— А зачем? — удивилась она. — Нам уже пора?
— Нет, — сказал он. — Просто ты там приоделась, я решил, что надо, наверно, тоже, хоть чуть-чуть… С ума сойти, какая же ты красивая! Дай я посмотрю на тебя.
Искреннее восхищение в его глазах.
А потом они танцевали, обнявшись. Без музыки, только Ренцо напевал тихую мелодию без слов. Медленно кружились на месте.
А потом она рыдала у него на груди, потому что пора идти, и ничего с этим не сделать.
А потом он снова обнимал ее на столе, уже совсем было собравшись одеваться, но так и не собравшись. Он крепко держал ее, а она обхватила ногами, прижимая к себе, и стол так скрипел…
Но потом нужно было идти уже окончательно, солнце вставало.
Глядя, как он одевается — замирало сердце.
Скоро, возможно, Мэй увидит брата. Последний раз она видела его еще до осады, целую жизнь назад. Даже не верится…
Если Дин не примет ее?
— А если они откажутся от меня? Если не захотят?
Ренцо нахмурился, подошел, взял ее за плечи.
— Не откажутся, — сказал твердо.
— Ты не понимаешь. То, что я сделала… Ты… я… Ренцо… — Мэй не находила слов. Она могла сказать это самой себе, но ему — не решалась.
Ренцо — враг. Враг, державший в осаде Этран и взявший его. И то, что Мэй сейчас с ним…
— Не откажутся, Мэй. Если бы хотели отказаться, то отказались бы сразу. Не бойся. Все будет хорошо. Твой брат не бросит тебя, иначе Гильдия бы не устроила все это. Если что-то пойдет не так, мы просто возьмем и сбежим с тобой. Вдвоем.
— Сбежим?!
— Мэй…
— А если сразу? Сейчас?
— Гильдия объявит охоту на нас. Я боюсь, что не справлюсь, не смогу тебя защитить. Если не будет другого выхода, я увезу тебя отсюда. Но мне бы хотелось найти другие пути.
— Ты боишься?
— Да.
И никаких сомнений в его глазах.
Это все невозможно осознать.
Дин никогда бы не признался, что боится чего-то. Никогда. Отец… Мэй вдруг показалось, что она не знала отца по-настоящему. Маме он мог признаться в том, в чем не мог признаться детям.
Мама поняла бы ее. Но мамы больше нет… и… Она умерла, когда Ренцо взял Этран. Лоренцо Луци, илойский трибун… Она ведь видела его со стен и тогда ненавидела.
Как же все это вышло?
Теперь придется отвечать.
25. Ренцо
— Хочешь вернуть ее нам?
Тарин говорил по-джийнарски, глядя презрительно свысока. Здоровый, как скала. Ведь специально подошел ближе, чтобы Ренцо приходилось задирать голову.
И из последних сил давить в себе ревность. Жених Мэй, и Ренцо сам ее отдает. Тарин молодой, красивый, сильный, и ее крови, что важнее всего. Правая рука эмира, наследник и будущий правитель Южного Илинга.
— Да, — просто сказал Ренцо. — Вот договор.
Мэй стояла рядом, белая-белая, ей было до смерти страшно, но она держалась, глядя Тарину в глаза. Договорились, что она молчит и ни во что не вмешивается.
— То есть, ты уже нарезвился с ней вволю, отымел во всех позах, и теперь тебе наскучило и ты хочешь быстренько ее вернуть? Пока не успела наставить тебе рога, как дорогая женушка? А то потом снова будет неудобно… И еще денег за нее хочешь?
Если Ренцо сейчас ударит его, сделка может не состояться, с джийнарцами договариваться бывает очень нелегко.
Плохо, что Мэй слышит все это. Но оставить ее негде.
Они и так снова сбежали по крышам. У дверей ждали, и даже не гильдийцы — городская стража, пришла за ним. После вчерашней стрельбы? Времени нет. Удивительно, как сюда еще не явились. Нужно закончить поскорее, подписать, передать Мэй и…. И все. Потом уже будет не важно.
Вместе с Тарином пять человек охраны, можно быть спокойным, на таких нападать на улице не станут. Мэй будет в безопасности…
