Графиня берет выходной (СИ) - Павлова Екатерина (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗

— Простите, графиня, но я совершенно не разбираюсь в цветах. Я приехала сюда исключительно по работе, — звенящим голосом сообщает Наташа, а я покрываюсь гусиной кожей, когда слышу ее голос. Определенно, он принадлежит незнакомке, с которой я пересеклась в дамской комнате несколькими минутами раньше.

Я тяжело сглатываю, но вида не подаю. Хочется оказаться где-то далеко, но я уверенно стою на ногах рядом со всеми.

— По работе? — обескураженно переспрашивает Меделин, она ведь так жаждала очередной порции комплиментов в адрес своего детища, — И что же, милая, неужели граф Даор такой тиран и деспот, что совсем не позволяет вам отдохнуть и развеяться на вечере?

— Мистер Истербрук замечательный работодатель, это была моя инициатива выйти на работу этим вечером, — холодно отвечает Наташа, с нажимом называя моего супруга по фамилии, а не его по титулу. Уверена, услышанное не нравится графине Сомерсет в той же степени, что и мне.

— Какая похвальная самоотверженность, голубушка! Вы слышали, Генри, вот каких людей нужно набирать в штат. Мисс Палмер не чета нашему садовнику, который не просыхает третий день подряд! — хохочет графиня, радуясь собственной глупой шутке и хлопает по рукаву супруга, привлекая его внимание. Граф Сомерсет кивает с важным видом, не разделяя ее смех, а потом быстро перехватывает у мимо проходящего официанта бокал с виски и залпом опустошает его.

Мне хочется брезгливо сморщить нос из-за столь бестактного поведения четы Сомерсет в целом, но я держу лицо и теснюсь к Иену, желая быть ближе к нему и подальше от остальных.

— Графиня Даор, я вам говорил, что у вас на приемах подают отменный коньяк? — резко меняет тему граф. Я непроизвольно вздрагиваю и вскидываю бровь. Подобные эмоции отражаются и на лице Меделин, но она растерянно молчит. Мой брат Николас, маркиз Даор, совсем не аристократично хрюкает и делает вид, что его поразил приступ кашля. На лицах Иена и Генриха невозможно вообще ничего прочесть, а на Наташу Палмер я не смотрю и вовсе.

— Благодарю вас, ваше сиятельство, — вежливо отвечаю я с каменной маской на лице.

— Дорогой, что за вопросы? — едва ли не шикает на него Меделин, крепко сжимая его руку.

— И все же, Дианочка, расскажите, где вы заказываете такой необычный коньяк! — не унимается граф, а от его фривольного обращения ко мне волосы встают дыбом. Чувствую, что Иен, стоящий рядом тоже становится напряженным.

— Это секрет, дорогой граф Сомерсет, — натянуто улыбаюсь ему, — Готова пригласить вас с графиней на обед в ближайший четверг, чтобы вы могли еще раз оценить по достоинству мой коньяк.

— Это огромная честь, графиня, — кивает мужчина и призывает жестом официанта, — А пока приходится пить то, что есть.

Если бы граф только знал, что я каждый раз перед его приходом я разбавляю коньяк с успокоительной дубовой настойкой, он бы никогда не простил мне такого кощунства. Градус не меняется, зато за неадекватное поведение мужчины можно не волноваться.

— Простите, господа, но я вынуждена попрощаться, меня ожидает такси, — прерывает нас Наташа, и я вынуждено перевожу на нее свой взор.

Выглядит она на самом деле неважно, красные глаза и опухший нос явно не красят девушку, но мне это доставляет внутреннее удовольствие. Мне нравится чувствовать свое превосходство. И ничего не могу с этим поделать, ведь за восковой маской лица без единого изъяна скрывается обычный человек, сотканный из слабостей и пороков.

Мне хочется верить… Нет. Я твердо уверена, что разговор в дамской комнате не имеет к моему мужу никакого отношения. Это всего лишь глупое стечение обстоятельств и выдумки, не имеющие доказательств. Даже несмотря на то, что рукав ее платья вызывающим образом касается пиджака моего мужа. Таинственным Генри из ее рассказа может быть кто угодно! Возможно даже граф Сомерсет, он тоже Генри. Лорд Сомерсет довольно видный мужчина в самом расцвете сил, седина только осыпала его виски, и это добавляет ему шарма. А его пьяная икота — пикантности.

— Дорогая, куда же вы? Ведь вечер только в самом разгаре. — с наигранной грустью вздыхает Меделин, ей тоже не нравится эта выскочка из низов.

— Простите, но я себя неважно чувствую. Не привыкла к такому калейдоскопу событий. — поясняет Наташа и виновато улыбается.

— Мисс Палмер, позвольте вас проводить, — скоро предлагает ей руку мой брат, спешит на помощь прекрасной даме, пока ее в конец не заклевали обидчики.

— Да, дорогуша, здесь требуются навыки, отточенные годами. Нельзя взять, прийти и в первый же день влиться в высшее общество. А у вас, милая, смотрю, совсем нет опыта посещения великосветских мероприятий, я права? — сладко тянет графиня.

— Да, я редко посещаю подобные вечера, — соглашается Наташа сквозь сжатые зубы.

— Ну вот, и я о чем говорю, — ухмыляется Меделин, а потом ее взгляд обращается ко мне в поисках поддержки, — Графиня Даор, а вы что думаете по этому поводу?

Ничего хорошего я по этому поводу не думаю. Мне не нравится Наташа, и жалости я к ней не чувствую.

— В определенной степени вам, мисс Палмер, нужно чаще выбираться в высшее общество. — холодно отзываюсь я, желая, чтобы и ноги ее здесь больше не было, и ловлю на себе ледяной взгляд мужа. Сердце будто пронзает острой иглой. Кажется, я угодила в ловушку собственных слов. Генрих догадался об истинном смысле фразы, а всему виной моя глупая присказка «в определенной степени»! Раньше за мной такого не водилось, и впредь нужно лучше следить за языком.

Но, с другой стороны, неужели он ожидал, что я буду заступаться за его подчиненную?

— Если вы не против, маркиз Даор, то я провожу своего секретаря лично, дабы не казаться тираном и деспотом.

Одним резким движением он берет Наташу под руку и направляется с ней к выходу, я сглатываю комок в горле и отвожу глаза.

Генрих уходит, а у меня в ушах звенит оглушающая тишина. Графиня как ни в чем не бывало заводит новую беседу с моим братом и Иеном, граф Сомерсет медленно потягивает очередной бокал виски, но я не обращаю на них внимание. Вместо этого внимательным взглядом провожу по зале в поисках достойных кандидатур на роль любовника мисс Палмер.

Барон Генрих Онслоу тоже вполне может сойти за тайного воздыхателя Наташи, этого светского хлыща не раз ловили на горячем, а его супруга постоянно на все закрывает глаза. От этих мыслей меня пробивает мелкая дрожь, и я прикрываю рукой глаза: неужели и мне предстоит нечто подобное?

Мой Генрих возвращается довольно быстро и совершенно бестактным образом забирает меня у Иена. Непринужденно извиняется, конечно же, но я теряю опору, и ноги становятся ватными.

— Как ты смотришь на то, чтобы отправиться домой, Диана? — спрашивает нарочито спокойным тоном, уводя меня в сторону выхода, — Ты же не планировала задерживать на вечере.

Генрих зол, мне видится, что его голубые глаза покрыты тонкой коркой арктического льда.

— Да, не планировала, — еле слышно подтверждаю я.

— Я попросил Барберри подогнать машину, — объясняет он свою спешку.

— Благодарю. — холодно отвечаю, не в моих правилах устраивать скандалы на публике. Я их вообще нигде не устраиваю.

Делаем еще несколько шагов по многолюдной бальной зале, уклоняясь от танцующих пар, после чего Генрих резко меняет траекторию движения, и мы с ним оказываемся наедине на крошечном балконе, выходящем в сад.

— Один вопрос, Диана. Почему ты была груба с Наташей? — наконец спрашивает он у меня без лишних обиняков и пронзительно смотрит своим ледяным взглядом из-под сведенных на переносице бровей.

Я ненавижу эту мещанскую черту в собственном муже, истинный аристократ промолчал бы, но Генрих Истербрук не может сдержать свое недовольство и оставить вопросы без ответа.

— Почему я должна быть с ней мила? — со злостью выплевываю я, считаю до одного и продолжаю спокойно, — Не переживайте, мистер Истербрук, никто кроме вас подтекста моих слов не понял. Больше такого не повторится.

Заканчиваю тоном полным смирения, но смысл фразы далеко не так однозначен, как кажется. Совсем не значит, что я изменю отношение к мисс Палмер, нет, напротив, впредь буду просто более предусмотрительна в своих изречениях.